Морские приключения мышки Клариссы - Лиза МакМанн

– Я буду лезть, пока творится несправедливость, – ровным голосом, глядя в глаза говорившего, произнесла Лучия.

Тот, хоть у него и мелькнула злость в глазах, спасовал.

– Не тратьте мое время, – пробормотал он и повернулся к Лучии спиной.

Капитан молчал, но лицо его исказил гнев. Тембе с Лучией больше ничего не говорили, будто предоставляя ему право решить, как быть дальше, а остальные матросы оказались на распутье. Они нервничали. Переводили взгляд то на капитана, то на этих двоих. Дела были плохи. Но неминуемая трагическая смерть придала некоторым из них сил. Терять-то было нечего.

Я посмотрела на Патронессу. Глазами-щелочками она наблюдала за разворачивающимся спектаклем. А на чью сторону встала она? Она до сих пор верна капитану или презирает его, как я? На борту судна Танука ее частенько подкармливал, поэтому она могла бы занять его сторону. Только вот он перестал делиться с ней едой, так что, скорее всего, ее сопереживание закончилось. Мне было очень любопытно, но заговорить с кошкой я боялась. Ведь ей достаточно мгновения, чтобы оборвать мое существование.

Наши с ней осторожные отношения балансировали где-то на грани взаимного уважения. Я ее кормила, она меня поила. Но воды становилось все меньше. Нужен был ливень, ливень, чтобы как следует вымочил шлюпку, тогда у нас появится шанс выжить. Но небо было ярко-голубым и безоблачным, а солнце по-прежнему безжалостно поджаривало моряков. Несмотря на все усилия защититься от палящих лучей, их кожа была покрыта ожогами, волдырями, кровоточащими ранами. Нарастала омерзительная вонь.

Еще чуть-чуть, и шлюпка будет полна мертвецов. А если все люди умрут, сколько смогут просуществовать вместе на лодке, бесцельно качающейся на волнах под неуправляемым парусом, кошка и мышь, особенно когда некому будет вычерпывать морскую воду?

– Что будет дальше? – отважилась спросить я.

– Умерших будут сбрасывать за борт, это облегчит шлюпку, и вода перестанет заливаться внутрь, – предположила Патронесса.

– А когда у них не будет сил таскать мертвецов?

– Несколько останутся внутри. – Кошка передернула усами.

И что потом? Конечно, наш разговор казался жестоким, но ведь все мы стояли на пороге смерти. И я, и кошка прекрасно знали, что такое смерть. Одно неловкое движение. Одна сильная волна. Один пинок от человека – и вот твоя жизнь полностью изменилась за доли секунды. Еще один день без воды, и мы невыносимо быстро начнем приближаться к гибели.

Еще один день станет началом конца и для людей, и для нас. Спасти нас может только дождь.

Мы проваливались в сон и просыпались. Хорошо, что на шлюпке стояла тишина. Иногда посреди ночи что-то будило нас. Вот по телам спящих на дне шлюпки начал пробираться тот матрос, который поругался с Тембе и Лучией. Он споткнулся, завалился на спину и уставился на луну. Впервые я видела у человека такое лицо. Глаза вылезли из орбит, изо рта шла пена. Он дышал слишком часто, будто быстро бежал.

– Воды, воды, – шептал он, еле выталкивая слова из горла. Он потянулся к спящему капитану, но тот, сразу же проснувшись, оттолкнул его.

– Ты бредишь, – сказал капитан.

Остальные обитатели шлюпки стали просыпаться.

– Он бредит, – повторил Тембе для тех, кто не успел разобраться, что происходит. – Все будьте начеку!

Обезумевший матрос встал, двинулся на капитана и без промедления получил от того кулаком в челюсть, так что кубарем отлетел к Лучии. Он ударился спиной о кромку борта и чуть было не свалился в море, но Лучия успела схватить его за ногу и втянуть обратно. А обезумевший матрос лягался и отбивался: Лучии досталось коленом по носу, а еще одному матросу – ногой по подбородку. Тот зарычал и встал в стойку, готовый драться.

Я отползла в самый угол носа шлюпки, а следом за мной отступила и Патронесса. Танука валялся на дне без сознания, и на него несколько раз наступили. Началась общая потасовка. Два моряка перелетели через корму и оказались в воде. Теперь они дико орали, что не умеют плавать, и пытались вскарабкаться обратно.

– Они не умеют плавать? – удивилась я. – Что за глупость становиться моряком, не умея держаться на воде?

– У них есть шанс научиться, – язвительно ответила Патронесса.

Скоро орали и вопили все. Капитан, Лучия и Тембе пытались навести порядок, но вышло это далеко не сразу. Пленники шлюпки были измотаны и страдали от жажды. А матрос, затеявший ссору, теперь черпал горстями соленую воду и пил. Он пил, пил и никак не мог остановиться.

– Теперь он окончательно сойдет с ума, – сообщила мне Патронесса с такой уверенностью, будто видела подобное не впервые. – Недолго ему осталось. И смерть будет некрасивой.

– Откуда ты знаешь?

– Видела несколько лет назад. Мы с сестрой… – Она осеклась и помрачнела.

Я не полезла с расспросами. Во все глаза, оцепенев от ужаса, я наблюдала, как члены команды пытались из последних сил помочь безумцу. Но он был уже не с ними.

– Земля! Земля! – голосил он, хотя вокруг стояла непроглядная тьма.

Речь стала неразборчивой. Он снова и снова норовил упасть за борт, из-за чего в шлюпку заливалась морская вода, которую приходилось черпать все чаще, а у матросов не было на это сил. Некоторые завывали от мучительной боли. Лишь бы никогда больше не видеть ничего подобного!

Наконец к утру удалось связать безумца. А у меня перед глазами стояло его лицо, в голове звучал его голос. Его ввалившиеся в глазницы глаза. Его частое, тяжелое дыхание. А еще он булькал – издавал странный, тревоживший меня звук, который я услышала впервые и больше никогда не хотела слышать. Но мне придется услышать его еще не раз – это вопрос времени.

А когда вроде все успокоилось, снова донеслось горловое клокотание. Теперь это был Танука. К нему подошла Лучия, осмотрела его, взяла за запястье, положила пальцы на шею. Она долго стояла, склонившись к мальчишке, а затем зло взглянула на капитана. И объявила всем с болью в голосе:

– Он мертв.

Меня пронзило сожаление. Мне было жалко не себя – мне было жалко Бенеллун, которая, возможно, никогда не узнает, какая участь постигла ее брата. Неужели и у нас с Чарльзом Себастьяном сложится так же? Я посмотрела на кошку. Та встала и тревожно наматывала круги по носу шлюпки, она нюхала воздух, который… стал другим.

В тот же миг – Лучия с капитаном по-прежнему смотрели друг на друга, излучая напряжение каждым дюймом опаленного солнцем тела, – мы услышали крик чайки. И взгляды всей шлюпки обратились к небу