Эмануэль Сведенборг: Жизнь и труды - Однер Зигстедт

высокую оценку. Этот памфлет, писал Хидениус, «освещает предмет с такой ясностью и силой, что его едва ли возможно превзойти, и следует лишь приспособить его положения к обстоятельствам современного кризиса». Остается добавить, что автор памфлета был Хидениусу неизвестен.

Аргументы Сведенборга не могли не встретить возражений. Когда он обратился в королевский секретариат за разрешением опубликовать сочинение, в котором показано, что в результате девальвации государство потеряет несколько миллионов талеров, некоторые члены правительства были склонны ответить отказом, ссылаясь на неточность расчетов Сведенборга. Не удовлетворяясь распространением памфлета в правительстве, Сведенборг хотел напечатать уведомление о нем в правительственном бюллетене, чтобы можно было «услышать мнение других и разъяснить предмет более полно». В этой просьбе ему было отказано на том основании, что публикация памфлета в правительственном вестнике означала бы его официальную поддержку.

* * *

Памфлет о денежной реформе был далеко не единственным материалом, представленным Сведенборгом в Риксдаг. Еще в феврале он написал доклад «Баланс в торговле», который был прочитан на заседании Комитета по торговле.

В своем докладе Сведенборг высказывал сожаление о том, что Швеция ввозит больше товаров, чем способна оплатить, и это ведет к обнищанию страны и падению ее престижа в глазах других наций. Он напомнил о временах короля Карла XI, когда Швеция получала ежегодно четыре с половиной миллиона флоринов от внешней торговли, тогда как в нынешние времена эта торговля приносила казне убытки размером в два-три миллиона. Для оживления торговли Сведенборг предлагал увеличить производство товаров, вывозимых из страны, в первую очередь железа. Вторым по важности товаром в этом отношении была медь. Что же касается ввоза из-за границы, то ввозить, по его мнению, следовало только действительно необходимые предметы.

В другом своем докладе, «О драгоценных и черных металлах», который был послан в Комитет по рудникам 20 февраля, Сведенборг осуждал предпочтение, повсеместно отдаваемое драгоценным металлам, поскольку рудник, производящий много железа, мог пострадать от того, что рядом с ним находили незначительную жилу серебра. Железоделательное производство, хотя и не очень ценится в мире, способно приносить большие выгоды стране, считал Сведенборг.

Еще одним источником беспокойства было то обстоятельство, что медные рудники не получали достаточно угля для плавильных печей, поскольку не могли платить за уголь столько, сколько платили более богатые железные рудники. Правительство предписало оказывать предпочтение в снабжении углем рудникам, производящим медь, — «металл более благородный и более ценный». Сведенборг решительно возражал против такой меры. В пространном докладе пункт за пунктом он доказал первостепенную важность железа для благосостояния страны и, следовательно, то, как важно защищать этот «черный металл» от металлов, «имеющих более приятные названия». Доклад был прочитан в Дворянском собрании и позже дошел до правительства.

В другом своем докладе Сведенборг предлагал программу строительства цехов для обогащения железа. Это предложение тоже обсуждалось в различных правительственных учреждениях, и Сведенборг был назначен членом Комитета по торговле, таможне и рудникам, где выполнял обязанности секретаря.

Как ни был озабочен Сведенборг развитием отечественного производства, он всегда отстаивал принцип свободы хозяйственной деятельности. Когда в правительство поступило предложение запретить иностранным купеческим кораблям заходить в шведские порты, он решительно возражал против подобной изоляционистской политики. Полвека спустя Хидениус, касаясь доклада Сведенборга о внешней торговле, писал: «Уважаемый член Риксдага представил предмет с большой ясностью, силой и страстью… Он показывает, что недопущение в страну иностранных купеческих судов означало бы серьезное нарушение гражданских прав, чего не было даже во времена самовластья и менее всего имеет право на существование в свободной стране, ибо промышленность, предпринимательство и самое государство были бы уничтожены такой политикой, и собственностью части подданных пришлось бы пожертвовать ради собственности других».

Горное ведомство

Многочисленные петиции Сведенборга в Горное ведомство о действительности его назначения на службу покойным королем в конце концов были удовлетворены: в марте 1723 года он получил приглашение участвовать в заседаниях коллегии. Парламент к тому времени уже работал в полную силу, и Сведенборг мог вынести на его обсуждение вопрос об отказе признать его служащим ведомства. Когда члены Горного ведомства поняли это, они признали его экстраординарным асессором. Сведенборг по-прежнему не получал жалованья, но ему было обещано, что он займет очередную вакансию штатного служащего. Сведенборг все еще ждал места, когда через год получил письмо от Эрика Бензелиуса, в котором старый друг сообщал, что в университете Упсалы открылась вакансия на должность профессора математики. Нигде таланты Сведенборга не знали так хорошо, как в Упсале. В известном смысле он был основателем местного Литературного общества, поскольку его переписка с членами общества не прерывалась со времен поездки в Англию. Он преподнес обществу свои неизданные сочинения, а его опубликованные труды регулярно рецензировались в журнале общества. Как раз в то время он посылал им гранки трактата «О меди». Кроме того, должность профессора давала солидное жалованье, а Бензелиус и Анна были бы рады общению с Эмануэлем. Тем не менее Сведенборг отклонил это предложение. «В Упсале много прекрасных людей, способных занять кафедру математики», — написал он в письме Бензелиусу и пояснил: «Отказаться от того, что позволит мне сослужить добрую службу, было бы непростительно».

Наконец в июле 1724 года он получил должность управляющего рудниками с жалованьем 800 талеров, которое позднее было повышено до 1200 талеров. Сбылась старая шведская поговорка: «Тому, кто ждет чего-то хорошего, не приходится ждать слишком долго».

Так в жизни Сведенборга закончилась полоса праздности, которую ученый использовал для занятий, путешествий и публикаций. Ему уже исполнилось тридцать пять. В течение последующих десяти лет из-под его пера не вышел ни один памфлет, хотя он продолжал углубленные исследования и писал научные труды, которые получили завершение позднее. Прекратились даже петиции в Риксдаг.

Так началась служебная карьера, которая займет следующие двадцать пять лет его жизни. Почти до шестьдесяти, правда, временами продолжительно отсутствуя на службе, Сведенборг тянул лямку, как все, выполняя ежедневные обязанности, делая то, что ему приказывали, и вырабатывая суждения, которые появляются только в результате совместного труда с другими людьми и соблюдения служебной дисциплины. Можно сказать, что наконец-то он с удовольствием мог применить одно из тех «Правил жизни», которые особенно ценил: «Исполняй усердно обязанности службы и во всех делах будь полезен обществу».

Здание, в котором размещалось Горное ведомство, все еще стоит на своем месте, так что можно подняться по изъеденной временем лестнице между двумя классическими колоннами и даже представить себе, как в девять утра Сведенборг поднимался по ней и шел на службу. Дипломаты, агенты, рудокопы, владельцы рудников, дровосеки, плавильщики меди, с которыми ему приходилось иметь дело,