Общество любителей Агаты Кристи. Живой дневник - Глеб Шульпяков

Легендарный трансильванский вампиризм имеет свои корни именно в мифах доримской культуры (умноженных на христианские мотивы причастия кровью Христовой). Об этом прекрасно писала Ф. Морозова в послесловии к «Дракуле» Брэма Стокера, изданному в «Энигме». Обязательно прочитайте и послесловие, и сам роман перед отправкой в Румынию. Плюс, конечно, работу Мирчи Элиаде «Даки и волки». Чтобы не обольщаться насчет румынской «тихушности».

Поскольку она – мнима.

В начале II века н. э. страна даков стала римской провинцией – о чем свидетельствует колонна Трояна в Риме. Истребив мужскую половину, захватчики смешались с женским населением. С тех пор румыны считают себя прямыми потомками римлян.

Естественно, эта наследственность импонирует больше, чем турецкая (саксонская, венгерская или цыганская). Глядя на лица людей, которые едут в метро, мне кажется, что легендарных кровей тут намешано много. И что эти крови до времени дремлют. Отчего каждый румын имеет вид человека, немного прибитого пыльным мешком.

Но когда-нибудь, безусловно, одна из кровей взыграет, победит все остальные. Но какая именно?

Бухарест неуловимо похож на Москву девяностых. Те же очереди в «Макдоналдс» и пусто в дорогих ресторанах. Люди на остановках штурмуют автобус. Развалы букинистической книги. Большие города в эпоху перемен вообще славятся книжной торговлей – народ по бедности избавляется от литературы в первую очередь. Самый большой развал я видел у стен университета. «Ада» Набокова, рядом «Мемуары гейши». И партитуры, тысячи партитур. Когда-то Бухарест слыл самым музыкальным городом.

В метро обычные, как и везде в Европе, люди – если взять Европу на отшибе, в Португалии, например. Тот же сонный, заторможенный народ. Но вдруг посреди вагона – старуха. Черная юбка, платок, седые космы – настоящая ведьма. Через плечо сума, в руке палка. Куда едет? Откуда взялась? Выходит из вагона, покупает сладкий крендель. Бредет сквозь пеструю толпу, шамкая ртом.

Жители Бухареста помешаны на сладостях. В чем одни усматривают турецкое влияние, их шербеты и пахлаву. Другие же, и я в их числе, полагают, что вурдалака после ночных похождений просто тянет на сладкое. Отсюда и выпечка. Кондитерских палаток, где торгуют пирожными размером с брошку, очень много. В городе к запаху выхлопа примешивается аромат выпечки, кофе. И эту смесь, СО2 и корицы, ни с чем не спутать.

Что касается вампиров, распознать их несложно. Вопервых, от бессонницы у вампира круги под глазами.

Во-вторых, сами глаза глубоко посаженные и темные. Сросшиеся, в-третьих, брови (и заостренные уши). И, в-четвертых, один необрезанный ноготь – для быстрого рассечения яремной вены.

...Город пересекают бульвары, пробитые в Бухаресте на манер парижских. На бульвары нанизаны, как брелоки, площади с круговыми развязками и лесом светофоров. На парапетах просят милостыню калеки. Проходя мимо, я поражаюсь их артистичности – как ловко манипулируют они культями. Горбатый, безрукий, безногий. Последним в ряду сидит человек, у которого нет головы. Я прихожу в дикий восторг.

«Да, но этого не может быть!» – сопротивляется разум.

Это нищий просто натянул куртку на голову и спит – с протянутой ладонью.

В начале XX века Бухарест называли Парижем Востока. Этот самый «Париж» начинается к югу от проспекта Победы, в районе площадей Революции и Энеску. Королевский дворец, румынский зал «Атенеум» – один из лучших европейских филармонических оркестров играет именно в этом театре. «Хилтон», бывшая резиденция шпионов всех разведок. И университетская библиотека.

Здания, отстроенные в неоклассическом стиле, напирают друг на друга, как мебель в антикварной лавке. Я был здесь поздно вечером – удивительное зрелище! Пустые мраморные лестницы, гулкие колоннады и портики – как декорации некогда успешного, а ныне снятого с репертуара спектакля. Так оно, в сущности, и есть.

Второй город внутри города – усадебные кварталы. В конце XIX века в Бухарест стали переезжать разбогатевшие помещики из провинции. Но строились в городе по-деревенски, в стиле загородных резиденций. Роскошных усадеб и элегантных вилл в балканском стиле – а позже и в стиле модерн – невероятно много в районе улочки Donici. Это один из самых уютных, домашних кварталов Бухареста. Что подтверждают посольства «супердержав» – и рестораны с террасами в зарослях можжевельника.

Многие виллы катастрофически запущены и разрушаются, поскольку после революции 1989 года дома вернули потомкам владельцев, но у тех нет денег на поддержание. И домики тихо ветшают. Глядя на стены, покрытые трещинами, замшелые валуны фундамента, расколотые вазоны и балюстрады, – понимаешь, насколько модерну к лицу такой вот естественный декаданс.

И что нигде, кроме Бухареста, такого уже не увидишь, разве что в Тбилиси.

Третий город внутри Бухареста – застройка эпохи тридцатых годов, функционализм и баухаус. Эти стили представлены в Бухаресте до оторопи обильно, как будто попал в архитектурный музей, который почему-то вынесли под открытое небо. Что опять же объясняется просто. Те самые помещики, перебравшись в столицу, посылали детей на учебу в Германию, где как раз начиналась новая архитектура. После чего на улицах Бухареста выросли десятиэтажные втулки и лежачие параллелепипеды. Стеклянные многогранники и призмы.

Нигде, кроме Бухареста, такого разнообразия я не видел, разве что в Тель-Авиве.

И четвертый город, который захочешь – не пройдешь мимо. Это советские кварталы эпохи Чаушеску. Гигантские площади, совершенно ташкентские фонтаны по центру (диктаторы любят фонтаны). Бульвары, утыканные билдингами из ракушечника.

Ну и парламент, кафкианский замок. Логово Дракулы.

В профиль здание похоже на сфинкса без головы, поскольку стройку не завершили и крыша осталась в урезанном виде. Это самое большое по площади сооружение Европы – и второе после Пентагона в мире – занимает 330 тысяч квадратных метров. На 12 этажах – 3100 комнат, десятки залов. Один, центральный, покрыт ковром. Вес ковра – 14 тонн. На глубине 20 метров имеется, само собой, бункер – диктаторы любят бункеры. Полностью иллюминированный, при Чаушеску парламент съедал все электричество Бухареста за четыре часа. Но диктатора это не интересовало.

«Дракулу XX века» вообще не заботила реакция внешнего мира. В отличие от прочих советских вассалов, этот вел себя непредсказуемо, вольно. Будучи другом СССР, высказался против рейда на Прагу, за что был отлучен от советской кормушки. Стал «играть» с Западом, но быстро влез в долги. Решил разом все выплатить – и выплатил! После чего в моде стал анекдот:

«– Ты слышал? У нас больше нет долгов.

– Как, и этого тоже?»

Судя по тому, как суетливо вершился суд – и как быстро приговор привели в исполнение – румыны страшно, судорожно его боялись. И вели себя как нашкодившие троечники. Да, Румыния – маленькая страна, которой правил большой диктатор. И люди до сих пор делят друг друга на пособников и диссидентов. Как это бывает в маленьких странах, те и другие часто менялись ролями, что, разумеется, зафиксировано в охранке.