Седьмая Линия. Летом в Париже теплее - Анастасия Валеева

— Ничего, — отдышалась Яна. — Что-то сердце защемило.

— Поколдовала? — усмехнулся Руденко.

— Что-то здесь нечисто, — наконец выговорила Яна.

— Я и сам знаю, что что-то здесь нечисто, — весело сказал Три семерки, делая знак своим подчиненным.

Те устремились в спальню.

— Ее папаша, — снова заговорил Руденко, — месяц, как сгорел. Представь себе, в собственном гараже. Опознали по часам и кольцу.

— Вероника сказала мне, что он погиб, — Яна немного успокоилась.

— А зачем она искала его дочь? — сузил свои маленькие голубые глазки Руденко.

— Перед смертью отец девушки задолжал Веронике крупную сумму денег и она хотела получить долг с Риты.

— Ха, — ударил себя по толстой ляжке Руденко, — а не она ли замешана в исчезновении Горбушкиной?

Гордый и довольный собой, Руденко счастливо заулыбался.

— Нет, — решительно сказала Яна, — девушку похитили двое парней, я отчетливо это видела.

— Видела она, — недоверчиво крякнул Три семерки, — это ж все-таки не наука. Ну да, есть совпадения, иногда из того, что ты говорила, что-то сбывалось, согласен, но все время пользоваться этой чертовщиной…

Руденко скосил на Яну хитрые хохляцкие глаза.

— Это не чертовщина…

Яна вдруг замолчала, она знала, что спорить с Руденко на тему паранормальных явлений — напрасный труд.

— Ну тогда, может быть, ты скажешь нам, где эти двое нынче обитают?

— С удовольствием, — лукаво улыбнулась Яна, — только не сейчас. Сегодня мой рабочий день сегодня окончен.

— А что, у колдунов и ведьм тоже есть график работы? Может, и профсоюзы имеются?

Три семерки загоготал.

— Ну что там? — рявкнул он, когда из спальни появились его люди.

Те выпятили губы и все как один разочарованно пожали плечами.

— Так я и знал! — снова ударил он себя по ляжке. — Похоже, папаша этой милашки не только твоей клиентке задолжал, иначе зачем ее похищать? Он ведь крутым бизнесменом был, потому и погорел, — философски закончил он.

— Значит, Веронику тоже похитили, — тихо произнесла Яна.

— Она, ты говоришь, как раз в это время сюда пришла?

— Да, узнала, что Рита здесь.

— Прибежала долг, значит, получать, — ковыряя в зубах, пробубнил Руденко, — а саму до кучи прихватили. Если только, конечно, она не в сговоре с этими недоносками…

Он подозрительно покосился на Яну, ласкавшую рукой пса.

— Да не в сговоре она, — улыбнулась та, — иначе как так получилось, что похитители оказались в квартире раньше нее?

— Следили за хатой, вот как, — по-стариковски мудро прогнусавил Руденко, — да-а… Только этого дела мне не хватало. Ищи ветра в поле!

Яна глотнула воздуха, достала карту «Царство живых».

На ней, слегка заслоняя открывавшуюся сквозь стрельчатое полукружье двери перспективу, стояла похожая на нимфу девушка, державшая волшебный сосуд с изрезанными краями. Над сосудом змеиными кольцами, все более расширяясь и принимая менее витиеватые очертания, вились испарения чудодейственного нектара.

Яна попробовала сосредоточиться на фотографии, увиденной ею в спальне. Она в мельчайших подробностях воскресила в памяти Ритино лицо, ее острые плечи, тонкие руки и пристальный взгляд исподлобья. Попыталась увидеть ее ауру. У нее ничего не получилось. Ясновидение с наскоку не давалось, да и сил уже было потрачено много. Яна возобновила попытку, мысленно отдаляясь от Руденко, от его производящих обыск людей и от самой квартиры.

Аура, прорезавшаяся сквозь абсолютный мрак, застилавший видение, была стянута влево. Это означало только одно: человек, которому она принадлежит, испытывает страх. Постепенно стянутая к левой стороне граница стала кривиться. В ней появились четко различимые зубцы, которые быстро углублялись. «Конфликт», — подумала Яна и попробовала идентифицировать сильные эмоции, считанные ею с энергетического рисунка, с тем тягостным душевным состоянием, которое овладело ею в спальне. Нет, аура, туманно горевшая и плавившаяся перед ее внутренним взором, не совпадала с аурой другого существа, чье мучительное беспокойство и тревога сковывали сердце Яны несколько минут назад. Ауры были разными.

— Она жива, но очень напугана, — сказала Яна, как только вновь увидела себя сидящей рядом с Руденко на диване, — и к тому же с кем-то в конфликте.

— Ну понятно, — хохотнул Руденко, — с теми, кто ее похитил.

— И еще кое с кем, — твердо произнесла Яна.

— Жива, значит, говоришь, — почесал в затылке Три семерки, — слышь, Ян, а мою жену ты, случайно, вычислить не можешь?

Он заливисто засмеялся.

— «Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи!», — не унимался он. — Чую, Клавка изменяет мне. А? — фамильярно толкнул он Яну в плечо. — Смотрю я на тебя, красивая баба, а какой-то херней занимаешься. Ты лучше найди себе мужика. Тебе ведь просто жить с ним будет, — весело подмигнул он немного смутившейся Яне, — ты ж его насквозь видеть будешь. Он еще и подумать не успеет, а ты его уже раскусила! Все его мысли греховные, — сделал он в воздухе широкий жест, — перед тобой как на пленке. Не-е, — с притворной тяжестью вздохнул он, — ему не позавидуешь. Может, поэтому ты и живешь одна? Как жить с людьми, когда все их мысли знаешь?

Три семерки задумчиво почесал свой широкий, изборожденный глубокими продольными морщинами лоб.

— Товарищ лейтенант… — сержант, попытался доложить по форме, но Три семерки махнул рукой.

— Что там у тебя?

— Соседи, которые звонили в милицию, живут через стену, — сержант показал большим пальцем себе за спину. — Сначала они услышали щелчок — хлопнула входная дверь… ну и заинтересовались, не дочь ли это Горбушкина, потому что до этого целый месяц здесь никого не было. Да вы и сами знаете.

— Знаю, знаю, — поморщился Руденко, — дальше давай.

— Ну, что дальше, — сержант выпятил губы, и почесал затылок, — дальше они стали прислушиваться, а жена даже решила посмотреть в дверной глазок, — усмехнулся он, — прямо сыщица какая-то. Похоже, сначала здесь действительно появилась Рита Горбушкина — по описанию подходит. Через несколько минут эта соседка, что дежурила у глазка, увидела, что в квартиру вошли еще двое.

— Кто такие? — прервал сержанта Руденко.

— Она не знает, — поморщился сержант, — говорит, что видела их в первый раз. Оба здоровенные, похоже, из этих, из братков. Думаю, они знали, что Рита должна здесь появиться…

— Я не спрашиваю, о чем ты думаешь, — грубо осадил его лейтенант, — ты мне факты давай.

— Так я ж и говорю, — насупился сержант, — факт, что эти братки ждали дочку Горбушкина, — эти соседи-то видели, как они их увозили — у них окна во двор выходят.