"Тигр" охотится ночью - Виктория Дьякова

– Неоплаченные счета?! – Маренн обеспокоенно взглянула на Джилл: – Ты что-нибудь знаешь об этом?

– Нет, мама, впервые слышу, – недоуменно пожала плечами дочь. – К тому же ты и сама знаешь, что за все те годы, что Натали снимает квартиру на Монмартре, я ни разу не была у нее в гостях. Она почему-то не приглашает меня к себе. И старательно избегает моих расспросов о том, как она там живет.

– И сколько она задолжала? – Маренн вновь повернулась к Францу.

Тот удивленно вскинул бровь.

– Я не считал. Хотя и задал ей тот же вопрос. Даже предложил свою помощь в оплате, чтобы тебя лишний раз не беспокоить. Но она разозлилась еще пуще. Сказала, что ей от меня ничего не надо. Так что сумма ее долга мне тоже неизвестна, прости, Ким.

– Разве в Советском Союзе не принято платить за квартиру? – вновь встряла в разговор Джилл, пытаясь докопаться до истины. – Или у коммунистов все общее и бесплатное?

– Не говори глупостей, Джилл, – поморщилась Маренн. – За любые услуги, в том числе коммунальные, платят во всем мире, и в Советском Союзе тоже. Не с неба же у них там горячая вода льется! Если, конечно, русские вообще знают, что это такое. К тому же Натали приехала во Францию не вчера, так что успела уже ознакомиться с правилами здешней жизни. Но я все равно ничего не понимаю! Спасибо, что ты обо всем рассказал мне, Франц. При случае я всенепременно поговорю с ней. Но сейчас, когда она придет с прогулки и присоединится к нам, прошу всех, – Маренн многозначительно посмотрела на Джилл, – обойтись даже без намеков. Ни слова!

– Я поняла, мама.

Голубой круг – отсвет чуть покачивающейся на ветру лампы – медленно передвигался по лаковой поверхности круглого белого столика, украшенного ажурной резьбой. С едва слышимым шорохом шевелились прозрачные шторы, закрывавшие выходящее на море окно. Балконная дверь была приоткрыта, и с моря тянуло зимней холодной сыростью. Наталья молча смотрела в стол прямо перед собой.

– И все-таки я позволю себе задать тебе волнующий меня вопрос, Натали, – Маренн опустилась в накрытое леопардовым мехом кресло напротив. – У тебя возникли затруднения с деньгами?

– Франц доложил? – ответила вопросом на вопрос Наталья, так и не подняв головы.

– Да, Франц, – не стала лукавить Маренн. – Но почему я узнаю о твоих проблемах от него, а не от тебя?! Ты же знаешь: я всегда готова помочь тебе! И могу помочь. Ты только объясни, отчего вдруг возникли трудности с деньгами?

– Хозяйка повысила арендную плату почти вдвое, – призналась Наталья чуть ли не со стоном, – и денег стало не хватать. Ведь мне же надо оплачивать еще и учебу! Пока квартирная хозяйка считала меня просто русской эмигранткой, она относилась ко мне с сочувствием. Но когда увидела у меня в гостях Франца и услышала, что я говорю с ним по-немецки, ее точно подменили! На следующий же день повысила стоимость квартплаты задним числом, и теперь мне от долгов никуда не деться…

– Почему же ты молчала, девочка моя?! – Маренн инстинктивно подалась вперед. – Вдвоем мы давно бы уже решили эту проблему. Итак, слушай меня! В ближайшее же время ты снимешь другую квартиру. Такую, где хозяева не слишком негативно относятся к бошам. Хотя нет! Ты просто переедешь ко мне, чтобы не тратить деньги на твою ерунду вроде так называемой «независимости», а тратить их только на учебу!

– Но хозяйка меня не отпустит! – Наталья в отчаянии обхватила голову руками. – Она уже пригрозила мне, что в случае чего обратится в полицию.

