Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов

Интересно, что в большинстве случаев маньяков и серийных убийц ловят старым дедовским способом — «на живца». Именно так, например, в Смоленске в начале 1980-ых поймали сексуального маньяка Владимира Стороженко. Подсадной уткой тогда выступила одна из сотрудниц смоленского уголовного розыска. В течение месяца каждую ночь девушка ходила по паркам и скверам, провоцируя преступника. И однажды насильник клюнул на приманку. Впрочем, опергруппа, дежурившая неподалеку, подоспела вовремя. Смоленский маньяк был задержан и приговорен к исключительной мере наказания.

Андрей Чикатило

Частенько использовали метод «ловли на живца» и во время знаменитой операции «Лесополоса» в Ростовской области. Когда следствие установило, что неизвестный преступник расправляется преимущественно со светло-русыми невысокими девушками нормального телосложения, на вокзалах в Ростове, Шахтах, Новочеркасске выставлялись приманки — соответственно загримированные и переодетые молодые светловолосые сотрудницы милиции. На случай, если бы приманка осталась один на один с маньяком, у каждой девушки был баллончик со слезоточивым газом «Черемуха».

К счастью, до этого дело не дошло. Ростовского маньяка задержали осенью 1990 года. Суд признал Андрея Чикатило виновным в совершении 52 убийств и приговорил его к смертной казни. В 1994 году преступник был расстрелян. А героическим сотрудницам, которые с риском для жизни вычисляли ростовского маньяка, впоследствии доводилось участвовать и в других подобных спецоперациях.

Суровые будни дорожного инспектора

Впрочем, героями порой становятся даже те блюстители порядка, которые, казалось бы, служат в отнюдь не героических подразделениях. Например, в ГИБДД. В конце 1970-ых годов на всю страну прогремела история с инспектором дорожной милиции из Воронежа Иваном Юрьевым, который ценой своей жизни спас спортсменов-велосипедистов. В 1979 году на трассе Москва — Ростов-на-Дону, где проходили соревнования, старший сержант Юрьев заметил, как из-за поворота на дорогу вылетел нарушитель и помчался прямо в колонну велосипедистов. И тогда инспектор направил наперерез преступнику свой мотоцикл. Ивану было всего 23 года…

А совсем недавно, в декабре 2014 года, подвиг воронежского инспектора повторил майор полиции из Нижневартовска Дмитрий Шпак. Сопровождая автобус с детьми, Шпак увидел, как внезапно на встречную полосу выскочил неуправляемый большегруз. Столкновение с детским автобусом казалось неизбежным. Но дорогу многотонной махине перегородила служебная машина инспектора ГИБДД. Никто из детей не пострадал.

Несколько месяцев Дмитрий провел на больничной койке с переломами ребер и сотрясением мозга. К счастью, остался жив. За спасение детей майор полиции Дмитрий Шпак представлен к государственной награде. А в экспозиции Центрального музея МВД появился специальный стенд, посвященный подвигу нижневартовского стража порядка.

…В современной российской полиции служит немало людей, чьи отцы и деды посвятили свою жизнь охране правопорядка. Есть и вовсе уникальные династии: их основатели начинали службу еще в дореволюционной России. Менялись времена, политический строй и название страны, полиция стала милицией, затем снова полицией, а эти люди честно служили и продолжают служить своему народу, защищая его от внутренних и внешних врагов.

Маньяки военного времени

Долгое время считалось, что первым советским маньяком был Владимир Ионесян по кличке Мосгаз. Орудовал преступник в начале 1960-ых годов и проникал в квартиры москвичей, представляясь сотрудником Мосгаза. Отсюда и кличка убийцы.

Однако в последнее время, когда рассекретили некоторые уголовные дела военной поры, выяснилось, что подобного рода типы водились в столице и раньше. Вот лишь несколько историй о том, как сотрудники МУРа вычисляли маньяков во время Великой Отечественной войны.

Однорукий снайпер

Впервые криминальный стрелок, получивший у сыщиков прозвище «снайпер», объявился в июне 1943 года. Вечером в лесопарке на окраине Москвы были найдены двое убитых: мужчина и женщина. При осмотре места происшествия оперативники МУРа обратили внимание на то, что гильз рядом с телами не было. Значит, преступник стрелял из револьвера. Но эксперты уверяли, что оба выстрела были сделаны с большого расстояния — не менее двадцати метров. Это, в свою очередь, говорило о том, что убийца отменно владеет оружием: попасть в голову человека с такого расстояния, да еще с первого выстрела — дело весьма непростое.

Насторожила и такая деталь: одна из пуль прошла навылет. Ее нашли рядом с телом, но это оказалась не пуля, а шарик от подшипника.

Пока сыщики гадали, что бы это значило, неизвестный стрелок убил еще троих москвичей. Все погибшие — законопослушные граждане, работники военных предприятий: рабочий Крамаров и его жена, инженеры Коновалов, Эпельбаум и Турчина. Застрелив своих жертв, преступник забрал обувь, часы, головные уборы и деньги.

Оперативную группу, начавшую поиски злоумышленника, возглавил лично начальник МУРа Касриэль Рудин, человек, имевший большой опыт сыскной работы, причем в тяжелых условиях военного времени. Поскольку в качестве пуль снайпер использовал шарики от подшипников, Рудин решил для начала проверить все предприятия города, где изготавливалась такого рода продукция. Проверку поручили молодому оперативнику Александру Скороходову. Выбор пал на него неслучайно. Дело в том, что парень отличался незаурядными актерскими способностями и легко находил общий язык со всеми.

В течение нескольких дней Скороходов педантично обходил все известные артели и мастерские города. Где-то прикидывался проверяющим из наркомата торговли, где-то — барыгой, интересующимся артельной продукцией. Однако несмотря на все старания, выйти на след таинственного убийцы так и не удалось.

Прошел месяц. 5 августа 1943 года, когда в Москве по случаю освобождения Белгорода и Орла гремели праздничные салюты, в том же лесопарке, где уже были убиты пять человек, снова обнаружили трупы: супругов Авдейко. Почерк тот же: выстрелы с большого расстояния и патроны явно кустарного производства. А через неделю новый эпизод: убит некто Иосиф Барон, руководитель производственной артели по изготовлению скобяных изделий. Рядом с телом Барона сыщики обнаружили следы женских туфель. Похоже, у снайпера появилась сообщница.

Итак, восемь трупов за неполные два месяца. Такого московские сыщики не припомнили со времен Гражданской войны. По Москве поползли зловещие слухи о том, что в городе орудуют немецкие диверсанты, сеющие панику и убивающие москвичей. Поговаривали, что руководит диверсантами какой-то барон. Вот так в сознании обывателя человек с необычной фамилией, ставший жертвой неизвестных преступников, сам превратился в главаря преступной шайки.

Делом таинственного снайпера заинтересовались органы государственной безопасности. На ковер к первому заместителю наркома госбезопасности Богдану Кобулову был вызван начальник МУРа Касриэль Рудин. Кобулов потребовал в кратчайшие сроки найти немецких шпионов, орудовавших в Москве. А еще было принято решение направить в помощь столичным сыщикам опытных чекистов. Те рьяно взялись за расследование. И вскоре появился первый подозреваемый по делу —