Королева Воздуха и Тьмы - Кассандра Клэр

— Также была убита одна из наших самых молодых и многообещающих сумеречных охотниц. Ее кровь была пролита перед всеми нами. — сказала Джия, когда Эмма подошла к Заре и ее друзьям. Зара слегка отскочила назад, затем попыталась скрыть потерю самообладания гневным взглядом.

Джулиан подумал, что Эмме так или иначе было плевать на реакцию Зары. Она жестами что-то указывала Заре, а затем показала на Блэкторнов и Тая. Голос Джии раздавался по Полям:

— Мы не допустим, чтобы эти смерти остались безнаказанными. Мы не забудем, кто за них в ответе. Мы воины, мы будем сражаться и дадим отпор.

Зара и ее друзья уставились на Эмму с ослиным упрямством — все, кроме Мануэля, который криво усмехался, что при других обстоятельствах вызвало бы у Джулиана мурашки по коже. Эмма развернулась и ушла от них.

Ее лицо было мрачным.

Тем не менее, Зара замолчала.

— Их больше нет, — продолжала Джия. — Нефилимы потеряли две великие души. пусть Разиэль благословит их. Пусть Джонатан Сумеречный охотник почтит их. Пусть Безмолвный Давид помнит их. Так давайте предадим их тела Городу Костей, где они будут служить вечно.

Голос Консула смягчился. Все смотрели на нее, даже дети, такие как Тавви, Раф и Макс, так что все видели, как изменилось и потемнело ее лицо.

Она произнесла следующие слова так, как будто они отдавали горечью во рту.

— А теперь наш новый Инквизитор хочет сказать несколько слов.

Гораций Дирборн вышел вперед; Джулиан не замечал его до этого момента. На нем была белая траурная одежда, лицо носило подходящее случаю серьезное выражение, хотя за ним, казалось, скрывалась насмешка, как тень за стеклом.

Зара открыто улыбалась, и рядом с ней собралось еще больше ее друзей из Некроситета. Она слегка помахивала отцу, все еще улыбаясь, и ухмылка Мануэля расширилась, занимая теперь большую часть его лица.

Джулиан заметил отвращение на лицах Изабель и Саймона, ужас на лице Эммы, гнев Магнуса и Алека.

Он напрягся, пытаясь почувствовать то же, что и они, но не смог. Он вообще ничего не чувствовал.

* * *

Гораций Дирборн сделал долгую паузу, осматривая толпу. Кит почерпнул у других достаточно информации, чтобы понять, что отец Зары был еще худшим фанатиком, чем она сама, и что большинство членов Совета назвали его новым Инквизитором, и все они, казалось, были более напуганы Неблагим Двором и угрозой со стороны Нижнего мира, чем фактом, что наделили властью явно злого человека.

Не то что бы Кита это удивляло. Скорей удручало.

Тай, похоже, вообще не смотрел на Горация. Он смотрел на Ливви или ту ее маленькую часть, которую они могли видеть. Она была клочком белого на вершине высоченной кучи поленьев. Он смотрел на сестру и снова и снова проводил правым указательным пальцем по тыльной стороне левой ладони; в остальном он оставался неподвижен.

— Сегодня, — наконец заговорил Гораций, — как сказала Консул, действительно день скорби.

— Рада, что он это признает, — пробормотала Диана.

— Однако! — голос Горация повысился, и он указал пальцем в толпу, словно обвиняя их всех в ужасном преступлении. — Эти смерти не произошли по воле случая. Нет сомнений в том, кто был ответственен за эти убийства — хотя безрассудные сумеречные охотники, возможно, позволили им произойти, за этими смертями стоит Неблагой Король и другие фейри, и все, кто связан с представителями Нижнего мира!

А это еще почему? — подумал Кит. Гораций напомнил ему политиков, кричащих по телевизору, с красными лицами, политиков, которые всегда казались злыми и всегда хотели, чтобы вы знали, что вам есть чего бояться.

Мысль о том, что если Неблагой Король был ответственен за смерть Ливви и Роберта, то с ним были виновны все жители Нижнего мира, казалась Киту абсурдной, но если бы он надеялся на протест со стороны толпы, то был бы разочарован. Собравшиеся были странно тихи, но Кит не заметил, что бы они были против Горация. Скорее, казалось, будто они чувствовали, что было бы невежливо открыто выражать свое одобрение. Магнус смотрел безо всякого выражения, как будто оно было стерто с его лица ластиком.

— Смерть служит нам напоминанием, — сказал Гораций, и Кит взглянул на Джулиана, чьи темно-каштановые волосы развевались на ветру. Кит сомневался, что Джулиан нуждался в таком напоминании. — Напоминанием о том, что у нас только одна жизнь, и мы должны прожить ее, как воины. Напоминанием о том, что у нас есть только один шанс сделать правильный выбор. Напоминанием о том, что скоро наступит время, когда всем сумеречным охотникам придется решить, на какой они стороне. На стороне предателей и любителей жителей Нижнего мира, тех, кто разрушит наш образ жизни и всю нашу культуру? Они… молодой человек, что вы делаете? Слезайте оттуда!

— О, Ангел, — прошептала Диана.

Тай взбирался на костер своей сестры. По-видимому, это было непросто — дрова были сложены так, чтобы они максимально хорошо горели, а не для того, чтобы по ним взбирались, но он все равно находил выступы для опоры. Он был уже достаточно высоко над землей, и Кит почувствовал, как сквозь него пробежала волна страха при мысли о том, что произойдет, если одно из бревен выпадет и Тай сорвется. Кит двинулся вслед за ним, не задумываясь, но почувствовал руку на вороте. Диана дернула его назад.

— Нет, — сказала она. Ее лицо было мрачным. — Не ты.

Не ты. Кит сразу понял, что она имела ввиду: Джулиан Блэкторн уже бежал, протолкнувшись мимо возмущенно кричащего Инквизитора, он прыгнул к костру. Он начал взбираться вслед за своим братом.

* * *

— Джулиан! — окликнула Эмма, сомневаясь, что он услышит ее. Теперь кричали все: стража Совета, скорбящие, Консул и Инквизитор. Зара и ее друзья смеялись, указывая на Тая. Он уже почти достиг вершины костра и, казалось, не слышал никого и ничего вокруг: он поднимался с завидным упорством. Джулиан под ним поднимался более осторожно и не мог сравниться с ним по скорости.

Только Блэкторны были совершенно безмолвны. Эмма попыталась продвинуться вперед, но Кристина схватила ее за запястье, качая головой.

— Не надо…это не безопасно, лучше не отвлекать Джулиана…

Тай достиг платформы на вершине костра. Он сел рядом с телом своей сестры.

— Тай, — тихо всхлипнула Хелен.

На вершине костра было не укрыться от ветра. Волосы хлестали Тая по лицу, когда он склонился над Ливви. Выглядело так, будто он касался ее сложенных рук. Эмма ощутила волну печали, словно удар в живот, затем ее захлестнула волна беспокойства.

Джулиан взобрался на платформу рядом с Таем и Ливви. Он опустился на колени рядом со своим братом. Они были похожи на две бледные шахматные фигуры, только цвет их волос, у Тая немного темнее, отличал их.

Эмма почувствовала биение своего сердца в горле. Самым сложным для нее было сейчас стоять и не бежать к костру. Все остальное, кроме Джулиана и Тая, казалось далеким, даже смех Зары и ее друзей, предлагавших Безмолвным братьям зажечь костер, сжечь Тая и Джулиана вместе с Ливви, раз они так сильно хотят быть с ней.