Голубятня на желтой поляне - Владислав Крапивин

Уки сразу сунули носы.

– Нехорошо читать чужие письма, – заметила Варя.

Валерик разъяснил:

– Тут же никакой тайны нет. Он при нас писал, от­крыто. Просил купить конверт и бросить в почтовый ящик.

Чёрным, похожим на тушь соком на листе было выве­дено:

“Уважаемая бывшая супруга Венера Евсеевна! Поскольку я кардинально переменил образ жизни и нахожусь теперь на весьма удаленном от Вас космическом расстоянии, то ставлю Вас в известность, что прежняя наша совместная взаимосвязь больше не является действительной. Оставляю Вам в полное распоряжение магазин и прочее достояние, на что в своё время я написал бессрочную доверенность.

Все накладные, ордера и прочие бумаги и платежные обязательства в левом ящике сейфа.

Если пожалуют гости из налоговой инспекции, можете сообщить им, что я отбыл в неизвестном направлении вме­сте с ответственностью за прошлые деловые операции. Впрочем, держать место моего пребывания в тайне не име­ет смысла. Планета Ллиму-зина, Чёрный лес в Заозёрном урочище, главный табор, седьмая от сухого дерева тыу-мга пещера (отдельная). Если сюда и прибудет налоговый инс­пектор, то земные финансовые законы здесь не имеют си­лы, а инспектора могут скушать.

Остаюсь с приятной памятью о прежнем нашем совместном существовании.

Генеральный жрец и верховный вождь

Пау-Итухатти-Пупуга (Степан Лошаткин)”.

– Значит, всё же улетел! – обрадовался Сеня. – И приземлился живой-здоровый!

– Ещё какой здоровый! – подтвердил Антошка.

– А Венера, выходит. Роману Гаврилычу наврала! – возмутилась Варя.

Пека пренебрежительно сказал:

– Она решила, что он от милиции скрывается. Вот и замела его след.

Олик рассудил:

– Теперь она прочитает письмо и придёт к выводу, что Степан Степаныч спятил. И объявит всесоюзный розыск.

– Не объявит, – возразил Сеня. – Какой ей смысл? Она же стала полноправной владелицей магазина.

Так они говорливой компанией двигались к Гончарной улице. Только Света и Валерик почти не говорили, огля­дывались по сторонам: вот она, значит, какая, планета Земля.

– Это осень, – вполголоса сказал им Антошка. – Я её сам вижу впервые. А ещё бывает зима и весна…

Маркони, конечно, ужасно обрадовался. Включил на чердаке все лампы и электрический камин, потому что бы­ло теперь в этом щелястом помещении очень прохладно.

Варя сбегала за Матвеем. И вот вся компания; оказалась в сборе. (Только Никитки не было, но Сеня пообещал Ан­тошке привести его позднее.)

Валерик и Света оглядывали институт. Света сказала с восхищением:

– Как тут здорово! – Она постепенно утеряла свою строгую сдержанность.

– Светлана, а кот-то где? – вдруг спохватился Вале­рик.

– Ой… – Света из-за пазухи выхватила что-то неви­димое. В воздухе сверкнул искорка. Света щелкнула паль­цами, и на дощатый пол шлёпнулся полосатый кот-подро­сток. С чёрным кончиком хвоста.

– 0-ой… Потап! – изумилась Варя. Остальные изуми­лись и обрадовались молча. Андрюша взял Потапа на руки, стал гладить. Тот привычно заурчал.

– Мы его на ближней орбите выловили, – объяснил Антошка. – А потом он жил в пещере у Лошаткина. По­тому что куда его было девать? В каплю кота надолго не превратишь…

– Вот Пим-Копытыч счастливый сделается! – сказала Варя.

– А давайте навестим Пим-Копытыча! – вскинулся Антошка.

– Давайте, – поддержал его Матвей. – А то старик совсем захандрил. Помирать собирается.

– Почему? – испугался Антошка.

– Скучает… К тому же пустырь начали сносить, левый край совсем уже разровняли. Скоро и до жилья Пим-Ко­пытыча доберутся. А он говорит: “Никуда отсюда не пойду, тут и помру. Надоело по свету болтаться…”

— Но мы ему всё равно другое жильё подыщем, – по­обещала Варя. – Ему и Потапу.

Маркони вдруг забеспокоился:

– Надо теперь заново стартовую площадку оборудо­вать. Там-то, у Пим-Копытыча, мы всё размонтировали. Придётся вас, господа ллимузинцы, с железной крыши от­правлять, когда домой соберётесь…

– Мы сами отправимся, – засмеялся Антошка. – Мы теперь умеем… А вам первый раз придётся с крыши. Пре­вратитесь в капли, а потом – внимание, старт!

– Мы? – удивился Сеня. А за ним остальные.

Света сказала чуточку обидчиво:

– А разве вам не хочется побывать на нашей планете?

Все, конечно, радостно завопили, что хочется. Только Варя призналась слегка кокетливо:

–Ой, я боюсь.

Света посмотрела на неё, шевельнула плечами.

– Ничего особенного. Мы сперва тоже боялись превра­щаться и лететь сюда. А это совсем даже пустяк…

Валерик спросил:

– Светлана, ты не забыла семечко?

– Вот новости! С какой стати?

– Что за семечко? – заинтересовался Сеня.

Антошка весело объяснил:

– От дерева лламу-вета. Удивительное такое дерево, оно даже в наших лесах редкость, а на Земле ни одного такого нет. Мы хотели его на пустыре посадить.

– Ты объясни людям сперва, чем оно удивительное, – перебила его Света.

– Оно… В общем, от всего плохого оберегает. Воздух очищает от всякого дыма и пыли. Жару прогоняет. Поды­шишь рядом с ним, и… ну, просто легче жить делается. А семена его помогают от всякой хвори. Поэтому уу-гы ни­когда ничем не болеют, они это средство давно разнюхали…

– Вот оно, семечко, – сказала Света и раскрыла ла­донь.

Семечко было похоже на золотистый боб.

– Можно и правда посадить на пустыре, – сказал Олик. – Если там будет парк, больше гарантий, что мо­лодое деревце не сломают.

Варя заметила с опаской:

– А если оно не впишется в планировку?, Возьмут да срубят, пока оно тоненькое. Решат, что случайно выросло…

– Оно растет очень быстро, – успокоил Антошка. – И срубить его трудно, ствол крепче железа. Разве что взор­вать динамитом… Но на это, наверно, не решатся…

Потом Антошка посмотрел на Сеню. И они глянули в глаза друг другу.

“Ох, до чего же хорошо, что ты вернулся, Кап…”

“И теперь мы уже не будем расставаться надолго…”

Пим-Копытыч гладил Потапа и, зажмурившись, слушал мурлыканье. Потап тёрся боком и спиной о валенок. Он узнал Пим-Копытыча, вспомнил.

Когда первые ласки и радости миновали, Пим-Копытыч повздыхал и сказал ребятам: