Манящий запах жареной картошки - Ирина Степановская

— Приехали! — Лена протянула водителю деньги и, стараясь прямо держать спину, потянула на себя зеркальную дверь фирменного сервиса. Отражение представило ей уверенную в себе высокую, крепкую, спортивного типа, блондинку. Лена машинально нахмурилась. Опять она надела светлый костюм! Никак она не могла привыкнуть к мысли, что светлое, несмотря на все усилия, все-таки стало ее полнить. И потом в любом сервисе, даже в самом престижном, если пройти дальше представительского зала в цех, можно где-нибудь да запачкаться. «Черт с ним, — решила Лена, — с костюмом. Надо отправить его как-нибудь с оказией домой, к матери. Может, подойдет кому-нибудь из соседей». В Лениной-то родне все женщины были как на подбор сделаны по русским параметрам, меньше пятьдесят четвертого размера, кроме Лены, не носил никто, ни мама, ни сестра, ни сноха. Все рослые, широкоплечие, белокурые, голубоглазые. Русские красавицы. Таким красавицам, как они, трудно было смолоду женихов найти. Мужчины-то в русских селениях все, наоборот, маленькие, плюгавенькие — толп от водки, толи от жизни. Но Лена, которая с детства была не только красавицей, но и умницей, на мужиков себя по молодости растрачивать не стала, а, окончив в свое время школу с единственной в том выпуске в их городке золотой медалью, приехала в Москву поступать в университет на физмат. И поступила. Конкурс тогда был даже больше, чем сейчас. Тогда ведь все рвались в высшие математики, в инженеры и в журналисты, но, как бы там ни было, вот уже пятнадцать лет исполнилось, как Лена была полноправным столичным жителем.

— К сожалению, ваша машина еще не готова, — смазливой улыбкой попытался смягчить ей пилюлю молоденький оператор, быстро набрав ее данные на компьютере.

— Почему? — Лена вовсе не считала нужным улыбаться в ответ.

— Необходимая деталь в данный момент в Москве во всех центрах нашей фирмы отсутствует, мы заказали ее на родном предприятии. Доставка займет около пяти дней.

— Да там всего лишь перегорела маленькая пружинка, которая позволяет автоматически выводить антенну из корпуса! Это же такой пустяк! — рассердилась Лена, которая хорошо разбиралась в технике. Во всяком случае, выключатели, утюги, фены и блоки питания могла собрать и разобрать без посторонней помощи.

— И тем не менее… — картинно развел руками оператор, — этой самой пружинки сейчас у нас нет.

Лена облокотилась о прилавок и задумалась. Можно, конечно, оставить машину на фирме и подождать. Но если на выходные действительно приедет Гюнтер, автомобиль ей понадобится. Туда, сюда, на рынок, на природу под музыку… С машиной, конечно, удобнее. Кроме того, в прошлые его приезды, Лена запомнила, ей тоже куда-то пришлось ездить с ним вместе на частнике, и он вовсе не торопился платить за дорогу. Лене было не жалко денег, но ее это коробило. Она понимала, у них в Европе женщины, конечно, эмансипированные, сами оплачивают свой проезд, тем более что с Гюнтером она тогда встречалась исключительно по работе, но все-таки Лена не могла отвыкнуть от того, что даже в студенческие времена наши мальчики при проходе через турникет метро считали своим долгом опустить за девочку в прорезь свой пятак.

«Да, не доросли мы еще сознанием до европейцев», — подумала Лена и спросила:

— Могу я поговорить с мастером, который занимается моей машиной?

— Так ей пока никто не занимается, вон она стоит. — Оператор внимательно посмотрел на нее.

— Ну, кто будет заниматься, — не унималась Лена.

«От нее не отделаешься», — подумал тот, постучал что-то по своим клавишам и сказал:

— Вашей машиной будет заниматься Никифоров Николай. Он сейчас в цехе.

— Как найти его? — спросила Лена.

— Невысокий такой, худощавый. Лет тридцати пяти. Сейчас работает с темно-синим «фольксвагеном».

