Оборона Порт-Артура - Андрей Гущин

Наличие прозвища или включение генерала в солдатский фольклор традиционно принято считать признанием заслуг командира. Так, в кавказском цикле солдатского фольклора большой популярностью и распространением пользовалась фамилия генерал-майора Николая Павловича Слепцова. Среди порт-артурских начальников свои псевдонимы среди нижних чинов заработали только адмирал С.О. Макаров («дедушка», «дед») и генерал А.В. Фок, последнего ласково называли «Фокой», признавали, что он учит «сноровистее» прочих начальников. Но не стоит идеализировать личность А.В. Фока, так как очень часто его поведение приобретало характер эпатажа, вызова и чудачества. При этом нередко оказывалось задетым самолюбие сослуживцев. Некоторые очевидцы объясняли это неудачным стремлением подражать А.В. Суворову, о шокирующем поведении которого в свое время складывали легенды подчиненные.

Генерал-лейтенант Константин Николаевич Смирнов образование получил во 2-й Московской военной гимназии и во 2-м Константиновском военном училище. Проходил обучение в Михайловском артиллерийском училище, высшее образование получал в Михайловской артиллерийской академии и в Николаевской академии Генерального штаба. Но последнюю Смирнов закончил только по 2-му разряду. Это говорит о том, что, видимо, слушатель Смирнов демонстрировал не лучшие показатели успеваемости и военных дарований, и в итоге лишился возможности занять значимую вакансию в системе Генерального штаба. До 1896 г. он нес службу на различных должностях по Генеральному штабу. В 1896 г. был назначен начальником Одесского пехотного юнкерского училища, а потом командиром 55-го пехотного Подольского полка. Можно утверждать, что ближайшее непосредственное начальство хоть и не сомневалось в преданности престолу со стороны К.Н. Смирнова, но его военные способности оценивало достаточно скромно. В 1899 г. он занимал пост начальника штаба Варшавской крепости. В 1900 г. был назначен начальником 2-й стрелковой бригады. До своего назначения на должность коменданта К.Н. Смирнов не был не только знаком с крепостью и особенностями Квантунской области, но и не имел опыта участия в боевых действиях. Главное его достоинство, согласно аттестационному списку, составлял «чрезвычайно сильный характер». Боевых наград, как у Стесселя или Фока, у Смирнова не было. Сами порт-артурцы относились негативно, но даже не столько к его личности, сколько к факту смены начальства в самый ответственный момент. По этому поводу в дневнике подполковника С.А. Рашевского содержится запись следующего содержания: «Генерал Стессель, комендант крепости, назначен командиром 3-го Сибирского корпуса, а вместо него из Петербурга назначается генерал К.Н. Смирнов. Непонятное назначение: в крепость, объявленную в осадном положении, едет комендант, совершенно незнакомый ни с самой крепостью, ни с местными условиями. Наш уважаемый профессор фортификации генерал Плюцинский (автор дневника имеет в виду Александра Федоровича Плюцинского, преподававшего в 1882-1885 гг. в Николаевской инженерной академии. — А. Г.) не раз сравнивал крепость с часовым на важном посту. Замена старого часового, освоившегося часового, новым всегда требует особых наставлений и разъяснений; так и замена коменданта крепости новым невыгодна для крепости и живых сил ее обороны: она непременно вызовет немало перемен и недоразумений, слишком опасных в момент осадного положения». Вообще не только К.Н. Смирнов получил неожиданное назначение. Можно указать еще на целый ряд аналогичных кадровых перестановок. Командира эскадры адмирала О.В. Старка сменил адмирал С.О. Макаров; должность командира порта вместо контр-адмирала Н.Р. Греве занял контр-адмирал И.К. Григорович; командиром Квантунской саперной роты был назначен подполковник П.Е. Жеребцов вместо подполковника С.Н. Жданова, получившего какое-то другое назначение и т. д.

