Ты мой или ничей - Энди Брок

– Но я не брошу Эффи здесь одну. Если останется она, останусь и я.

– Как хочешь.

– Прекрасно. – Она сделала глубокий вдох. – Мы поживем у тебя некоторое время. Но в сентябре Эффи должна идти в школу, поэтому мы вернемся в Англию.

– Я рад, что ты вняла доводам разума.

Лукас медленно оглядел ее разгоряченное лицо, потом его взгляд переместился на ее шею и грудь, вздымавшуюся под голубой майкой. Под его взглядом Калиста вдруг почувствовала, как ее соски твердеют, и, чтобы прикрыть их, торопливо скрестила на груди руки. Заметив это, Лукас изогнул темную бровь и лениво протянул:

– Кто знает? Может, все сложится не так уж и плохо. Может, мы сможем найти интересные способы, чтобы развлечь друг друга.

– Я здесь исключительно из-за Эффи. И только. Это ясно?

– Кристально ясно. Но, к несчастью для тебя, я вижу тебя насквозь. – Его губы изогнулись в саркастической усмешке. – И знаешь, что я вижу? Женщину, подавляющую свое сексуальное желание. Женщину, которая знает, что проиграла, потому что в глубине души страстно желает меня.

– Ты ошибаешься, Лукас Каланос. Ты просто-напросто наглый тщеславный субъект.

– Неужели? – Лукас склонил голову набок, глаза его, темные как ночь, блестели. – Она может обманывать себя, но его ей не одурачить. Несмотря на ее горячие уверения, что он для нее пустое место, тело Калисты явно считает иначе. Она это знает. И ее это бесит так же сильно, как она его жаждет.

Он взял бутылку вина, потянулся было, чтобы наполнить бокал Калисты, но она помотала головой, поэтому он налил только себе. Его глаза остановились на стене, у которой всего пару дней назад они занимались любовью. Нет, сексом. Это был быстрый, бурный, фантастический секс.

Тогда он был охвачен таким сильным желанием, что едва соображал, что делает. Однако ожидаемого удовлетворения не получил. Вместо этого он почувствовал отвращение. Не из-за Калисты, не из-за того, что они делали, – нет. Просто он хотел большего… гораздо большего. Неутоленный голод терзал его изнутри, превращаясь в опасное наваждение. Ему было отвратительно то, как он повел себя. Его мотивы и надуманные оправдания…

Лукас сделал глоток вина, пытаясь найти разумное объяснение этому внезапному приступу совести. За несколько лет, проведенных без женщины, Лукас изголодался. И только он получил возможность вести жизнь, о которой мечтал, как угодил в ловушку мисс Гианопулос. Мало того, Лукас вдруг с удивлением осознал, что малышка Эффи уже успела покорить его сердце. Он был готов делать для нее все – защищать ее, заботиться о ней. Он был твердо намерен стать частью ее жизни. Вот только что, черт побери, ему делать с ее матерью?

– Просыпайся, соня!

Калиста открыла глаза и увидела дочурку, карабкающуюся на ее кровать. В руке она держала недоеденный симит – бублик, обсыпанный семенами кунжута, которые теперь усеивали и ее пижаму.

– Пора вставать!

Калиста притянула к себе Эффи и вдохнула ее уютный детский запах.

– Доброе утро, милая. Хорошо спала?

– Да, – ответила Эффи, нетерпеливо ёрзая в объятиях матери. – Ты должна поторопиться. У нас полно дел.

Калиста, взглянув на часы, с удивлением обнаружила, что проспала довольно долго – глубоким, словно наркотическим, сном, который позволил ее мозгу отдохнуть и восстановиться. Но вот она снова оказалась лицом к лицу с весьма неприятной реальностью: она согласилась остаться на Талассе с Эффи, по крайней мере на ближайшее будущее.

– Мама, давай скорее. Мы собираемся на папину яхту.

Закрыв глаза, Калиста мысленно застонала, потом снова открыла их и увидела взволнованное лицо дочки.

День на яхте Лукаса – это все, что ей нужно. Лукас страстно любит ходить под парусом – и свое дорогое хобби он сумел превратить в высокодоходный бизнес, инвестировав в парк роскошных яхт и сдавая их в аренду. Большая часть его бизнеса была сосредоточена на материке, но у берегов Талассы всегда были пришвартованы несколько прекрасных судов. И юная Калиста обожала любоваться ими, когда они, сверкая в лучах солнца, покачивались на лазурной воде.

Она любила наблюдать за Лукасом, который был по-настоящему счастлив, лишь стоя босиком на палубе яхты или управляя парусами, когда ветер трепал его темные кудри и соленые брызги обдавали лицо. Она знала, что большим роскошным судам он предпочитает простые маленькие яхты, – как-то он сказал ей, что, управляя легкими суденышками, он чувствует себя ближе к морю, более живым.

– Быстрее, ма-а! Одевайся же!

Сделав глубокий вдох, Калиста откинула одеяло и уже спустила было ноги с кровати, но вдруг остановилась. Она представила Лукаса – улыбающегося и расслабленного, с сияющими глазами, предвкушающего целый день в море. И образ этот не шел у нее из головы. Он выглядел таким настоящим, душевным. Свободным…

И эту свободу у него отобрали…

Комкая в руках простыню, Калиста напряженно сидела, пытаясь успокоиться. Впервые она подумала о том, каково ему пришлось. Он был отрезан от мира, лишен солнца и моря, бушующих волн и свистящего ветра. Лишен свободы на четыре с половиной года… Должно быть, они стали для него настоящей пыткой. Он чувствовал бы себя ужасно, даже если бы был виновен. Но знать, что ты отбываешь наказание из-за ложного обвинения, – это сущий кошмар…

– Мама! – Эффи схватила ее за руки и потянула, пытаясь поднять на ноги. – Папа нас ждет.

Прикрыв глаза от яркого солнца, Калиста наблюдала, как дочурка плещется в море. Лукас и Эффи несколько удалились от яхты, но инстинктивно Калиста верила, что с Лукасом малышка в безопасности. Эффи еще не умела плавать, этому Калисте предстояло научить ее, однако мысль о муниципальном лондонском бассейне не вызывала у нее энтузиазма. Теперь пара ярких надувных нарукавников держала Эффи на плаву, а Лукас, подстраховывая ее, терпеливо объяснял, как двигать ножками, чтобы плыть и получались брызги.

– Отлично! – Его голос громко разносился над водой. – А теперь давай посмотрим, сможешь ли ты доплыть до меня.

Недалеко оттолкнув девочку, Лукас повернулся и стал смотреть, как она барахтается, бешено дрыгая ногами, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние.

– Ты это сделала! – Он поймал малышку, подбросил ее вверх, так что она завизжала от восторга, а потом бережно доставил к яхте.

Калиста торопливо оторвалась от книги.

– Видела, мам?

Яхта закачалась, когда Эффи и Лукас взобрались на борт.

– Я плыла сама!

– Это великолепно, дорогая. – Калиста закрыла и отложила книгу, демонстрируя, что теперь инициатива принадлежит ей. Поднялась на ноги. – А теперь пойдем – надо обсушиться.

Подскочив к матери, Эффи прижалась прохладным мокрым тельцем к ее разогретой солнцем коже, и у той сразу побежали мурашки. Калиста чувствовала, что Лукас в это время рассматривает каждый сантиметр ее полуобнаженного тела. Аккуратно сняв с тонких ручек Эффи мокрые нарукавники, Калиста собралась с духом и направилась в каюту. Однако Лукас преградил ей дорогу.