Ты мой или ничей - Энди Брок

– Прошу прощения.

Она попыталась протиснуться мимо него, но он не двинулся с места, не оставив ей выбора, кроме как поднять на него глаза и завороженно уставиться на его великолепное мускулистое тело. Чего он и добивался.

Одетый лишь в обтягивающие черные плавки, не оставлявшие простора для воображения, он стоял перед ней этаким воплощением мужественности – высокий, загорелый, с отличной рельефной мускулатурой. Сверкающие капли воды скаты вались по его бронзовой коже, по завиткам волос на груди, по длинным красивым ногам и падали на деревянную палубу. Калиста сглотнула. Она уже и так успела полюбоваться им, когда он картинно нырнул в море и подплыл к корме, чтобы помочь Эффи спус титься в воду. И этого было более чем достаточно, чтобы пульс Калисты участился. А уж эта столь откровенная демонстрация мужественности грозила вызвать у нее перевозбуждение. Собрав остатки воли в кулак, она вздернула подбородок и, миновав Лукаса, повела Эффи в прохладную каюту.

– В следующий раз я буду плавать без нарукавников. – Клацая зубами, Эффи завернулась в большое полотенце. – Папа говорит, я быстро учусь.

– Не сомневаюсь. – Вытерев темные кудри дочери, Калиста легонько чмокнула ее в нос. – Кстати, тебе вовсе не обязательно называть его папой. Нет, если ты хочешь, конечно… но если тебе кажется, что для этого еще рановато, называй его просто Лукасом.

– Все нормально, мне нравится звать его папой. Он говорит, что греческие дети называют своих пап bampas. Смешно, да? – Девочка хихикнула, забавно сморщив маленький носик. – А «да» по-гречески «nai». – Эффи все хихикала, пока Калиста натягивала на нее сухую одежду. – Тоже забавно. Папа говорит, я должна выучить все греческие слова – тогда я смогу говорить с кем угодно.

– Да, да, конечно. – Калиста старалась скрыть раздражение. – Но ты не должна будешь говорить по-гречески, когда мы вернемся в Лондон, так ведь?

– Думаю, нет. Хотя мне здесь нравится. – Эффи зевнула и принялась наматывать темный локон на пальчик.

– Да, на каникулах тут здорово, – не унималась Калиста. – Но и домой вернуться будет хорошо. Держу пари, Магда скучает по нас.

– Хм… – Эффи задумчиво кивнула. – А может, и она сюда приедет?

– Не думаю, милая. А теперь не хочешь немного поспать?

К ее удивлению, малышка кивнула. Калиста взяла ее на руки, отнесла к кровати и осторожно уложила. Глаза Эффи почти сразу же закрылись. Оглядевшись, Калиста подумала, что лучше бы остаться в каюте, чем вернуться на палубу и снова оказаться лицом к лицу с Лукасом. Но это было бы трусливо, а ведь она не трусиха. Поэтому она не спеша поднялась и вышла на солнце.

Сидя на корточках к ней спиной, Лукас на носу лодки возился с веревками. Услышав шаги Калисты, он обернулся:

– С Эффи все в порядке?

– Да. Она спит. Должно быть, слишком много свежего воздуха, вот ее и сморило, – со смехом предположила она.

– Свежего воздуха для ребенка слишком много не бывает.

Калиста сжала губы. А он, конечно, эксперт по детям. С деланым равнодушием она смотрела, как он легко поднялся и направился к ней.

– Хочешь чего-нибудь? – Он открыл переносной холодильник. – Перекусить? Пива?

– Нет, спасибо. – Она уже успела пожалеть о выпитом раньше бокале холодного белого вина. От такой жары ее голова слегка «поплыла». – Я лучше посижу в теньке и почитаю.

– Как хочешь.

