Кракену пора обедать - Эдвард Шулус

– Господин Мак, – заговорил он, – мы всё сделали. Мы её сбросили в…

– Ты что, не видишь, что я сейчас занят? – возмутился староста. – У меня гости!

– Простите, я не знал.

– Почему ты весь мокрый? – спросил мистер Гелберт.

– Какая разница? Пускай ступает! – постарался спровадить незваного гостя господин Мак, но Джек всё же ответил на заданный ему вопрос:

– Я упал с лодки, когда…

– Всё ясно, а теперь ступай прочь! – вновь перебил его староста, повысив голос. Он уже начинал выходить из себя.

– Простите, я тогда зайду потом. – И Джек вышел.

– Не обращайте внимания! – воскликнул господин Мак, развернувшись к своим гостям. – Это наш полоумный Джек, он давно уже повредился мозгами.

– Да, – подтвердил слова брата мистер Гелберт. – Безвозвратно лишился здравого смысла, как, впрочем, и своей руки. Глупейшая история! Хотите её услышать? – И, не дожидаясь ответа, мужчина начал рассказывать. – Джек, кстати говоря, всегда был бестолковым парнем, так что совершенно не удивительно, что с ним приключилось подобное. Взял он, значит, однажды динамит, да и отправился глушить рыбу. И что же в итоге? Получилось ли у этой бестолочи исполнить задуманное? Да чёрта с два! Динамит взорвался у него в руке, от которой, как можете видеть, ничего не осталось. А сам он свалился и ударился головой о камень, сразу же позабыв половину из того, что когда-либо знал, а знал, как сами понимаете, этот пентюх совсем немного. С тех пор и кличут его полоумным.

– Так ведь Уолтер уже знаком с ним, – припомнил врач. – Это ведь Джек заселил вас в гостиницу…

– Совершенно верно… и да, я тоже заметил, что он… – И детектив замолчал, пытаясь подобрать не слишком грубое слово.

– Да говорите как есть, не стесняйтесь в выражениях. Здесь все знают Джека как главного дурака и простофилю, так что вы никого не удивите, если назовете его ещё и кретином или идиотом. Родная мать и та его еле терпит. Уж не знаю, как они уживаются под одной крышей.

– Я лишь хотел сказать, что и мне он показался немного странным.

– С-с-странный – это ещё мягко говоря, – заметила жена старосты. – Вы т-т-только поглядите, сколько воды и грязи п-п-принёс сюда этот чудак. Элизабет, я ведь велела тебе никогда не пускать его за порог нашего дома?

– Он сам прошёл, не спрашивая, – тут же оправдалась девочка.

– Значит, убирать за ним б-б-будешь ты. Ясно?

– Да, мама.

– Сейчас же.

– Хорошо, мама. – Элизабет встала из-за стола, держась за висок. Её немного пошатывало.

– Может, я ей помогу? – предложила Виктория.

– Не надо, с-с-сидите и ешьте, – ответила женщина. – Она сама со всем отлично управится.

Какое-то время было слышно только тяжёлое дыхание девочки, ползавшей по полу с тряпкой в руках, да звон вилок о тарелки. Первым шумную тишину нарушил господин Мак.

– Уолтер, – вдруг обратился он к гостю.

– Да, – отозвался детектив.

– Я слышал, вы приехали на остров в поисках какой-то девушки?

– Так и есть. Её зовут Анна Данн. Вам о чём-нибудь говорит это имя?

– Нет, впервые слышу, – не раздумывая, ответил староста, – а раз я его впервые слышу, то можете быть уверены, её нога никогда не ступала на нашу землю.

– А для чего ей, собственно, вообще понадобилось забираться в подобную глушь? – поинтересовался мистер Гелберт.

– Насколько мне известно, она хотела повидать одного из пациентов «Маяка», – сказал Уолтер.

– Даже так?

– Да.

– Кого именно?

– Некоего господина по имени Итан Хоули.

– Гм, что скажете, Скотт? – спросил у него господин Мак.

– Итан Хоули, – повторил врач, как бы пробуя имя на вкус. – Такого пациента у нас нет.

– А раньше был? – уточнил детектив.

– И раньше никогда не было. Если есть желание, приходите завтра ко мне в «Маяк». Я вам устрою экскурсию, и вы сами всё посмотрите.

– С преогромным удовольствием, – ответил Уолтер.

Ещё какое-то время они с Викторией провели в гостях у господина Мака и его жены, а потом засобирались обратно в гостиницу. Перед уходом староста напомнил детективу, чтобы тот не забыл книгу Вивехзды. Уолтер поблагодарил его и сказал, что вернет её в целости и сохранности. На том они и расстались.

На дворе стояла глубокая ночь. Виктория давно уже спала, а Уолтер, несмотря на поздний час, сидел на первом этаже гостиницы и читал фолиант в кожаном переплёте при свете керосиновой лампы.

«Всё, чего однажды коснулось море, больше не принадлежит земле. Оно принадлежит Кракену, и он вправе потребовать этого в любой момент, когда только захочет», – именно с этих слов начиналась книга Вивехзды, они являлись её эпиграфом. Детектив перевернул страницу.

«Во сне мне было видение, и узрела я Кракена, могучего и великого, способного объять весь земной шар своими щупальцами. Он, истинный властитель всех морей и океанов, поднялся со дна, из самых глубин, холодных и мрачных, чтобы царствовать над нами и над землею нашею. Когда Кракен коснулся меня, в голове у меня зазвучал мой собственный голос: „Преклонитесь предо мной и в знак своей покорности сотворите жертву, какой не сотворили бы для самого дорогого и близкого человека. Лишь признав мою власть над собой, вы избавитесь от бед и несчастий, опутавших остров“. Когда слова смолкли, Кракен исчез. Всё исчезло, и я проснулась в своей кровати, а рядом со мной стояла моя дочь и плакала. Она просила, чтобы я отвела её к морю. Она сама того желала».

– Боже, что за безумие здесь начертано? – удивлённо воскликнул Уолтер. – И неужели господин Мак действительно верит во всё это?

Детектив недолго поразмыслил над собственным вопросом, после чего пригубил фляжку со спиртным и принялся читать следующий абзац, новое изречение Вивехзды. Теперь речь шла о Чёрной Буре.

«Чёрные Бури случались и раньше, ещё задолго до того, как мне было первое видение. Ещё до того, как наши корабли стали уходить на дно морское. Тогда никто из нас не понимал, почему бушует море и что оно хочет нам сказать. Теперь я понимаю. Теперь мы все понимаем и знаем, что Чёрная Буря – это акт единения океана и суши, через который наш властитель заявляет о своём праве на все земные владения. Окропляя почву солёной водой, он как бы говорит: „В моей власти затопить весь мир и всю его сушу“; а выбрасывая на берег морских гадов, сообщает: „Преклоните предо мной колена, иначе эти водные твари будут обитать здесь вместо вас и ваших детей“. Чёрная Буря – не что иное, как наставление нас на путь истинный. Мы обязаны помнить о её значении, хранить это знание и передавать его из поколения в поколение, в противном случае наша земля уйдёт под воду на веки вечные».