Бессмертные - Катерина Мороз

на меня никакого внимания, служанки прятали глаза, мужчины и женщины в дорогих нарядах лишь задерживали на мне взгляд и хмурились, наверно, не могли вспомнить кто я и почему шатаюсь без дела.

Я же думала о своем будущем. Кем я была, кем я стала и кем хочу быть. На последнее я не находила ответов, все стало слишком сложным и зыбким.

Обхожу множество комнат, нахожу столовую, кухню, сад, библиотеку, какие-то классы, даже астрономическую башню. В северное крыло меня не пускают, там обитают алхимики и, если ты не имеешь приглашения будь добра свалить.

Возвращаюсь только когда начинает темнеть. Я пропустила обед и ужин и мой желудок скрючился от голода, но аппетита так и не было.

В гостиной зажгли свечи, они мерцают от легкого ветерка из открытых узких окон. В гостиной полно народу, они разговаривают, смеются, никто не обращает внимания на меня, когда я захожу — кто-то в такой же форме, как и они. В целом, неплохая маскировка, позволяющая слиться с толпой. Мечтаю прошмыгнуть в комнату незамеченной, но мои мечты разбиваются на осколки, когда я слышу такой знакомый голос:

— Вивьен Валлета, я думал ты вернешься раньше.

Множество глаз мгновенно цепляются за меня, а я краснею, дыхание сбивается. В гостиной становится отвратительно тихо, я слышу, как где-то громко тикают часы. Жуть. Медленно перевожу взгляд на того, кто говорил. Он сидит в кресле, в такой расслабленной и уверенной позе, что я кожей ощущаю его превосходство над всеми в этой комнате.

Он медленно и внимательно обводит меня взглядом, и в его глазах я четко вижу одобрение.

Мне льстит такое внимание, но я сопротивляюсь. Ланса здесь не должно быть. Это какая-то ошибка. И, видимо, все мои мысли можно прочитать на моем лице, потому что он улыбается — он произвел тот эффект, которого добивался. Мерзавец. Лгун.

Слышу надменный смешок, затем одобрительное хихиканье. Замечательно, словно снова в школе.

— Я думала ты меня знаешь, — говорю я хрипло, — Но нет, так же, как и я тебя, Ланс.

Глава 8. Кто же ты, Ланс?

Ланс продолжает сидеть в кресле, в его руке надкусанное яблоко. Он небрежно бросает его на стол и поднимается. Он выглядит сегодня иначе.

Как-то раз в детстве мы с Мадлен развлекались в лесу и решили взобраться на трухлявую кособокую яблоню… Начали карабкаться, не обращая внимания на треск. Мадлен взобралась почти на верхушку, Я не добралась и до середины. Древесина не выдержала и рухнула. Я посыпалась вниз, как желудь, слетела с десятиметровой высоты. Удар о землю был таким сильным, что меня оглушило. Горло перехватило, сердце подпрыгнуло до самого подбородка, и мне даже показалось, что я сейчас его выплюну. Я не могла ни дышать, ни двигаться. Вот именно так я себя сейчас и чувствовала, не могли ни дышать, ни двигаться, так и застыла, не зная, что делать.

Пытаюсь совладать с закипающим внутри гневом. Это трудно. Ладони так и сжимаются в кулаки. Ланс смотрит пронзительно, внимательно, словно считывает, что я сделаю дальше. Не даю ему такого шанса, выражение мое лица беспристрастное, холодное, но недовольное. Пусть знает, я очень, очень недовольна происходящим.

— Милый Ланс, — слышу щебетание нежного голоска, — Вы знакомы? Может представишь нас?

Поворачиваю закостенелую шею и вижу ее — огненно-рыжие кудрявые волосы, точеная фигура, крупные черты лица — очень красивая девушка. Рядом с ней две подружки, жмутся к ней, а на губах ехидная улыбка — ждут представления. Гиены.

— Нет, кажется, мы не знакомы, — говорю я сухо, — Я знаю лишь его имя.

— Вы посмотрите, какая смелая, — гогочет какой-то мужской голос со стороны рыжей.

О, да, веселье, самое настоящее веселье и я его центр. Чудесно!

— Прекрати, Ви, — говорит он вкрадчиво, — Ты никогда не спрашивала, чем же конкретно я занимаюсь.

Он делает шаг ближе, такой красивый, уверенный в себе, его собранные светлые волосы блестят, отражая свет свечей. Сегодня на нем не было маски, но вид у него все равно был хищный.

— Позволь представить тебя другим послушникам, — его рот расплывается в улыбке, — Это Вивьен Валлета, друзья.

Он замолкает, как и все остальные. Шалость удалась, все вытаращились на меня как на клоуна.

— У нее что, была сестра? — тупо спрашивает рыжая.

— Хорошенькая, но они совсем не похожи, — говорит какой-то мужчина, кажется все тот же.

Ланс пожирает меня своими глазами цвета морской волны. Он сделал несколько шагов и оказался слишком близко, стоит только протянуть руку, и я смогу коснуться его груди. Сейчас я не чувствую с ним себя в безопасности, как это было раньше, наоборот, он нависает надо мной, заполняет все пространство вокруг собой, заслоняя от всех этих незнакомых жаждущих зрелищ лиц.

— Пойдем, поговорим, — властно требует он, хватая меня за плечо, его пальцы ощутимо стискивают мою кожу. Меня бросает в жар от этого прикосновения, раньше это происходило потому что Ланс мне нравился, я жаждала этих прикосновений, сейчас же это из-за легкой паники. Мне страшно остаться с ним наедине, но вести откровенный разговор в присутствии всех этих любопытных послушников просто мука.

Коротко киваю, беззвучно соглашаясь с его предложением и иду в сторону лестницы. Ланс довольно обводит взглядом оставшихся в гостиной и следует за мной.

— Что за фамильярные отношения, — фыркает кто-то, — Семья Валлета у него на особом счету?

— Брось, у Ланса всегда был отличный вкус, но это девка, — я узнаю надменный голос рыжей красотки, — Просто какое-то недоразумение. Вы видели ее волосы? Похожа на попрошайку из подворотни.

Они продолжают что-то болтать, пока я с трудом поднимаюсь на негнущихся ногах на второй этаж и молча веду Ланса в сторону своей комнаты. Его размеренные шаги за спиной давят, но этот разговор нужен нам обоим. Нужен ради Мадлен.

— Тебе выделили самую скромную комнату из всех возможных, — недовольно констатирует Ланс, когда мы оказываемся в темной спальне, — Я позабочусь об этой ошибке.

— Что? — удивляюсь я, — Нет, не нужно.

— Я твоего мнения не спрашивал, Вивьен, — он подходит к настенному масляному канделябру и зажигает его, мрачная комната теперь освещена тусклым желтым светом, он подходит ко второму, — Света слишком мало, жить в таких условиях нельзя, позор управляющей.

— Прекрати обсуждать обстановку комнаты, — фыркаю я, подходя к окну, — Кто ты такой? Почему ты чувствуешь себя здесь как дома? Я думала, что ты… Ты…

Я замолкаю не договорив, потому что не могу подобрать слова, мысли путаются, сердце стучит от волнения и напряжения.

— Мошенник, проходимец и просто вор? — ухмыляется