Палочка для Рой - ShayneT

— Нет. Его укусили.

— Чуднó.

Было, конечно, странно, что Гербологию у нас ведёт профессорша Стебель,(40) но я думала, что это тоже псевдоним. Может, она потомственный фермер, или типа того.

Может, именно такая фамилия вдохновила её заняться гербологией.

Или, может, просто никто не воспринимал бы всерьёз профессоршу Стебель, если бы она пыталась преподавать Защиту от Тёмных Искусств.

— Вас не волнует, что он оборотень? — осторожно спросил Дамблдор.

— Если я правильно понимаю, это означает, что у него проблемы только пару ночей в месяц? — спросила я. — Меня больше волнует, не работает ли он на Пожирателей Смерти.

— А ты не знаешь? — спросил Грюм.

— В моих способностях случаются слепые пятна, — пояснила я. — А значит, мне приходится постоянно быть начеку.

— Уверяю вас, он не враг, — сказал Дамблдор. — Я использовал все средства, бывшие в моём распоряжении, чтобы убедиться, что для вас жить с ним будет безопасно.

— Ладно, — сказала я. — Но палочку всё равно верните.

Грюм скривился и бросил палочку и мошонку на пол передо мной. Он что, боялся отдавать их мне из рук в руки? Я никогда намеренно не причиняла вреда союзникам, по крайней мере, без абсолютной на то необходимости.

Я присела, зорко наблюдая за ними обоими. Подобрав свою мошну, я сунула туда руку. Несколько щепоток Перуанского Порошка Тьмы ещё оставалось, но все ножи пропали.

Свою вторую палочку я сунула Гермионе за пазуху перед тем, как в пещеру ворвались авроры. К счастью, Грюм её не видел — концентрировался на мне.

— Где мои ножи? — спросила я.

— Конфискованы во благо Великобритании, — сказал Грюм. — Как вещдок. Назад ты их не получишь.

Я скривилась.

— Круто. Пойдёмте уже, посмотрим на этого Волка Волковича, или как там его.

Если он хоть немного умел колдовать, я смогла бы раскрутить его на тренировки во время каникул.

Но на случай, если он враг, придётся оставаться начеку.

— Он был другом отца Гарри, — тихо проговорил Дамблдор. — И я просил бы вас, в качестве личного одолжения, не пырять его ножом.

— Постараюсь, — пообещала я.

Если бы у моих насекомых были пальцы, они бы сейчас дружно скрестили их за спинами.

Глава 60. Переправа

Ремус Люпин выглядел болезненно.

Он был высоким и крупным, но лицо было бледным, и на коже виднелись морщины, несмотря на не такой и старый возраст. В его тёмно-русых волосах уже пробивалась седина. Мантия на нём была потёртой и изношенной. И сам он выглядел истощённым.

Если он был одноклассником родителей Гарри, то не должен был выглядеть таким старым.

Было бы мне и правда одиннадцать, я, скорее всего, не заметила бы таких деталей, но мне было не одиннадцать. Люпин был нездоров.

Рядом с ним стоял Дамблдор, и взгляды, которые он бросал на Люпина, указывали, что, возможно, не стоит встречать его по одёжке.

— Мисс Эберт, — сказал Люпин.

Я кивнула ему. Палочка покоилась в моей руке под мантией.

Хоть я была уверена, что Дамблдор считает Люпина надёжным, в мире, в котором мы жили, нельзя было что-то утверждать наверняка, не тогда, когда каждый волшебник мог контролировать разум или менять внешность.

Насекомые на нем не ощущали запаха Оборотного, но был болезненный, едкий аромат, что-то вроде больной собаки. Если это был запах оборотня, такое знание могло оказаться полезным. Возможно, принимая во внимание его общий вид, что он болел чем-то еще.

— Мистер Люпин, — ответила я, кивая.

— Должен признать, не имею ни малейшего представления, как растить ребенка, — сказал он.

— Я едва ли помню, как им быть, — отозвалась я. — Обращайтесь со мной, как со взрослой, и я отплачу вам тем же.

Он нахмурился:

— Боюсь, что Дамблдор считает, что вам нужно вовсе не это. Он опасается, что обстоятельства, в которых вы находитесь, причиняют ущерб вашей душе.

Он хотел сказать, превращают меня в социопатку? Возможно, он и прав.

Дамблдор мудро хранил молчание. Он уже довёл до меня свою позицию. Изначально он хотел поместить меня в нормальную семью, где я смогла бы социализироваться с обычными людьми.

— Я вынуждена была находиться настороже в прошлые несколько месяцев, окруженная врагами, — сказала я. — Это слегка утомляет.

По правде говоря, я была не в состоянии наслаждаться жизнью, не по-настоящему. Были места и времена, в которых мне перепадали крохи радости, но их было мало и происходили они редко.

— Возможно, мы сможем подыскать местечко, которое вам понравится больше, — отозвался Люпин.

Я кивнула.

Что угодно будет лучше, чем постоянно пребывать настороже. К несчастью, я не могла по-настоящему доверять Люпину. В лучшем случае, он был шпионом Дамблдора и находился здесь, чтобы разузнать обо мне все, что в его силах, и затем сообщить о том своему хозяину. В худшем случае, он работал на Волдеморта, возможно, даже против своей воли.

И всё же, несмотря на это, я ничего не могла с собой поделать, так как Люпин инстинктивно нравился мне. Он немного напоминал мне отца. Отца растоптала жизнь, он сражался против системы и проиграл. Он сделал всё, что мог, чтобы улучшить город, и ничего из совершённого им не сыграло никакой роли.

Люпин точно так же горбил плечи. Редкое сочетание жизни, наполненной поражениями, и неукротимой воли, благодаря которой он продолжал сражаться несмотря ни на что.

— Самой сложной частью будет вытащить вас отсюда, — сообщил Люпин. — Там будут люди, выслеживающие нас, и на большей части Министерства установлен антиаппарационный щит.

— Пусть Дамблдор сопровождает нас, — ответила я. — Есть ли способ отследить, куда кто-либо аппарировал?

— Нет, — сказал он. — Разве что вы схватите его, когда он аппарирует.

— Значит, это не проблема, — заметила я. — Аппарируйте нас куда-нибудь в случайное место, и затем повторите несколько раз, пока мы не окажемся там, где и собирались.

— Как видишь, с разумом мисс Эберт