"Тигр" охотится ночью - Виктория Дьякова

Гуков[1] выбили с высоты, когда уже начало темнеть. Густой трехъярусный тропический лес покрывал местность, на которой только что кипело сражение. Мокрые от дождя деревья возвышались до самых небес и были окутаны легким туманом.

– Много убитых? – Наталья повернулась к санинструктору Гэри Ломбертсу, подошедшему сзади.

– Хватает, док, – кисло скривился тот.

– Из каких частей?

– В основном из пятьсот второго сто первой воздушно-десантной. Их больше всех потрепали…

– Ясно, – кивнула Наталья. – Раненые?

– Раненых немного, с десяток примерно. Тяжелых – шесть. Том сказал, что ночевать будем здесь, – передал Ломбертс приказ командира роты. – А утром, как рассветет, двинемся к посадочной зоне, вырубленной среди деревьев ниже по склону. Это порядка пятидесяти метров от вершины холма, но сейчас идти туда опасно.

– Я поняла. Раненых сейчас осмотрю. А всех погибших, Гэри, надо снести в одно место… Думаю, вон туда, – Наталья указала на два росших неподалеку молодых деревца. – И прикройте их плащ-палатками, чтобы не мокли.

– Да им теперь все равно…

– Выполняйте, – строго прервала она его возражения. – И поторопитесь: скоро совсем стемнеет.

– Есть, док.

Под ногами что-то зашуршало. Наталья опустила голову и замерла: из-под корней поваленного рядом дерева выскользнула небольшая зеленая змея и, скрутив тело кольцами, встала в стойку прямо напротив нее.

– Не шевелитесь, – прошептал санинструктор. – Может, сейчас уползет. Побеспокоили мы ее, видно…

– Ядовитая? – еле выдавила из себя Наталья, ощутив, что даже горло пересохло от страха. «Надо же, только что гуки вокруг палили, и – ничего, – мелькнула неожиданно смешливая мысль, – а тут всего лишь змея какая-то, однако я словно к земле приклеилась».

– Они тут все ядовитые, – все так же негромко ответил Гэри. – А это – бамбуковая гадюка. Один укус – и поминай, как звали. Проклятие!..

– Чего уставились?! Ломбертс, обделался, что ли?! – Вовремя подоспевший капитан Роджерс подхватил с травы брошенную кем-то лопату и быстрым движением разрубил змею пополам, вогнав лезвие орудия глубоко в землю. – Ты ждал, чтобы она дока укусила?! – вновь набросился он на санинструктора. – Сколько раз всем говорил: встретил змею – убивай немедля! Иначе рано или поздно она подкараулит в другом месте.

– Благодарю, кэп. – Наталья оцепенело и неотрывно смотрела, как извивается и дергается разрубленное надвое змеиное тело, как пасть гадюки распахнулась в агонии, извергая брызги яда.

– Здесь водятся тридцать три вида змей, док, – приблизился к ней капитан Том Роджерс, – и тридцать один из них – смертельно ядовиты. Поэтому приходится проявлять некоторую предвзятость – бить всех без разбору.

– Да, да, я понимаю… – Наталья почувствовала, как по спине покатились струйки горячего пота.

Отбросив лопату, Роджерс поправил шляпу с тигровой нашивкой. Намокнув от дождя, эмблема сто первой дивизии ВДВ съежилась, тогда как надписи над ней – «Сила Тигра» и «recon» (то есть «разведывательный»), – напротив, растянулись и неестественно скособочились.

– Идемте, док, – кэп крепко взял Наталью за локоть, – а то у меня там второго уоррента здорово покалечили – всю интимную сферу вдрызг разнесли. – Он криво усмехнулся: – Крови много потерял, пребывает в шоке и никому не дается. Может, хоть вам удастся его угомонить.

– Да, да, идемте, конечно, – с трудом оторвав взор от издыхавшей гадюки, Наталья кивнула и поспешила за капитаном.

– Я слышал, мэм, вы из России? – спросил Роджерс, помогая ей перебраться через поваленную корягу. – Давно?

– Да уж пятнадцать лет как, – слабо улыбнулась она в ответ.

– Не жалеете?

– О чем? Что меня там не повесили? Или не поставили к стенке? – Наталья пожала плечами: – Кто ж о таком пожалеет? Я ведь из так называемых «бывших». Классовый враг, словом.

– То есть просто выбора не было?

– В каком смысле?

– Ну, раз здесь оказались…

– А меня, кэп, никто сюда насильно не отправлял, я здесь по собственному желанию нахожусь. Параллельно, параллельно кладите! – крикнула она на ходу санитарам, переносящим тела погибших, и снова повернулась к Роджерсу, как бы в ожидании следующего вопроса.

– Не страшно? – Во взгляде покрасневших от усталости серых глаз капитана читался неподдельный интерес.

– Страшно, – призналась Наталья, опустив голову. – Но мне не привыкать. Я с юных лет на войне.

– В Европе воевали? – высказал он догадку.

– Да. От Сталинграда до самого Берлина дошла.

– А я воевал добровольцем в Арденнах, мэм…

Раненый уоррент лежал на земле. Подле него, пытаясь хоть чем-то помочь, суетились несколько солдат и два санинструктора. Парень был сплошь в крови, штаны напрочь разодраны. Два солдата держали его за руки. Один санинструктор, стоя на коленях у головы раненого, держал его за мочки ушей. Еще несколько солдат стояли в отдалении, настороженно оглядывая окрестности: обеспечивали таким образом прикрытие. На всякий случай.

– Ну что? Морфий ввели? – спросил капитан санинструктора.

– Нет, сэр, – хмуро отрапортовал тот. – Не дается…

– Ну, вот сейчас док вам поможет, – Роджерс кивнул на Наталью.

– Почему до сих пор не остановили кровь и не ввели лекарства?! – Наталья строго взглянула на санинструкторов.

– А вы попробуйте сами, док, – огрызнулся один из них.

– Не подходите, не подходите ко мне… Я хочу умереть… – беспрерывно шептал раненый. – Все равно мне теперь не жить…

– Прекратить истерику! – нарочито грубо прикрикнула на него Наталья, после чего присела рядом на корточки и склонилась над раной.

– Сейчас взбрыкнет, – обреченно вздохнул ближний санинструктор, – и вы, док, как пушинка улетите…

– Отставить разговоры! – резко оборвала Наталья болтуна.

К всеобщему удивлению, десантник действительно успокоился и теперь лежал неподвижно, лишь напряженно наблюдая за каждым движением доктора.

– Что же это вы, уоррент, не позволяете медикам оказать вам помощь? – перешла на нейтральный тон Наталья. – Совсем спятили? Это же форменный саботаж. Предательство, если хотите… Ведь ваше сопротивление врагам лишь на руку. Они же и хотят как можно больше наших солдат уничтожить, а вы им помогаете…