Оленьи сказки - Ирина Селиванова

– Эти бумаги должны были отправиться к лорду Гринюсу. А вместе с ними и золото из казны. Я не слышал всего, но они обсуждали условия сделки. И эти бумаги – как гарантию безопасности.

По спине побежали мурашки. Юрате казалось, словно ее облили холодной водой. Как же она была слепа! Купив расположение знати, Гантарас сумел бы добиться переворота. Она не могла этого допустить.

– Отдай мне эти бумаги. – Она резко выпрямилась.

Холод коридоров и темнота ночи больше не пугали. Арунас назвал ее своей королевой, своей женой. Она была готова на все, чтобы оправдать оказанное доверие.

Солнечные лучи проникали сквозь окна, заливая светом просторный коридор. Юрате приказала раскрыть все занавеси и украсить замок к возвращению короля. Вечером должен был состояться большой праздник, и она с нетерпением ждала его. Юрате скучала по Арунасу, и ей хотелось как можно скорее сообщить ему радостную новость.

– Ваше величество. – Голос Гантараса казался бархатистым и глубоким, но Юрате отчетливо слышала в нем льдистые нотки. – Какая удача, что я встретил вас. Я как раз хотел поговорить.

– Я спешу, скоро вернется король. Хочу, чтобы все было готово к этому моменту. – Юрате постаралась обойти Гантараса, но он выставил руку и преградил ей путь.

– Я не задержу вас надолго. Всего лишь один вопрос. Кто позволил вам распоряжаться деньгами из казны по своему усмотрению? Мой брат и наш король доверил это мне. Как посмели вы ослушаться его и начать строительство оранжереи?

Гантарас возвышался над ней, словно дикий медведь. От пронзительных темных глаз хотелось спрятаться. Юрате глубоко вздохнула и гордо подняла подбородок. Она готовилась к этому разговору.

– Неужели вы забыли, ваше высочество? Ведь это вы подписали бумаги о разрешении на строительство. – Юрате улыбнулась и достала бумагу. – Разве это не ваши подпись и печать?

Гантарас приоткрыл рот и замер, стиснув зубы. На лбу выступила вена. Юрате едва держалась на ногах, ее пробирала крупная дрожь.

– Так вы все… знаете. – Гантарас усмехнулся. – Наверное, собираетесь рассказать обо всем королю?

– Нет.

Юрате решительно посмотрела ему в глаза. Она не должна была бояться, не могла себе этого позволить. Он почувствовал бы ее слабость. И тогда снова смог бы победить.

– Я предлагаю вам сделку.

– Очень любопытно, ваше величество.

– Я забуду об этом происшествии. Для всех это будет выглядеть так, словно вы выделили деньги из казны на строительство оранжереи. Но вы покинете замок и уедете в северную резиденцию. Навсегда.

– Ваше величество, вам не кажется, что нам лучше быть друзьями? Ведь у нас больше общего, чем кажется. Вы умны и так рассудительны. Едва ли мой брат сможет оценить это по достоинству.

Гантарас взял ладонь Юрате в свою и поднес к губам, но она отдернула руку.

– Я верна своему королю. Вы уедете из замка до конца этой недели, если хотите сохранить репутацию и добрые отношения с братом. А теперь пропустите меня, я тороплюсь.

Яркий свет проникал сквозь стекла и терялся в густой зеленой листве. Даже зимой в королевской оранжерее пестрели цветы со всех концов земли. Это было единственным, что осталось от королевы Юрате.

Гантарас не любил цветы, но полутемные аллеи, скрывавшие прогуливающихся по ним от посторонних глаз, приходились ему по вкусу. Здесь он встречал своих гостей. Особенных гостей, тех, кому было не место в тронном зале.

– Вы так серьезны, ваше величество. Только не говорите, что вы вызвали меня, потому что вас замучила совесть.

Ведьма появилась внезапно. Гантарас не был уверен в том, что она приходит своими ногами, а не просто появляется там, где вздумается, но он никогда не стремился понять тонкостей магии. Он использовал ее для своих нужд.

– В таком случае ты не понадобилась бы мне, ведьма. Да и мне не о чем жалеть. В отличие от тебя.

Он сурово посмотрел на нее, но она оставалась спокойной и лишь щурила темные глаза. Они единственные оставались неизменными: ведьма каждый раз представала перед ним в новом облике. Иногда она казалась совсем старухой, а порой он разговаривал с молодой, почти юной женщиной с тугой белой косой.

– Чем же я провинилась, ваше величество? – Она почти кокетливо наклонила голову.

– Ты солгала мне. За такое я могу казнить тебя.

– Но не казнили до сих пор и не сделаете этого. Я нужна вам, ваше величество, нравится вам это или нет.

Гантарас нахмурился. Ему совсем не нравилось зависеть от кого-то, но сейчас ведьма была права. Только она умела прогонять ночные кошмары, лечить головную боль и насылать порчу на врагов.

– Это правда?

– Что, ваше величество?

– Не притворяйся, что не знаешь. – Он едва сдерживал раздражение: ведьма ходила вокруг, ускользая от взгляда. Король не любил играть в игры. – Принцесса – олененок, это правда?

Ведьма улыбнулась, и внутри у Гантараса похолодело. От нее веяло чем-то жутким: словно давно забытые детские страхи поднимались изнутри и сдавливали грудную клетку.

– Кто знает, ваше величество. Некоторые считают, что ее душа была заключена в вазу.

– И это ложь. Я лично отдал приказ уничтожить все вазы, но принцесса все еще жива. Ведь я плачу тебе, ведьма, щедро плачу. Я могу тебе доверять? – Он хотел перехватить ее запястье, но оно будто растворилось под его рукой, и ведьма оказалась на другом конце дорожки.

– Тот, кто доверяет ведьме, – глупец. Чего вы хотите, ваше величество? Я тороплюсь.

Гантарас задумался, но лишь на мгновение. Он точно знал, чего хотел.

– Говорят, в лесу развелось много оленей. Ты могла бы это исправить.

Перед Рутой нечасто вставал выбор. Обычно ее дни были строго распланированы, так что она заранее знала, когда и что ей предстоит сделать. В последние месяцы привычный уклад жизни рушился, словно кто-то намеренно потешался над ее попытками устроить свой быт.

Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, чтобы восстановить сердцебиение. Можно было ударить Йонаса тяжелой чугунной сковородой и надеяться на то, что он потеряет память. Или сбежать вместе с Олененком так далеко, чтобы их не нашли. Рута не знала, какой из вариантов будет наиболее правильным. Она предпочла улыбнуться.

– Здравствуй, Йонас. Ты уже познакомился с моей племянницей?

Он недоверчиво свел брови и замер, словно забыв о том, что хотел сказать.

– Племянница?

– Да, дочь сестры. – Рута старалась сохранять спокойствие и выглядеть естественно. – Только не говори, что никогда не слышал о таком.