— Я на минуту, — сказала Лена и направилась к внутренней двери. «Взбалмошная дамочка. Все равно ничего не добьется, — решил оператор. — Пружинки-то нет».

Ленина перламутровая красавица стояла в цехе, сияя своей нетронутой чистотой. Недалеко от нее разверзнутой пастью капота таращился синий «фольксваген». Некто щуплый в темном комбинезоне с фирменным знаком на спине погрузился в него почти по пояс, ужасно напоминая своей позой зубного врача. Лена подошла сзади и вежливо постучала согнутым пальцем по ветровому стеклу.

— Никифоров Николай — это вы?

— Ну? — медленно разгибаясь и морщась при этом, повернулся к ней человек, вылезший из машины.

— Вы не могли бы изготовить или где-нибудь отыскать к завтрашнему дню вот такую деталь? — Лена вынула из сумки завернутую в салфетку перегоревшую пружинку.

— Это от той машины, что ли? — Мастер кивнул в сторону Лениной красавицы.

— Да.

— Ну ты даешь! — ухмыльнулся мастер. — Дорогая машина, фирменная деталь. А я тебе буду кустарным способом пружинки изготавливать?

— Да что тут такого! — сказала Лена. — Если бы от моей старой восьмерки пружинка бы подошла, я бы ее сама поменяла! Просто диаметр у нее другой, поэтому не подходит! А так весь ремонт здесь одна минута, чепуха на постном масле!

Мастер медленно вытер руки ветошью и с интересом посмотрел на Лену:

— Ты, наверное, и машинку швейную сама чинишь?

— Машинку швейную не чиню, времени нет, не шью ничего.

— Ну-ну, — усмехнулся мастер, взял пружинку в руки и стал внимательно разглядывать ее, поглядывая на Лену.

— Так, если я сделаю, — наконец сказал он, — я же деньги возьму, а у тебя машина на гарантии, детальку с фирмы бесплатно должны прислать!

— Я заплачу, — сказала Лена. — Мне сейчас машина нужна. А платить я привыкла. — Она сказала это только для того, чтобы этот мужик в комбинезоне не сомневался, что труд его будет оплачен. Но в словах ее вдруг прозвучала такая явная, хотя и не нарочитая горечь, что мужчина как-то по-новому взглянул на нее.

— С музыкой, значит, хочешь ездить… — задумчиво протянул он, и по его внезапно появившемуся проблеску в глазах Лена догадалась, что этот русский Левша понял, как сделать или где достать новую пружинку.

— Ну что, заметано? — спросила Лена.

— Я сегодня уже закончил работу. Завтра приходи в это же время.

— Приду. — Лена толкнула плечом стеклянную дверь и, не обращая никакого внимания на вопросительно посмотревшего на нее мальчика-оператора, вышла на улицу. — Опять так глупо прошел целый час! — пробормотала она и, окончательно еще не решив, идти сегодня в качалку или уже не идти, отправилась в универсам, что располагался напротив. Довольно долго блуждала она мимо колбасных, сырных и мясных прилавков, пока не нашла те, где, отбивая аппетит толстым слоем изморози, хранились замороженные овощи, пельмени и креветки. И когда наконец она вышла из самораздвигающихся дверей универсама, в руках у нее был холодный пакет морепродуктов, три парниковые помидорины и банка сока из экзотических фруктов.

— Не подержите сумку? — услышала она сзади себя чей-то хрипловатый голос. Лена обернулась. Мастер из автосервиса, Никифоров Николай, уже не в комбинезоне, а в обычных темно-серых вельветовых джинсах и в такой же рубашке, пытался погрузить в свою сумку четыре пачки «Сибирских» пельменей. Пятая пачка уже валялась возле его ног на полу. Лена молча поставила свои сумки на ступени, подошла и помогла мастеру развернуть капроновую старую сумку. Мастер погрузил в нее пельмени, а пачка, что оказалась на земле, разорвалась, и холодные белые комочки рассыпались по земле.