Удобно устроившись в тени на подушках, Калиста стала читать роман. Она услышала, как Лукас открыл пиво, подняла глаза и увидела, что он с бутылкой в одной руке неспешно идет по палубе к корме. Вода негромко шлепала по бортам яхты, покачивая ее. Над ними, крича, пролетела чайка. Калиста закрыла глаза…

Лукас уселся на подушки рядом с Калистой. Она мирно спала, прядь рыжих волос лежала на приоткрытых губах и легко трепетала от ее дыхания. Он неторопливо оглядел Калисту с головы до ног, задержав взгляд на груди, прикрытой лишь изумрудно-зеленой тканью купальника.

У Лукаса пересохло в горле. Соблазн провести пальцами по ее нежной коже был так велик, что устоять было очень трудно. Или, может, коснуться ее языком. Потом развязать тесемки купальника и снять его, чтобы ощутить тепло ее упругой груди… Желание, охватившее его, было сильным до боли.

Он быстро отвел глаза и стал смотреть в морскую даль на туманный горизонт. Он знал, что, передумав, может заполучить любую женщину, какую пожелает. Так зачем он себя мучает неутоленным желанием рядом с этой женщиной? Каким образом Калисте удалось завладеть им так, что все его тело жаждет ее… жаждет неутолимо? И почему другие женщины вдруг перестали интересовать его? Совсем. Конечно, он был ее первым любовником. Может быть, это объясняет его нелепую одержимость? Он никогда не забудет того, что произошло между ними, того, что никогда не повторится. Она была такой страстной, такой возбужденной, такой убедительной. Все эти годы он говорил себе, что она искусно притворялась. Но теперь… Теперь он уже не был так уверен. Теперь, когда он заглянул в ее глубокие зеленые глаза и увидел многое – гнев, боль, страх, непокорность. Но не предательство. И когда он рассказал ей о том, что сделал Аристотель, она выглядела опустошенной, уничтоженной.

Лукас провел рукой по влажным волосам и, прищурившись, стал наблюдать за белыми парусами проходившего в отдалении судна. Ему надо было отвлечься, чтобы прекратить анализировать прошлое и задуматься о будущем. О будущем, главной фигурой которого стала его дочь. Потому что Эффи – настоящее чудо. Ему до сих пор было сложно поверить, что он вдруг оказался отцом. И несомненно, Эффи особенная. Он чувствует радость каждый раз, когда смотрит на нее… каждый раз, когда думает о ней.

Услышав, что Калиста пошевелилась, Лукас повернулся к ней. Она открыла свои зеленые глаза. Он был достаточно близко, чтобы заметить промелькнувший в них блеск желания, потом страх и, наконец, возмущение.

– Лукас! – Она резко поднялась и откинула с лица волосы. – Ты меня напугал. Что ты тут делаешь вообще? Зачем наблюдаешь за мной?

– Просто наслаждаюсь видом.

– Ну конечно…

Калиста сама не знала, какой Лукас пугал ее больше – жесткий и мстительный, каким он предстал перед ней на похоронах, или саркастичный и наглый, бесцеремонно глазеющий на нее, как теперь.

Ни тот ни другой не напоминали ей того Лукаса, которого она знала прежде. Того, в которого она влюбилась. И все же она его видела. Таким он становился рядом с Эффи – нежным, терпеливым. Таким она видела его сегодня за штурвалом яхты – он бросил на нее озорной сияющий взгляд и подарил неожиданную улыбку. Они быстро шли по ветру, и он откровенно наслаждался тем, что делал.

Калиста почувствовала, как под пристальным взглядом Лукаса все ее тело начало покалывать от нарастающего желания. Она должна прекратить это немедленно!

– В холодильнике есть вода?

– Конечно.

Легко поднявшись, Лукас достал бутылку минеральной воды и подал Калисте. Она сделала несколько больших глотков, потом осмотрела себя. Надо же… Даже в тени ее кожа стало ярко-розовой – она так легко обгорает, что это просто смешно. Хорошо, что Эффи не унаследовала ее белокожесть. Она была смуглянкой, почти как отец – лишь немного светлее.