Слуга Дракона - Дэвид Аллен Дрейк

– Кольва! – крикнул Кэшел. Он шагнул вперед, держа наперевес посох как таранное орудие.

Шевелящаяся паутина затвердела, лицо налилось плотью и снова приобрело очертания молодой привлекательной женщины, вместо того ночного кошмара, который только что предстал их взорам. Дамочка была совершенно не знакома Илне. Зато та, похоже, кое-кого узнала.

– Кэшел, мой герой… – пропела она.

– Кольва! – повторил юноша и изо всей силы ударил посохом в лицо. Твердая орешина прошла насквозь, будто тело женщины было соткано из дыма.

– Железо! – раздался из-за спины голос Теноктрис. – Надо использовать…

Веревочная петля вылетела из рук Илны, но вместо того чтобы затянуться на шее жертвы, свободно соскользнула вниз. Кэшел на лету перевернул посох, чтобы использовать конец с сохранившимся металлическим набалдашником, но тот зацепил шелковый полог палатки и напрочь запутался.

Кольва рассмеялась в лицо наступавшему на нее Чалкусу. После этого она шагнула прямо сквозь стенку шатра.

Но тут же ввалилась обратно. Из груди Кольвы – как раз слева – торчал маленький кинжал с позолоченной рукоятью.

Она страшно закричала, и в следующий миг мелькнул меч Чалкуса, обезглавивший ее. Кольва умерла.

Прямо на глазах существо, называвшееся Кольвой, стало съеживаться и исчезать, как тающая меренга. В нем оставалось все меньше и меньше человеческого.

Боковая стенка палатки приподнялась, и внутрь проскользнула Лиэйн – бледная, как смерть. В левой руке она все еще держала позолоченные ножны от маленького кинжальчика, решившего судьбу Кольвы.

– Как он?.. – прошептала девушка, обращаясь к Илне. Теноктрис, поддерживаемая Шариной, опустилась на колени возле принца. Она пощупала пульс у него на шее и закрыла глаза. Затем снова открыла и обернулась к остальным.

– Поздно, – сказала старуха. – Мне очень жаль, но Гаррик мертв.

В наступившей гробовой тишине раздался крик. Это кричала Илна – впервые в жизни.

* * *

Гаррик шагал по темным улицам мертвого города. Сверху на него давили мили воды: Йоль снова опустился на морское дно. Но Гаррика это нисколько не трогало, поскольку он и сам был мертв.

Рыбы чувствовали его приближение. Они поднимались из ила, на мгновение зависали в воздухе и затем спешили прочь.

– Я потерпел неудачу, – произнес юноша. Он успел свыкнуться с постоянным присутствием короля Каруса. И хотя в смерти, как и все, оказался одиноким, тем не менее по привычке продолжал разговаривать вслух. – Я умер, так и не успев объединить Острова. Полный провал…

По обеим сторонам улицы располагались высокие дома, в них жили богачи – в те времена, когда сам Йоль был живым городом. С окон свисали распахнутые ставни, стекла повылетали, очевидно, в момент катастрофы.

На булыжной мостовой валялась черепица. Гаррику показалось, что она красная, хотя на такой глубине цветов не существовало.

Легкая улыбка тронула губы юноши. Да, он мертв, но все же идет по улицам Йоля. У него еще здесь были дела.

Перед ним стоял дворец герцогов Йольских – укрепленная крепость, резко отличавшаяся от остальных великолепных домов. Ворота стояли распахнутыми, внешний барбикан обвалился во время землетрясения, сопровождавшего затопление города. Опускная решетка на внутренних воротах разрушилась, оставив лишь изъеденные солью огрызки прутьев на разбухшей деревянной раме.

Впрочем, решетка бы его сейчас не остановила. Сейчас его не остановило бы ничего.

Во дворе замка плавали три огромных аммонита. Набрав воздух в свои изогнутые раковины, они умудрялись держаться над самой поверхностью мощеной площади. На появление юноши они отреагировали легким колыханием щупальцев.

Гаррик рассмеялся.

– Хотите испугать меня? – спросил он. – Напрасно, я уже мертв.

Он наклонился, чтобы подобрать осколок камня с мостовой. Он оказался отвалившимся носом горгульи, которая служила лепным украшением замка. Юноша собирался швырнуть камень в Морских Владык, но пальцы его прошли сквозь песчаник.

Гигантские твари и сами поднялись над крепостной стеной, затем, выпустив струю воды, смешанной с воздухом, резко набрали скорость и растворились в темноте. Их опаловые раковины блеснули всеми цветами радуги в небесах подводного ада.

Последнее, что увидел Гаррик, были их злобные светящиеся глаза.

Юноша вошел в обширный зал, служивший вестибюлем. Он, наверное, и раньше, на земле, не радовал глаз великолепием. Толстые стены и узкие окна-бойницы создавали тесный, мрачноватый интерьер. Увы, герцогам Июльским всегда не хватало средств на роскошное строительство.

Впрочем, освещение сейчас волновало Гаррика меньше всего. У него осталось чрезвычайно важное дело, с которым требовалось разобраться до того, как он окончательно сойдет в царство Сестры. Он потерпел неудачу с объединением Королевства, но это дело обязательно доведет до конца.

Юноша прошел под арку дверного проема, от занавеса осталось несколько золотых и серебряных нитей, с которых свисали покоробившиеся клочья льна. За ним открывалась высокая комната, в дальнем конце которой стоял герцогский трон. На нем восседала фигура.

– Приветствую тебя, брат, – произнесла она, не шевеля губами. У фигуры не было губ. – Добро пожаловать, Гаррик, вечный Король всего Мира.

– Здорово, Пурлио, – громко рассмеялся в ответ Гаррик. – Я пришел, чтобы убить тебя.

– Нет, нет, брат, – возразил колдун. Аммонит, который заменял ему голову, слабо шевелил щупальцами, сплетая и расплетая их в причудливый узор. – Ты не можешь убить меня, поскольку я уже мертвый. Но…

– Я могу тебя убить, лжец!

Гаррик улыбнулся в предвкушении приятной и удачно сделанной работы. В этой реальности меча у него не было, но сей факт мало его заботил.

– Я не виноват в твоей смерти, Гаррик! – воскликнул Пурлио. – Зато могу снова вернуть тебя к жизни. Вместе мы станем непобедимыми!

– Попробуй сначала победить меня, Пурлио, – уверенно ответил юноша, приближаясь к трону. Он полагал, что движение в этом царстве мертвых – не более чем иллюзия, как и то тело, в котором он сейчас пребывал. Как выяснилось, ошибался. Затонувший город выглядел вполне реальным, в отличие от его собственной руки, которая потерпела фиаско с камнем.

Щупальца, обрамлявшие нынешнее лицо Пурлио, пришли в беспокойство.

– Ты хотел стать Королем всех Островов, настоящим королем. Так вот, брат, я могу даровать тебе жизнь и власть! Ты только вслушайся: Гаррик, Король всего Мира! Гаррик Бессмертный!

Трон стоял в нише, обрамленной с трех сторон высокими окнами. Задумка, позволявшая герцогу восседать в сиянии дневного света, в то время как его просители стояли в тени. Изначально в окна были вставлены цветные стекла, но сейчас от них остались лишь направляющие рейки с мутными осколками. Казалось, Пурлио сидит в виноградной беседке после внезапно ударившего мороза.