Мое имя – Лектон - Анна Кафа

– Ладно, Таонга, не плачь… можешь меня умилостивить, пока я еду. Ну, же… – и он указал на ширинку.

Таонга обрадовалась и с усердием занялась делом. Она чувствовала, как он становился все добрее и добрее, и была почти счастлива.

Наконец, они подъехали к салону, куда их пригласил знакомый. У Молибдена настроение намного улучшилось, он даже подмигнул Таонге, и игриво шлепнув ее по крупному заду, добавил:

– Сегодня ночью серьезно тобой займусь.

Таонга кокетливо вильнула бедрами и пошла за своим суровым Учителем.

Их встретил маленький лысый мужичок с длинным носом по кличке Караваджо, он постоянно мял свои сухие ладони и, время от времени, помимо картины поглядывал на пышный бюст мулатки.

– А она ничего, – шепнул он Молибдену о Таонге и добавил, – я сейчас на несколько минут отлучусь, покажу твою картину оценщику и тогда поговорим о деньгах.

Молибден молча кивнул и сурово взглянул на осматривавшую галерею Таонгу. Он одновременно был рад, что его девушку хорошо оценили, но, в то же время, был зол на Таонгу за то, что кто-то еще мог думать о ней. Несмотря на свои постоянные угрозы о расставании, Модлибден никогда не мог представить, что Тоанга могла бы принадлежать еще кому-нибудь кроме него, это был для него нонсенс, невозможное. Эта мысль его серьезно оскорбила, и причиной оскорбления была Таонга, которая, ничего не подозревая, рассматривала живописные полотна, не понимая, как люди могут тратить на них деньги. Она остановилась у копии «Подсолнухов» Ван Гога и подумала, что когда у нее будет собственный дом она, возможно, купит такую картинку для своей кухни. Она вспомнила о еще одной картине с цветами, рядом с которой можно было бы повесить и эту.

В тот момент, когда Молибден уже обдумывал маленькую месть Таонге, в галерее появился еще один человек. В его статной фигуре было что-то жестокое и стремительное, Таонга бросила на него украдкой взгляд и сделала вывод, что он, наверное, юрист. По правде говоря, большинство мужчин в пиджаках ей всегда представлялись юристами или адвокатами, к тому же серые внимательные глаза гостя, казалось, что-то искали. Наверное, думала Таонга, у него здесь какое-то важное дело. Она не успела досоздать портрет, как «юрист в пиджаке» вдруг подошел к Молибдену и, слегка улыбаясь, спросил:

– Не подскажите, кто здесь хозяин?

Молибден, как всегда, лениво измерил его взглядом, но, видимо, незнакомцу удалось расположить его к себе, и он снизошел до ответа:

– Нет, сам здесь впервые. Сейчас подойдет человек, он здесь работает, у него можно будет узнать… – Он не успел договорить, как появился Караваджо с картиной. Он кивнул новому гостю, но не обратил на него особого внимания и сразу перешел к делу.

– Это хорошая работа, мы берем ее за 1000 евро. Ну как?

Молибден взглянул на Таонгу, которая хотела что-то сказать, но ее перебил новый человек, который все это время рассматривал картину через плечо.

– Простите, что вмешиваюсь, а чья эта замечательная работа?

Караваджо поднял брови и недовольно бросил:

– А вы, собственно говоря, кто?

– Извините, что не представился. Алекс. Я интересуюсь портретами, и работами одного художника Жака М… Вы, случайно, не знаете такого, или возможно, у вас есть его картины? Но простите, я подожду, пока вы решите ваши вопросы.

Алекс отошел в сторону, делая вид, что занят изучением галереи, хотя на самом деле все время наблюдал за действиями этого странного треугольника.

Видимо, сделка состоялась, так как в руках Молибдена оказались деньги, а картина осталась в сухих ладонях Караваджо. Парочка двинулась к выходу, и когда уже почти оказалась у двери, Таонга обернулась и махнула ладонью своему истекающему слюной новоиспеченному поклоннику. Она еще не знала, что ее игривый жест обернется ей хорошей взбучкой.

Алекс проводил их несколько озадаченным взглядом и, когда пара скрылась из виду, обратился к лысому господину, который с довольным видом держал у себя в руках картину.

Кей открыла глаза, и тут же увидела безоблачное пространство белого потолка. Над ней стояло существо в зеленой маске и шапочке:

– Кей, – произнесло какое-то другое существо, которое она не рассмотрела.

Что это? Сон? Опять сон? Когда же я выкарабкаюсь из этого сна? Она вновь закрыла веки и через мгновение открыла. Все то же самое, не исчезает.

– Кей, – тут она почувствовала прикосновение к своей руке, она повернула голову. Бородатый человек смотрел на нее с глубокой нежностью. Она его знает. Жак, это ведь Жак!

– Жак, – произнесла она, ей хотелось что-то добавить, но она вдруг съежилась и глухо завыла от боли.

– Боль сейчас пройдет, – сказало существо в маске успокаивающим тоном и, как только канули его слова, вена Кей заныла от прикосновения стали.

– Это обезболивающее и успокоительное, вам нужно еще поспать.

Только сейчас Кей поняла, что здесь настоящее, что она живая, что ее тело принадлежит ей. Ей хотелось что-то им всем сказать, но боль и рассеянность мыслей оставили ее, задушили голос и она только устало кивнула.

Был уже день, когда Кей проснулась. Она хотела пошевелить рукой, но вдруг осознала, что лежит под капельницей. Что же случилось? – пыталась она понять. Ее память начала хаотично восстанавливать фрагменты той злополучной ночи. Конечно же, в вино, которое они пили с Аладдином, было что-то добавлено, наверное, какой-то наркотик. Вот негодяй, – думала Кей, он ей сразу не понравился, и ей все время хотелось уйти. Но как так получилось, что они дали себя провести… И Жак… Да, Жак… Как он? Она не успела развить свои мысли: дверь отворилась, и появился Жак. Правда, сейчас он был не один, а в сопровождении двух персон.

Он ободряюще улыбался, хотя по его красным воспаленным глазам можно было догадаться, что он очень устал.

– Кей, как я рад, ты проснулась!

Он дотронулся до ее руки, и присел рядом.

– Это мои друзья, Алекс и Сюзи.

Кей не совсем понимала, что происходит, кто эти люди, но она приветливо кивнула, полностью полагаясь на Жака. Если он их привел, значит так нужно, и она ему полностью доверяет.

– Я понимаю, что сейчас, наверное, не самое удачное время для знакомства, но нам нужно как можно быстрее разобраться с несколькими деталями. Алекс – мой друг-детектив, а Сюзи его помощница. Я все ему рассказал, и он согласился помочь разобраться в том, что произошло прошлой ночью и попытаться восстановить события, связанные с Марком. Помимо этого, Алекс уже занялся поисками портрета, который ты отдала горничной, и ему нужно было тебя увидеть.

– Ах, да, конечно. Очень рада, – произнесла Кей.

Высокий, худощавый Алекс приветливо кивнул Кей, в его смотрящих из-под стекол очков серых глазах читались проницательность и наблюдательность сыщика.