Университет Междумирья. Уйти, чтобы вернуться - Пальмира Керлис

– Доисследовались?! – Эмилия вцепилась в подол своей белоснежной мантии, наверное, от греха подальше. – Я предупреждала не лезть!

– Предупреждали, – признала я, Дарен нахмурился. – Говорили, что мне не понравится то, что выяснится. Речь шла о том, что сила создателей – не врожденная?

– Именно об этом. Думаешь, я о твоей тонкой душевной организации пеклась? Шелан, когда до того же докопался, даром пользоваться больше не смог. Слава свету, произошло это после сотворения Междумирья!

Нет-нет-нет… Пол ушел из-под ног, я прислонилась к стене. Сердце гулко стучало о ребра, воздух будто выкачали. Дарен не шелохнулся, лишь глубокая морщина на лбу выдавала внутреннее напряжение.

– А вы считали, великий предок заперся оттого, что отшельник и от подвигов устал? – бросила ему Эмилия. – Он не ушел, а спрятался! Обрел создательскую импотенцию, уж извините за выражение. Об этом записи магов из его команды свидетельствуют, ему пришлось распустить ее. Полностью от дел отошел. Официально у Шелана было магическое выгорание, но нам-то известна правда. Он утратил способность творить.

– Навсегда?.. – выдавила я.

– Единственный известный факт: в люди так и не вышел. До самой смерти в уединении жил.

– Жил, – подтвердил Дарен и потер переносицу, – однако на то могли иметься другие причины.

Сережка в ухе ожила тонкой вибрацией, в сознании возник образ Кеннета. Я приняла ментальный звонок, в голове тут же зазвучало:

«Я у калитки. Жду. Или тебя вытаскивать оттуда? Если что, только скажи».

Уже пришел?! Понял, что стряслось что-то скверное. Я уставилась на кольцо на своем пальце. Оно передает мои сильные негативные эмоции. А их было хоть отбавляй, и гардская энергия из Междумирья не делась никуда.

– Довольны? – в бессильной злости спросила Эмилия. – Я предвидела подобный исход!

– Вы не предсказатель, – напомнила я, отчаянно не желая принимать услышанное. – Отчего ваш Орден вместо того, чтобы пытаться избавиться от меня, просто не поведал мне о природе создательского дара? Он бы сам собой отпал, и ура.

– Блестящая идея, – она скривилась, – жаль, нерабочая. Ты бы никому из нас не поверила и до творческого кризиса не впечатлилась. Другое дело – когда лично выясняешь или узнаешь от близкого человека.

– Это моя вина, – заявил Дарен, хотя о ее предупреждениях знать не знал, я о них не упоминала. – Если бы проверил информацию до того, как Алене показать…

– Не смей! – неожиданно для самой себя рявкнула я. – Не смей жалеть, что не удалось от меня правду скрыть. Мы вместе работали, бок о бок, делясь всем. Друзья так и поступают.

– Да без разницы, кто виноват, – хмыкнула Эмилия. – Надо понять, что делать.

– Хотелось бы большей информацией располагать, – осторожно сказал Дарен, и она испытующе изогнула бровь.

– Пойду. – Я отступила прочь, пояснив: – Кеннет на выходе из тоннеля ждет.

Задерживать никто не стал. Эмилия уже высказала, что обо мне думает, а Дарену наверняка проще будет выудить из нее информацию наедине.

Никогда прежде проверка перед выходом не казалась мне такой долгой. Когда пропустили наконец, я с трудом сдерживала рвущиеся наружу слезы. Но все же сдерживала. Финальное вежливое «До свидания» легионерам и скорее вон отсюда. Зал Звезд, тяжелая дверь с шестиконечной звездой, ведущий в парк тоннель. Он никак не кончался – был длинным, практически бесконечным. Ноги не слушались и заплетались, но едва впереди забрезжил дневной свет, как сил прибавилось. Оставшиеся до улицы метры преодолела твердым шагом, а стоило увидеть на горизонте калитку и Кеннета, как я припустила бегом.

Буквально влетела в него, стиснула в объятиях. Крепко-крепко, до хруста в пальцах. Прижимаясь всем телом и дрожа. Он прошептал мне в волосы, что рядом теперь и что бы там ни случилось, это закончилось. Я зарылась носом ему в шею, вдыхая запах своего клубничного геля для душа. На губах расползлась дурацкая улыбка, вырвался всхлип. Отпустила себя и расплакалась – шумно, ужасно шумно, навзрыд.

Перед глазами кружился парк, расплываясь насыщенно-зеленым пятном, Кеннет гладил меня по спине, говоря тихие и ласковые слова, не знаю, какие именно. В ушах гудело, звенело, звуки словно через слой ваты пробивались. Но становилось лучше, легче. Пусть и медленно.

– Я не… не смогла… – вырывалось судорожно, – не вышло…

– Тс-с-с. – Он отстранился и, приобняв меня сбоку, увел от калитки. На тропинку и в заросли, где стояла одинокая лавочка. – Лэнсон донагнетался, чтоб его.

– Нет… Это я не смогла, я!

Кеннет сел, усадив меня к себе на колени, как маленькую. Я пристроила голову на его плече, задыхаясь от слез и рыданий.

– Лёна, да немудрено не смочь, когда мешают идиотской бюрократией, под руку лезут и над душой стоят.

– А то в прошлый раз не мешало ничего… – Я шмыгнула носом. – Ты сам… только недавно вспоминал. Время тогда поджимало… Группа захвата легионеров прорывалась… с боем…

– Видимо, это не так страшно, как их новый магический протокол.

– Не в нем дело…

Я рассказала ему все, с самого начала. Про симпатическую магию, диплом Фредерика, правду о даре создателей. Про то, как на перенастройке источника опозорилась и потом пообщалась с Эмилией. Говорила быстро и сбивчиво, размазывая слезы по лицу. Закончив, поняла, что рубашка под моей щекой мокрая, а кусты вокруг лавочки расступились. Вот оно – оружие против гардской растительности. Душераздирающий ультразвук…

– Информация по поводу твоей силы противоречивая, – отметил Кеннет спокойно, будто ничего катастрофического в моем рассказе не было. – Что она на вдохновении завязана, мы давно знаем. А Орден мутный. Ты правильно Эмилии сказала: подозрительно это.

– А?.. – Я вытерла лицо краем футболки. – Что я ей правильно сказала?

– У них фактически был способ избавляться от создателей миров, а они их предпочитали убивать. Допустим, другим потенциальным великим творцам нельзя было открывать, кто они такие, даже затем, чтобы сразу крылья обломать. Но ты уже знала, кем являешься. Якобы не поверила бы им, открой они тебе, что дар не врожденный? Ты их засланную Сианти считала подругой. Она вместо покушений могла бы втереться в доверие и подкинуть ту же информацию. Этим шансом не воспользовались. Значит, нет стопроцентной гарантии, что дар исчезает, еще и навсегда.

– Ну да… Эмилия не уверена. В противном случае не решила бы с Дареном обсудить, что со мной делать.

– Что делать? Кидаться на тебя с воплями – очевидно же. Вроде высший маг, а дура дурой!

– Будь она сдержанной и последовательной, не отменила бы мой смертный приговор…

– В бездну их всех. – Кеннет убрал влажную прядь волос мне за ухо. – Не все потеряно, рано закапываться. Их бы прикопать… Довели тебя. Пусть свои мозги на место вправят! А пока никаких им перенастроек и экспериментов.