– Ты забыла о Клаусе, дорогая? – вкрадчиво произнесла Маренн, поднявшись с кресла и подойдя к Наталье. – Он ведь у нас уже почти стопроцентный юрист, и, смею заметить, весьма неплохой юрист. Вот мы и отправим Клауса к твоей квартирной хозяйке. Думаю, он ей быстро растолкует правила соблюдения договора. У тебя ведь есть договор на аренду помещения?

– Есть, – растерянно кивнула Наталья.

– Вот и отдашь Клаусу этот документ. А после его беседы с твоей алчной хозяйкой еще неизвестно, у кого из вас возникнут неприятности: у тебя или у нее. Полагаю, Клаус взыщет с нее еще и моральную компенсацию за твои слезы и унижение, так что платить придется не тебе, а ей, девочка моя. Она ведь наверняка думает, что ты оказалась в чужой стране одна и потому беззащитна. Но мы докажем ей, что это не так. Главное, – Маренн взяла Наталью за подбородок, подняла ее лицо к себе и посмотрела прямо в глаза, – чтобы ты сама относилась к нам с доверием. К нам ко всем. Ко мне, к Джилл, даже к Францу. Мы все на твоей стороне, даже не сомневайся в этом. Мы не оставим тебя в беде. Никогда!

Снизу послышалась музыка: это Йохен заиграл на рояле «Опавшие листья» Армстронга. Потом что-то сказал Франц. Потом засмеялась Джилл.

– Мама, мама! – раздался ее веселый голос. – Иди сюда! Ты только послушай!

– Извини, Натали, я должна спуститься к ним, – сокрушенно покачала головой Маренн. – Но я скоро вернусь. Дождись меня.

– Хорошо… мама.

Черный шелковый материал платья мадам зашуршал по ступеням лестницы.

– Ну и что я должна послушать?

– Мама, это невероятно! – Джилл возбужденно отпила из бокала глоток шампанского. – Я узнаю от них о войне такое, о чем раньше даже не подозревала!

– Например? – Маренн бросила настороженный взгляд на Йохена, но тот лишь невинно улыбнулся в ответ. – Они тебе сейчас понарасскажут – только слушай! Просто нашли в твоем лице неопытную и благодарную слушательницу, Джилл, вот и усердствуют. Мне-то небось ничего нового не расскажут, поскольку я своими глазами войну видела.

– Мама, ты хочешь сказать, что они рассказывают мне небылицы? – округлила глаза Джилл. И тут же бросилась доказывать обратное: – Йохен, напомни, пожалуйста, как назывался тот город?!

– Мариуполь.

– Да, точно, спасибо, Йохен. Мама, послушай! Оказывается, во время наступления наших войск Йохен, Франц и их товарищи встретили у этого самого Мариуполя группу красных большевиков. Те, не обращая абсолютно никакого внимания на наши танки, тащили мешки с деньгами из кассы местного завода. Ну разве не смешно, мама?! Ведь ясно же, что после войны эти деньги обесценятся, превратятся в обыкновенные бумажки! Например, если бы победили мы, то в ходу были бы рейхсмарки. А если русские, как, впрочем, и произошло, то все равно их власти провели бы реформу! Йохен сказал, что на их вопрос, куда и зачем они столько денег тащат, никто из русских ответить так и не смог. Мама, а ты как думаешь – куда и зачем они мешки с деньгами тащили?

– Ну, попробую предположить, – еле сдерживая смех, Маренн с серьезным видом облокотилась на крышку рояля. – Бумажными купюрами можно, например, обклеить стенки туалета. Поскольку туалеты у русских обычно деревянные и расположены на улице, в щели сильно дует. Еще, если я правильно помню, на каждой советской купюре изображен портрет Ленина. Вот и представь, как приятно, когда в самый ответственный момент на тебя со всех сторон взирает вождь. С другой стороны, как его рассмотришь, – она нарочито сконфуженно развела руками, – если в русских туалетах нет электричества?!