Опасное лето - Эрнест Хемингуэй

Взяв в руки мулету, он быстро подчинил себе быка, подготовленногодолгой и отличной работой. Но чародейства не было. После китэ, которое проделалАнтонио с его далеко не легким быком, он словно потускнел. Он дважды заносилшпагу неудачно, и в его движениях не было решительности. В третий раз оннацелился лучше, шпага вошла наполовину, Луис Мигель искусно заставил быканагнуть голову еще ниже, и, когда бык ткнулся мордой в опущенную до самогопеска мулету, он вонзил острие дескабельо[2], и все было кончено. Публикаприветствовала его, и он обошел арену кругом, чуть улыбаясь плотно сжатымигубами.

Первый бык Антонио хорошо вышел на арену. Антонио перехватилего и проделал все пассы, подходя все ближе и ближе, с каждым взмахом плаща вселучше применяясь к движениям быка и, по своему обыкновению, так томительномедленно, что у меня сердце останавливалось.

Антонио не дал пикадорам издергать быка, и после одной парыбандерилий он возобновил свою виртуозную работу, прерванную месяц назад вАранхуэсе. Он был такой же, как всегда. Тяжелая рана не нанесла ему нималейшего ущерба. Она лишь многому научила его, и он с присущим ему изяществоми мастерством школил быка, превращая его в своего партнера, любовно помогая емупроходить как можно ближе, так что рог только-только не задевал матадора.Наконец, выжав из быка все, что тот мог дать, Антонио, перегнувшись через рога,одним ударом убил его. На мой взгляд, он всадил шпагу чуть ниже, чемполагается, но публика и президент остались довольны. Антонио присудили ухо.

И я и Билл вздохнули с облегчением. Антонио был все такойже, он вернулся на арену, словно никогда не покидал ее. Это было самое главное.Ни шок, ни перенесенные муки не повлияли на психику. Лицо его показалось мнеслегка усталым, особенно глаза, но и только.

Второй бык Луиса Мигеля был разбит на ноги. Луис Мигельочень старался. Начал он хорошо, но у быка отвалилось копыто. Мигель попросилразрешения за свой счет заменить быка и выступить еще раз после Антонио. Потомон прикончил несчастное больное животное, а на арене появился последний быкАнтонио.

После того как Антонио удачно убил быка, одним ударом вонзившпагу до самого эфеса, на арену вышел бык, которым заменили второго быка ЛуисаМигеля, – крупный, несколько тяжеловесный, с хорошими рогами и достаточнорезвый. Луис Мигель работал в своей обычной манере. Он воткнул четыре парыбандерилий, не столь дорогих, как те, которые он пустил в ход с первым быком,но вполне добротных – от Мэйси. Мулетой он работал ловко, уверенно и спокойно.Потом он проделал все излюбленные публикой трюки, и проделал их отлично. Первыйудар шпагой он нанес не очень уверенно. При второй попытке он нацелился лучше иточно попал в область сердца острием шпаги, до половины вошедшей в загривок.Потом Луис Мигель прикончил быка ударом дескабельо. Ему присудили оба уха ихвост.

Билл сказал:

– Сезон обойдется недешево Луису Мигелю, если радитого, чтобы затмить Антонио, он будет всякий раз выкладывать по сорок тысячпесет.

– Сегодняшний случай весьма знаменателен, – сказаля. – Луис Мигель очень и очень неглуп. Он отлично понял, что означает китэАнтонио с его быком. Этого он не забудет. Вот увидишь.

– К тому же Антонио всегда будет выступать посленего, – сказал Билл. – Это тоже огромное преимущество.

– Придется нам последить, сколько будет замен, –сказал я. – Как бы их не было слишком много.

– Не думаю, что нам долго придется следить, –сказал Билл.

– И я не думаю.

***

В Памплону не следует ездить с женой. Все шансы за то, чтоона заболеет, порежется или ушибется, и уж по меньшей мере ее затолкают иобольют вином, а недолго и совсем потерять ее. Если какая-нибудь супружескаяпара и могла безнаказанно побывать в Памплоне, так это Кармен и Антонио, ноАнтонио не взял Кармен с собой. Фиеста в Памплоне – мужское дело, а от женщинтолько жди беды, не потому, что они этого хотят, но так уж получается, что либоони что-нибудь натворят, либо сами попадут в беду. Когда-то я написал об этомкнигу. Разумеется, если вы найдете женщину, которая говорит по-испански ипоэтому не принимает шутки за оскорбление, способна день и ночь пить вино итанцевать со всяким, кому только вздумается ее пригласить, не возражает, когдана нее льется и сыплется всякая всячина, жить не может без непрерывного шума иоглушительной музыки, страстно любит фейерверк, особенно если ракеты падаютсовсем рядом или насквозь прожигают платье, не видит ничего нелепого в том, чтовы рискуете попасть быку на рога ради забавы и совершенно бесплатно, непростужается, когда мокнет под проливным дождем, обожает пыль и беспорядок, судовольствием ест где и как попало, умеет обходиться без сна и без горячей водыи все же быть всегда свежей и чистой, – если вы найдете такую женщину,привозите ее. И тогда она скорее всего сбежит от вас к кому-нибудь получше.

Памплона, как всегда, бурлила, наводненная туристами иразношерстным людом, но было много и фешенебельной публики со всех концовНаварры. Целую неделю мы спали меньше четырех часов в сутки, да и то под дробьбарабанов, пронзительные звуки дудок, высвистывающих старинные мелодии, и топотнеутомимых танцоров. Я уже описал Памплону раз и навсегда. Там все осталосьпо-прежнему, только число туристов на сорок тысяч увеличилось. Когда я впервыебыл в Памплоне почти четыре десятилетия тому назад, там и двадцати приезжих ненабралось бы. А теперь в иные дни, говорят, их чуть ли не сто тысяч. Но так какникто туристов не считает, то цифры называют самые разные.

Антонио выступал в Тулузе 5 июля, но он все же успелприехать вовремя к первому пробегу быков, который состоялся утром 7-го. Сам онв Памплоне выступать не должен был, потому что произошла какая-то путаница сангажементами, когда он, в самом начале сезона, перешел от своего антрепренерак братьям Домингинам. Антонио любил фиесту в Памплоне и очень хотел погулять напразднике вместе с нами. Мы и погуляли. Мы гуляли без передышки пятеро суток.После этого он уехал в Пуэрто-де-Санта-Мария, где ему предстояло выступать 12июля с Луисом Мигелем и Мондено. Но там Антонио постигла неудача, –впервые за весь год Луис Мигель затмил его на арене во время совместноговыступления.

Впоследствии я спросил его, как это случилось. Он сказал,что Луису Мигелю достались быки получше, но и сам он работал много хуже, чем впредыдущих боях этого сезона.

– Мы плохо тренировались в Памплоне, – сказал я.

– Пожалуй, мы тренировались не совсем так, какнужно, – согласился он.