В погоне за временем - Инна Ташнева

я должен отвезти монетку на экспертизу. Может, это умелая подделка. Могу сказать только, что тебе она ни к чему, это вещь для специалиста. Хотя, – он опять гадко обнажил зубы, – стоит примерно триста тысяч евро, – и обернулся к своему подельнику:

– Ремонт, свяжи ее, пусть посидят тут, поболтают с кляпами во рту. Мы вернемся часика через два максимум. Не скучайте, голуби. За это время, надеюсь, ты вспомнишь подробности. Ибо, если монета окажется подлинной, придется дать ответы на многие вопросы.

«Ну и кличка!», – думала Леля, пока Ремонт связывал ей руки и ноги, усадив напротив товарища детства и засунув в рот какую-то немыслимую тряпку. Было больно и обидно, но плакать даже не хотелось. Гнев более сильное чувство, чем жалость к самому себе.

Хлопнула дверь, ребята остались одни и в Лелином ухе прозвучало:

– Надо отсюда выбираться. Я не могу развязать узел, я могу только подать тебе руку, причем только тебе, не забывай об этом. Сейчас Мокий попробует внушить мысль соседу, чтобы он очень захотел заглянуть в окошко. Хорошо, что здесь до соседнего окна метра три, не больше. Просигналь другу, чтобы он до него допрыгал. Сосед уже виднеется.

Девушка замотала головой в сторону окна и выразительно замычала. Сережа понял ее идею и, напрягая всю мускулатуру, начал передвижение в нужном направлении.

– Здоровый, лось, – восхитилась Леля, наблюдая за его гармоничными движениями.

Процесс занял от силы пять минут, и вот уже она разглядела обалдевшее лицо соседа, который, вытянув по-гусиному шею, изумленно пытался понять, что же происходит в квартире напротив. Надо отдать ему должное: он сообразил, что у него просят о помощи, довольно быстро.

Исчезнув из окна, он уже был у них в комнате буквально через минуту.

– Ну, Сережа, круто! – восхитился он. – Просто как в кино! Кто это вас так?

Сосед выглядел, как настоящий питерский алкоголик. Очевидно, что пропито было почти все, но некоторая изысканность в манерах и одежде, выделяла его среди собратьев. Он был даже неплохо образован, потому что, развязывая им руки, почему-то с завыванием, читал стихи Марины Цветаевой:

Ах, сколько их исчезло в этой бездне, зияющей вдали

Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли…

– Ну, ты, Аркадьевич, перегнул: нас только связали. Убивать обещали только в крайнем случае, – Сережка был очень рад свободе и разминал руки и ноги.

– Кошмар, вот влетели в историю! Извини меня, Лелишна, я даже представить себе не мог, что он связан с антикварной мафией. На вид вполне приличный дядька. Ну, мы консультировались с ним, когда находили что-нибудь любопытное. И всегда все было без ужасов. А тут, вот урод! «Я проезжал мимо, решил сам заскочить», – тощим голосом передразнил Сережка, – и я как дурак поверил. Надо было догадаться, что он по моей лестнице не стал бы карабкаться без особой необходимости.

Весь этот скорбный монолог Леля слушала с кляпом во рту. Наконец, руки-ноги были свободны, и она с трудом вытащила противную тряпку. Шмыгнув носом, страдалица побежала полоскать рот и мыть лицо, чтобы никто не заметил предательски выступивших слез.

Сосед же Аркадьевич был в восхищении, он вертел головенкой и как будто ждал продолжения фильма.

– Все, дружище, сеанс окончен, – пошутил Сережа, – спасибо огромное! Выручил, за мной не пропадет. А сейчас мы будем отсюда эвакуироваться по-быстрому. Рекомендую тебе тоже пойти погулять до вечера. Эти ребята вернутся, начнут искать виноватых, и главное, чтобы им не оказался ты. И закрой капитально проход между нашими квартирами, чтобы они его не нашли. Со своей стороны, холодильник поставь, что ли. Пусть думают, что мы ушли по лестнице.

– А мы как пойдем? – спросила Леля.

– Мы пойдем по крышам, – спокойно объяснил спелеолог на глазах бледнеющей приятельнице.

Не обращая внимания на ее ужас, он стал быстро кидать в рюкзак какие-то вещи. Походная сноровка была заметна по быстрым и четким движениям рук, отсутствию суетливости и трезвости мышления.

Он вытолкал в какой-то раздолбанный стенной шкаф в коридоре своего спасителя и велел ему быстро дуть на прогулку. После чего завалил шкаф вещами. Леля видела, как он сунул соседу в руки пакет с едой, собранный за какие-то секунды, и несколько сотен. При этом он все делал так быстро, как будто отход у него был отрепетирован заранее. Она беспомощно оглядывалась, в надежде увидеть своих друзей, но они не показывались. Она не успела даже заметить, как Сережка, уже в полной боевой готовности, открыл в потолке потайной люк. Ловко подтянувшись наверх, он протянул ей руку: – Хватайся, живо!

Понимая, что выбора у нее нет, она послушно подняла руку и удивилась, что ей хватило роста. В этой части кухни потолок почему-то опускался ниже двух метров.

– Весьма странное местечко, – подумала она, вылезая на чердак. А дальше они задвинули крышку люка, забросали сверху каким-то хламом и побежали… Они бежали очень быстро, так, во всяком случае, казалось Лельке. Было пыльно и грязно. Но Сережа крепко держал ее за руку и буквально волочил за собой.

И все было ничего до того момента, пока им не пришлось вылезти на крышу.

Тут ее сознание, к сожалению, включилось.

– Не полезу по крыше ни за что! Мы и так уже далеко ушли, давай спустимся вниз и пойдем по улице, – взмолилась она.

– Это невозможно, здесь все подвалы превращены в торговые точки или склады. А по улице далеко не уйдешь, они ведь рванут на машине нас искать. Найдут человека, который знает здесь все проходные дворы. Нас вычислят моментом. Ты не представляешь реальную мощь этой организации. Ведь это целая мафия со связями и большими деньгами. Я даже не знаю, куда тебя можно спрятать. Одно хорошо – им понадобится время, чтобы выяснить, кто ты такая. Так что не спорь, на пререкания нет времени. Поверь, Лелишна, драпать надо, драпать.

И начался тихий кошмар. Крыши были большими и вполне плоскими, но это не упрощало задачу. Некоторые части кровли выглядели совершенно прогнившими. Под ногами возникало ощущение полной ненадежности. Местами листы железа торчали в разные стороны, оставляя дыры. Ржавая и скользкая, крыша цеплялась за брюки и подставляла подножки.

Только на секунду Сережа отпустил ее руку, чтобы разгрести путь, заваленный ящиками, – и откуда только взялись? – как Леля отчего-то поскользнулась и поехала вниз по скату. Скат был очень маленький, всего-навсего небольшой наклончик, но Лельку почему-то несло по нему, и она никак не могла остановиться. Очень хотелось закричать, но страх не позволял ей сделать даже этого.

Сережка рванулся за ней:

– Фиксируйся, найди точку опоры! – кричал