Книги онлайн и без регистрации » Романы » К другому берегу - Евгения Перова

К другому берегу - Евгения Перова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 68
Перейти на страницу:

– Это что – правление какое-нибудь?

– Да, правление тут было. А так это просто дом. Крестьянин жил, Макеев, – сказал Леший.

– Ничего себе, крестьянин! Двухэтажный дом!

– А ты посмотри, какие водостоки у него – чугунные, с ажуром! Ручки тоже были чугунные – сняли.

– Что же за крестьянин такой?

– Богатый. Видишь, даже липы перед домом посадил! Тут не растут вообще-то. Откуда-то саженцы привез – хотел как барин жить.

– Смотри-ка паркет!

– Да, остатки.

– А печь какая!

– Музейная.

– Надо же… И что с ним стало?

– Да что с ними со всеми стало! Революция, коллективизация, раскулачивание. То объединяли, то разъединяли колхозы. Доигрались – вон, никакой жизни! Одна нежить. Отец рассказывал – Макеев этот даже в Париж ездил, представляешь? На Всемирную ярмарку.

– В Париж!

– Ага, а там его дочка влюбилась во француза.

– И что?

– Ну, что – Макеев воспротивился, привез ее домой. А она тут… утопилась в омуте. Там омут, недалеко от тети-Машиного дома.

– И стала русалкой! С хвостом! – Это встряли мальчишки, которые прыгали рядом.

– А вы откуда знаете? – спросила Марина.

– А нам тетя Маша рассказывала! Она ее видела! – закричали мальчишки.

– Кого?! – спросил Леший.

– Русалку!

– Да ладно вам! Видела она… – отмахнулся от мальчишек Лёшка.

– А мы тоже видели!

– Русалку? – изумилась Марина.

– Нет! Русалку не видели! – закричали мальчишки наперебой. – Таких маленьких видели! Они в лопухах живут, около дальнего сарая! Мы им молоко ставили в блюдечке и пирога клали! Они все съели!

– И спасибо сказали? – подначивал их Леший.

– Нет, спасибо не сказали… – признали мальчишки.

– Фантазеры какие! – улыбнулась Марина.

– Так это михрютки! Отец рассказывал – живут михрютки, маленькие такие, – сказал Леший.

– Вроде гномов, что ли? – не поверила Марина.

– Ну да. Такие, как домовики, только они разные бывают – полевые, луговые…

– Луговые – это опята! – засмеялась Марина.

– И михрютки тоже! А эти, вишь, сараечника видели.

– Ой, перестань… – закачала головой Марина.

– Да правда! – не сдавался Леший.

Пошли потихоньку дальше. Марина вдруг словно проснулась: солнце, дорога, травы, облака; трясогузка впереди ножками семенит; мальчишки бегут, орут, как оглашенные: «Михрютки!» И Леший. Вдруг ей представилось, что они с Лёшкой – муж и жена, мальчишки – их собственные, идут домой к себе… Потом опомнилась. Господи, век бы так шла, утопая в пыли, под нежарким северным солнцем, и чтобы птицы вспархивали, звенели в воздухе, чтобы он рядом шел. Только не приходить никуда. Идти вечно. По сторонам дороги – заросшие поля, мертвые деревни, разваливающиеся дома. Всюду трава выше пояса. Техника брошенная ржавеет, словно скелеты железных динозавров.

– А что же, тут не живет никто? – спросила Марина.

– Давно не живут. В Афанасьеве – мы, в Гальцеве – никого, в Полунине – пастух с телятами, Витя Легкие Ножки. А это Дьяково. На обратном пути зайдем, я тут прялку видел, надо забрать.

– А самые ближние люди – где?

– В Череменино. Это километров десять по реке. Колохта – это за двадцать километров будет. Понга – но это совсем далеко. Что, страшно?

– Да нет. Странно. Просто «Сто лет одиночества» Маркеса.

– Да, Маконго. Всё ушло. Избы, видела какие? Бревна могучие, половицы чуть не метровой ширины, и все это надо было срубить, привезти, обтесать, собрать. Без гвоздя же построено! А печи, а крыши из лемеха! Эх, сколько труда, сколько жизни…

– Да-а…

– Отец рассказывал, раньше все было: свое правление, школа, библиотека, медпункт. А потом, когда Хрущев колхозы укрупнил, развалилось. Правление в Череменино перевели, а туда не наездишься. Я с отцом здесь два или три раза бывал… три, да. Когда взрослым приехал – ужаснулся! Сначала еще жил какой-то народ. А сейчас… Тетя Маша одна держится. Ворчит, но держится: выживают оне нас, выжива-ают! Кто, теть Маш? Да известно, кто – «оне»! И все тут.

– Оне…

– Река судоходная была, пароходы аж до Кологрива ходили!

– А сейчас почему не ходят? – спросила Марина.

– Так плавником все забито, бревнами! Никто ж не чистит. Кенжа – река сплавная, в высокую воду лес плотами гнали, а в межень – молем.

– В межень?

– Межень – это когда вода низко стоит, летом. Бывает, совсем пересыхает, родники видно. А весной, знаешь, как поднимается. Метров на шесть!

– Да ладно!

– Что ладно! Помнишь, как лезли на гору? Сначала круто, потом плоско, потом опять – круто. Гора из трех ступеней состоит, сейчас две над водой, в межень – все три, а весной – только одна. Я когда приехал первый раз по большой воде, в мае, гулял там по узенькой такой дорожке, а когда вода спала – мама родная! Над какой глубиной ходил – ужас.

– А что такое – молем? Лес – молем?

– А, это молевый сплав, когда не плотами, а прямо бревнами – они тонут, реку захламляют. Тут этого леса – на миллионы!

Вышли на косогор к Кенже.

– Глядите, какая вода прозрачная – видно, как рыба ходит в реке! – сказал Леший.

– Где? Где рыба?! – закричали мальчишки.

– Вон, смотри! – сказала Марина.

– Папку бы вашего сюда – сейчас бы всех переловил! А вон – ворон летает! – добавил Леший.

– Огромный какой, важный! – с почтением в голосе произнесла Марина.

Дошли наконец до Марханги: река мелкая, не широкая, вода чистая, струится по песку и камешкам, крошечные рыбешки плещутся. Ребята сразу кинулись рыбешек ловить.

– Ноги только не промочите! – крикнул им Лёшка.

Оглянулся, а Марина на него смотрит – и отвернулась тут же.

– Устала?

– Нет, ничего…

– Сейчас перекусим!

Устроили привал на косогоре, где Марханга в Кенжу впадает. Уселись на бревно, достали припасы – пироги Татьянины, чай в термосах. Костерчик разожгли.

– Отдыхайте! А я искупаюсь схожу. Марин, присмотришь?

– Конечно.

– И мы! И мы купаться!

– Еще чего! Вода холодная. Только взрослым можно.

– А-а! – запротестовали мальчишки.

– Цыть мне, – строго сказал Леший.

Вода и правда была холодная. Он вздохнул свободно – не ожидал, что так тяжело будет рядом с ней идти и разговоры разговаривать – как по минному полю. Над каждым словом думал. Устал.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?