Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР - Юрий Богданов

После включения системы исправительно-трудовых лагерей и колоний в состав Министерства внутренних дел в соответствии с приведенным постановлением Президиума ЦК КПСС от 12 марта 1954 года был проведён ряд мероприятий по анализу состояния «побывавших в чужих руках» этих пенитенциарных учреждений и приняты меры по наведению в них порядка, укреплению руководства, совершенствованию воспитательной работы и трудового использованию заключённых. 26 мая 1954 года министр внутренних дел Круглов С.Н. представил в ЦК КПСС докладную записку по этому вопросу. Согласно данным МВД, в то время «для содержания осуждённых к лишению свободы преступников» имелось 65 исправительно-трудовых лагерей и 798 исправительно-трудовых колоний и лагерных подразделений, в которых содержалось 1360303 заключённых. В числе отбывавших наказание находилось 448344 осуждённых за контрреволюционные преступления, 190301 преступник, получивший срок за бандитизм, разбой и умышленные убийства, 490503 уголовника, посаженных за грабежи, кражи, хищения и другие особо опасные преступления, 95425 человек, наказанных за хулиганство, и 135730 работников, совершивших должностные, хозяйственные и прочие нарушения закона. Среди этих заключённых было 1182759 мужчин, 177544 женщины, в том числе молодежи в возрасте до 25 лет — 383243 человека, или 28,2 %. В течение 1953 года и первого квартала 1954 года в лагеря и колонии поступило 589366 заключённых. За это же время выбыло 1701310 человек, из которых 1201738 человек освободили по амнистии. В результате за указанный период «наполнение» лагерей и колоний сократилось на 45 %. Поступавшие в места заключения осуждённые преступники использовались на работах в различных отраслях народного хозяйства. Осуждённые за наиболее тяжкие преступления и на срок свыше 3 лет (897051 заключённый) находились в исправительно-трудовых лагерях, расположенных преимущественно в отдалённых и северных районах страны (на Дальнем Востоке, Крайнем Севере, на Урале, в Сибири и Казахстане). Остальные заключённые (463252 человека) отбывали наказание в местных исправительно-трудовых колониях и лагерных подразделениях МВД-УМВД. Осуждённые за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой и уголовники-рецидивисты содержались изолированно от остальных заключённых. Преступившие закон женщины размещались в отдельных лагерных подразделениях и колониях. В ИТЛ предусматривалось три режима содержания заключённых: строгий, усиленный и общий. На строгом режиме под усиленной охраной, без права расконвоирования и с использованием преимущественно на тяжёлых работах содержались осуждённые за бандитизм, вооружённый разбой, умышленные убийства, побеги из мест заключения и неисправимые уголовники-рецидивисты. Усиленный режим без права расконвоирования использовался в отношении осуждённых за грабежи и другие опасные преступления. Все остальные заключённые содержались на общем режиме, который предусматривал возможность расконвоирования, использование на низовой административно-хозяйственной работе и привлечение к постовой и конвойной службе. Заключённые содержались в бараках, оборудованных в основном двухъярусными нарами, при норме жилой площади два квадратных метра на человека. В северных районах из-за недостатка помещений допускалось снижение жилой нормы до 1–1,5 квадратного метра. Одеждой, обувью и питанием заключённые обеспечивались по утверждённым правительством нормам. Горячая пища выдавалась три раза в день, кроме этого, в колониях и лагерных подразделениях имелись платные столовые и ларьки с продуктами питания и предметами санитарии и гигиены. Для медицинского обслуживания заключённых использовались 196 амбулаторий, 1167 больниц и стационаров на 71641 койку. Восстановление физического состояния для нуждавшихся в этом осуществлялось в оздоровительных пунктах. Основой исправительно-трудовой политики в лагерях и колониях являлось перевоспитание заключённых путём приобщения их к общественно-полезному труду и проведения в этой среде политико-воспитательной работы. Согласно учётным данным, из общего числа заключённых 55,6 % являлись годными к физическому труду, 32,7 % считались ограниченно‑годными и 11,7 % составляли инвалиды и престарелые, которые работать не могли. Все трудоспособные заключённые работали на предприятиях и стройках МВД СССР и на объектах других министерств и ведомств. Ограниченно годные к труду использовались на лёгких и подсобно-вспомогательных работах. Распределение по отраслям народного хозяйства было такое: в цветной металлургии работало 182 тысячи человек, в нефтяной промышленности — 96 тысяч человек, в угольной промышленности — 95 тысяч человек, на строительстве электростанций — 60 тысяч человек, на строительстве железных дорог — 51 тысяча человек, в лесозаготовительных лагерях — 229 тысяч человек, на специальных «атомных» строительствах Главпромстроя и Главспецстроя — 93 тысячи человек, в сельскохозяйственных лагерях — 45 тысяч человек и на других объектах промышленности и строительства — 46 тысяч человек. Остальные