Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти - Шошана Зубофф

Всех, однако, превзошел основатель Google Ларри Пейдж, который уже давно устремил взгляд на преобразование общества. «Наша главная цель – социальная», заявил Пейдж газете Financial Times в 2016 году[1025]. «Нам нужны революционные сдвиги, а не постепенные перемены, – сказал он в том же году в другом интервью. – Вероятно, мы могли бы решить многие проблемы, стоящие перед человеком»[1026]. По большей части, его видение будущего – это стандартные утопические мотивы, повторяющиеся уже на протяжении тысячелетий. Пейдж предвидит машинный интеллект, который вернет человечество в райский сад, вознеся нас от тяжкого труда и борьбы в новое царство досуга и исполнения желаний. Он говорит, например, что в обществе будущего будет «изобилие» во всем, а работа по найму останется лишь далеким «безумным» воспоминанием[1027].

Крайне необычно, однако, что Пейдж изображает тоталистические амбиции Google логическим следствием его приверженности усовершенствованию общества. С его точки зрения, мы должны приветствовать возможность опереться на Большого Другого и добровольно подчинить все свои знания и права на принятие решений планам Google. Ради этих планов общество во всей его полноте – вплоть до каждого человека, объекта и процесса – должно быть подключено к цепочкам поставок, питающих машины, которые, в свою очередь, задействуют алгоритмы, оживляющие Большого Другого, чтобы компенсировать нашу слабость:

Тотальное знание преподносится как необходимое условие для оказания «упреждающих» услуг, что ведет к решению в виде всезнающего, оснащенного искусственным интеллектом Ассистента Google:

Google зародился, имея в виду оптимальную организацию информации всего мира, но Пейдж хочет, чтобы корпорация оптимизировала организацию самого общества:

Генеральный директор Facebook Марк Цукерберг разделяет эти тотальные амбиции, и он все откровеннее говорит об «обществе», а не только об отдельных его членах, как о чем-то подчиненном охвату Facebook. Среди его «трех больших целей компании» – «соединение всех; понимание мира; и построение экономики знаний, чтобы у каждого пользователя было „больше инструментов“ для обмена „различными видами контента“»[1031]. Прекрасное понимание Цукербергом слабых мест второго модерна – и присущей ему жажды поддержки и коммуникации, которая является одной из его самых ярких особенностей, вселяет в него уверенность, как было раньше и с экономистом Google Хэлом Вэрианом. Корпорация будет знать каждую книгу, фильм и песню, которые человек когда-либо читал, смотрел или слушал. Прогнозирующие модели позволят корпорации «сказать вам, в какой бар пойти», когда вы прибудете в незнакомый город. Видение вполне детализировано: когда вы приходите в бар, бармен уже приготовил ваш любимый напиток, и, если осмотреться кругом, то можно увидеть людей, похожих на вас.

Цукерберг сказал, что поток поведенческого излишка «растет экспоненциально что позволяет нам заглядывать в будущее через два года люди будут делиться вдвое больше через четыре – в восемь раз больше…». И, намекая на уже достаточно острую конкуренцию за тотальность, Цукерберг предвидел, что социальный граф Facebook «станет лучше отображать то, как вы пользуетесь интернетом, чем традиционная структура ссылок»[1032].

С этой целью, сообщил генеральный директор инвесторам, Facebook донесет доступный интернет «до каждого человека на планете», так что каждый пользователь будет иметь «больше инструментов», чтобы делиться «различными видами контента»[1033]. Ничто не может помешать успехам корпорации на социальном фронте, утверждал он, потому что «у людей есть такое глубокое стремление к самовыражению»[1034].