В погоне за временем - Инна Ташнева

Я знал, что в пещерах бывают галлюцинации. Но, говорят, сначала появляются слуховые, а потом только зрительные. Эта же была очень явная, совсем настоящая. Потом все ушли. А я сижу и не могу шевельнуться, ни то что на помощь позвать. И вдруг вижу лицо этого старика, так близко от меня и злобно так смотрит. Я думаю – все, конец, убьет, не пожалеет. И тут, на мое спасение, голоса: «Инженер, ты здесь?» Это меня так ребята зовут. Старик пропал, а я от радости чуть не плачу. Ну, меня вытащили, потом сказали, что для этих мест это обычный глюк. Я долго потом не мог себя перебороть, все старика этого встречал. Иногда даже на улице в городе мерещился. Но сейчас прошло. Вот такая история.

Сергей замолчал.

Глава 11

Теперь Леле категорически было неясно, что делать дальше. С одной стороны, он хотел ее утешить, дав понять, что верит ей. Но выяснилось, что верит он совсем не так, как хотелось бы. Сережа видел в ней товарища по несчастью, и только. Пока Леля размышляла, как все-таки поступить, Виноградов вполне вернулся в образ спасителя.

– Лелишна, нельзя грустить, давай лучше рассмотрим, что у нас есть. А есть у нас коллекция монет, потрясные сережки, колечко, – он одел его на указательный палец, и постучал по столу,– и, наконец, странная печать. Очень древняя, хотя оправа у нее совсем не старая.

– Как это – не старая? – Леля искренне удивилась.

– А вот так. Это век девятнадцатый, не раньше. Смотри – видишь серебряная оправа и колечко как аккуратно сделаны. Тут нужен хороший инструмент. И цепочка тоже у хорошего ювелира заказана, причем специально для этой печати. Определенно интересная вещица, надо ее показать специалисту. Хотя клад весь очень ценный. Сдается мне, что этот булыжник в кольце вовсе не топаз.

– А что? – Леля окончательно обалдела от знаний своего приятеля.

– Бриллиант. Каратов на пятнадцать, не меньше.

– Здорово! Но что это нам дает?

– Наверно много денег, если умудриться его продать. Ведь такую вещь в комиссионку не отнесешь. Надо документы делать. Лучше тебе этот клад сдать государству, хоть деньги законно получишь.

Сережа постукивал пальцем по столу и смотрел, как красиво играет камень. Столик, по которому он стучал, был из тетушкиной коллекции раритетов, и кольцо на его фоне выглядело бесподобно.

– Наплевать на деньги. Займемся тем, что нам сможет помочь в разгадке тайны Китежа.

Леля снова взялась за печать.

– Да вы упогствуете, мивочка, – картаво сказал Сережа женским голосом, копируя их школьную учительницу по истории. – Нельзя ги не отвгекаться от темы?

Это было неожиданно и смешно. Леля прыснула, вспомнив историчку по прозвищу Кромвель. Это была колоритная особа с красной помадой на губах и в красном костюме «джерси». Она забавно картавила, и ее бесконечно цитировали и передразнивали.

В этот несерьезный момент Леля увидела Карла Ивановича – главного духа Здания Сената и Синода.

– Здравствуйте, – прошептала она, вставая. Мама всегда учила ее, что старших надо приветствовать стоя. И это вошло в привычку. И хотя она могла уже считаться дамой и оставаться сидеть, ее как будто подкидывало снизу. Вот и теперь, она и не заметила, что уже здоровалась стоя. Краем глаза Леля увидела, как напряглось лицо у Сережи, и ей стало его жаль. Он так старался отвлечься от темы галлюцинаций. А она опять за свое.

– Я думал, вы расстроены, а вы смеетесь. Искренне рад – произнес, слегка кланяясь, Карл Иванович. – Меня позвали потому, что ваши изыскания встретили серьезную проблему в лице этого молодого человека? Но я думаю, что проблемы больше нет, и он уже по-другому смотрит на столь щекотливую ситуацию, не правда ли, мой юный друг? – Карл Иванович выразительно посмотрел на Сережу.

Леля только собралась попробовать что-то объяснить, как услышала охрипший от волнения голос:

– Невероятно, это просто невероятно… Лелишна, а групповое помешательство бывает?

– По-моему нет, – пролепетала она.

– Тогда я тоже вижу и слышу твоих друзей. Мамочки! Я так рад! Как радостно вас видеть, – искренне признался он.

Ангелы молчали и улыбались, предоставляя ребятам, перебивая друг друга, освоиться с новой ситуацией.

Когда они, наконец, перестали обмениваться восклицаниями, типа: «Ну, я же тебе говорила», или « Да, но откуда я знал!», – Феодорит с неизменной вежливостью сообщил им, что в результате того, что ситуация могла навредить одному из людей, а это невозможно допустить со стороны ангелов, Сереже временно предоставлена возможность видеть духов, но только тех, кто захочет этого контакта сам. Весь мир духов им видеть не разрешено, поскольку от этого страдает человеческая психика. Кроме того, в сложившейся обстановке они в любой момент могут отказаться от поисков. Опасность действительно серьезная, и они готовы вернуть Елене Ивановне данное слово, отказавшись от ее помощи.

– Ни за что! – вскричала Леля, – Я ни за что не откажусь от своих слов. Я обещала помочь и сделаю все, что смогу.

Карл Иванович ласково посмотрел на нее и произнес:

– Ты храбрая девочка, я всегда удивляюсь: на что бывают способны люди, столь негероические с виду. А что твой друг?

– Если я откажусь, то буду жалеть об этом всю жизнь, – серьезно ответил Виноградов и весело добавил, посмотрев на свою приятельницу, – к тому же, Лелишне без меня не справиться. Вдруг придется опять по крышам бегать, кто ее тогда потащит?

Все заулыбались и вопрос был решен.

– Вы что-нибудь хотите у меня спросить или я могу вас покинуть? – Карл Иванович выразительно посмотрел на вновь сформированную команду.

– У меня есть один вопрос, – сказала Леля. Она замялась, не зная, как повежливее его задать.– Я хочу спросить, но вовсе не потому, что отказываюсь, а просто так, для общего развития.

– Да, говори, не стесняйся, – подбодрил ее ангел.

– Ведь вы ангелы, вы все можете, вы живете вне времени. Так зачем я вам понадобилась? Точнее, зачем для этой миссии вам нужен человек?

Возникла пауза.

Тут Мокий не выдержал и сделал страшные глаза:

– Как, ты еще не догадалась?– сказал он завывающим голосом, – мы принесем тебя в жертву, произнесем магическое заклинание, и дверь в Китеж откроется! – Он поднялся в воздух, театрально размахивая руками.

Ребята расхохотались и захлопали в ладоши.

– Ну а теперь серьезнее, – сказал Карл Иванович, когда Мокий закончил представление и вернулся на место, – вопрос, действительно, по существу. Видишь ли, Лелечка, мы – ангелы, служение которых – на земле, и мы должны оставаться здесь. Но мы не выше людей и не можем воздействовать на них по нашему