Генерал-лейтенант М.А. Надеин, командовавший второй бригадой 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, был немолодым на тот момент человеком (65 лет). Службу начал еще в 1856 г., поступив юнкером в Подольский пехотный полк. Командовал ротой 13 лет 10 месяцев; батальоном 13 лет. Для М.А. Надеина, получившего закалку во времена Николаевских традиций в армии, сопротивление старшему по званию и должности, пускай даже для дела обороноспособности крепости, было недопустимо. Кроме того, с A.M. Стесселем его сближало общее участие в Русско-турецкой кампании 1877-1878 гг. Так же как генерал А.В. Фок, Митрофан Александрович сделал карьеру исключительно благодаря личной храбрости и боевым отличиям: ранен при обороне Шипки, награжден орденом Георгия 4-й степени и золотым оружием. Русско-турецкая война для М.А. Надеина была, безусловно, поворотной точкой в карьере, как, впрочем, и в биографиях Фока и Стесселя, и позволила занять должность старшего офицера. Поэтому бывшие ветераны Русско-турецкой войны, думаю, были ближе генералу М.А. Надеину, чем «генерал-академик» К.Н. Смирнов.

Генерал-лейтенант Владимир Николаевич Никитин среднее образование получил в Михайловском артиллерийском училище. Начал службу в 8-м стрелковом батальоне. Командовал батальоном 15 лет и 2 месяца; полком 4 года 7 месяцев. В 1899 г. был начальником 20-й артиллерийской бригады, а затем начальником артиллерии 3-го Сибирского армейского корпуса. Пятнадцать лет командования батальоном достаточно долгий срок, большинство хороших офицеров именно в этой должности заканчивало карьеру. В связи с этим необходимо отметить — путь к генеральским погонам для В.Н. Никитина был очень долгим, представлявшим собой трудные тяжелые будни строевой повседневной службы, и поэтому вряд ли генерал В.Н. Никитин стал бы поддерживать К.Н. Смирнова, чья относительно быстрая карьера протекала в штабных должностях (на военном сленге «паркетных», следовательно, для строевиков К.Н. Смирнов — «паркетный» генерал). Вдобавок ко всему — общее со Стесселем и Фоком участие в турецкой кампании, за которую Никитин был награжден золотым оружием, орденами Св. Георгия 4-й степени и Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Генерал В.Н. Никитин усилиями А.М. Стесселя получил в командование всю полевую артиллерию, хотя с точки зрения уставов и наставлений занимал первоначально должность начальника артиллерии 3-го Сибирского армейского корпуса.

Генерал-майор Владимир Александрович Ирман, как участник Русско-турецкой войны и усмирения боксерского восстания, также был предрасположен скорее к A.M. Стесселю, чем к К.Н. Смирнову. Образование Ирман получил в Московской военной гимназии и в 3-м военном Александровском училище. Начал службу в 134-м пехотном Феодосийском полку. Перешел в артиллерию и командовал батареями и дивизионами. В 1904 г. командовал Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригадой.

Хотелось бы указать еще на одного крупного начальника крепости Порт-Артур в генеральском чине — генерал-майора Владимира Николаевича Горбатовского. Образование он получил во 2-й Петербургской военной гимназии и в 1-м военном Павловском училище. После окончания начал службу в гренадерском Киевском полку. Командовал ротой 2 года и 2 месяца; батальоном 13 лет и 4 месяца. В 1899 г. был командиром 44-го пехотного Камчатского полка, а затем до 1904 г. командовал 4-м гренадерским Несвижским полком. В 1904 г. был командиром 1-й бригады 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, исполнял должность начальника Восточного фронта обороны крепости Порт-Артур. В ходе судебного процесса он не скрывал своих, по меньшей мере «натянутых», отношений с генералом А.В. Фоком, но вряд ли и он мог стать активным сторонником генерала К.Н. Смирнова. Во-первых, он был однокашником A.M. Стесселя по училищу и гимназии, а для многих военных в дореволюционной России принадлежность к военным учебным заведениям являлась важным фактором самоидентификации. Выпускники собирались несколько раз в год по случаю юбилеев училища и прочих торжественных дат, поэтому отказать в поддержке своему сокурснику было проблематично: общие знакомые, друзья, патронатные связи и пр. Во-вторых, как и А.М. Стессель, генерал В.Н. Горбатовский являлся ветераном Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Отличился в боях под Плевной в составе отряда князя Карла Румынского. Был награжден орденами Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом и Св. Станислава 2-й степени с мечами. Опять-таки, сделавший строевую карьеру В.Н. Горбатовский должен был быть предрасположен к «строевику» А.М. Стесселю, а не «академику» К.Н. Смирнову. Отметим еще и то, что В.Н. Горбатовский, по признанию участников обороны, сыграл значительную роль при защите таких важных опорных пунктов, как гора Высокая и пр. Но в историографии Русско-японской войны ему отводят очень скромную роль, а в исторической памяти он не был запечатлен ни как герой, ни как антигерой.