заключённые работали в промышленных и сельскохозяйственных колониях и лагерях МВД по месту их содержания и, выполняя установленный для них государственный план, находились на полном хозрасчёте. В перечень выпускавшейся ими продукции входили: конные бороны, тракторные сцепки, точильные аппараты, ветродвигатели, ручные пожарные насосы, швейные изделия, мебель, посуда и даже баяны. Все подразделения планы успешно выполняли, за исключением лесных лагерей ГУЛЛП, недавно переданных из Минюста. Процент выхода заключённых на работу в ряде случаев был ниже установленного, что часто обуславливалось не предоставлением необходимого фронта работ на предприятиях и стройках некоторых министерств. В связи с амнистией из лагерей и колоний было освобождено большинство заключённых, имевших высокую квалификацию, что отразилось на производстве. В связи с этим проводились мероприятия по массовому обучению заключённых различным специальностям, а также организовывалось повышение квалификации кадров по ряду важных профессий. Заключённые за свой труд получали заработную плату, исчислявшуюся из пониженных на 30 % тарифных ставок, но с применением сдельно-прогрессивной и премиальной системы оплаты труда. В целях повышения заинтересованности заключённых, использовавшихся на работах оборонного значения, на добыче золота и в других важных отраслях, применялась система зачётов рабочих дней. Среди заключённых проводилась политико-воспитательная и культурно‑массовая работа, направленная на развитие в них духа советского патриотизма и социалистического отношения к труду, разъяснялась внутренняя и внешняя политика партии и правительства, а также велись беседы на естественно-научные, правовые и другие темы. Для проведения этой работы в лагерях и колониях имелись 1807 библиотек, 338 клубов, 928 клубов-столовых, 1665 комнат кульпросветработы и 1396 киноустановок, выписывались центральные и местные газеты, журналы. Силами заключённых устраивалась самодеятельные спектакли и концерты. Вместе с тем в последний год в лагерях и колониях произошли значительные изменения, связанные с передачей их в Министерство юстиции и проведенной амнистией. После освобождения большого контингента по амнистии, подавляющую часть заключённых стали составлять лица, осуждённые за особо опасные уголовные, а также за контрреволюционные преступления. В связи с этим произошла активизация оставшейся части заключённых против мероприятий лагерной администрации, разраставшаяся на фоне неспособности периферийных аппаратов Министерства юстиции к руководству лагерями и колониями, к обеспечению в них режима содержания и поддержанию должного порядка. В результате резко возросло число бандитских проявлений и групповых неповиновений заключённых, сопровождавшихся в ряде случаев человеческими жертвами. Хотя в последние месяцы преступность среди заключённых уменьшилась, за этот же период произошло 129 убийств на почве бандитских побуждений, личных счетов, мести, вражды между группировками. Из лагерей бежало 155 заключённых, из которых ещё не задержано 38 человек. Все это являлось следствием серьёзных недостатков в режиме содержания заключённых и в политико-воспитательной работе, проводимой среди них. Администрация мест заключения основное внимание уделяла хозяйственной деятельности в ущерб выполнению главной задачи по перевоспитанию и исправлению осуждённых. В лагерях и колониях не обеспечивалась надлежащая изоляция рецидивистов от основной массы заключённых, в том числе молодёжи. При возникновении беспорядков начальники лагерей проявляли нерешительность, а в ряде случаев и трусость, несвоевременно пресекая уголовные проявления с изъятием зачинщиков. В нарушение установленных правил, многие хозяйственные органы министерств и ведомств не обеспечивали трудового использования заключённых отдельно от вольнонаёмных рабочих и служащих. В результате свободного общения заключённые устанавливали с ними близкие связи, осуществляли нелегальную переписку, приобретали запрещённые предметы и спиртные напитки. Политико-воспитательная и культурно‑массовая работа с заключёнными во многих лагерях находилась в неудовлетворительном состоянии и порой подменялась применением мер дисциплинарного воздействия. Крупные ошибки допускались в подборе, расстановке и воспитании кадров администрации, когда на многих должностях находились провалившиеся на прежних местах службы и неподготовленные работники. При рассмотрении уголовных дел о бандитских проявлениях в лагерях, сопровождавшихся убийствами, суды редко применяли высшую меру наказания. В результате бандиты, осуждённые на срок до 25 лет, чувствуя свою дальнейшую безнаказанность, вновь совершали тяжкие преступления, продолжали терроризировать других заключённых и дезорганизовывать деятельность лагерных подразделений. Во исполнение постановления ЦК КПСС от 12 марта 1954 года МВД СССР разработало и стало проводить в жизнь ряд практических мероприятий по устранению серьёзных недостатков в работе министерства, ГУЛАГа, местных органов МВД и наведению надлежащего порядка в работе исправительно-трудовых лагерей и колоний [44].