Властелин Севера. Песнь меча - Бернард Корнуэлл

– Я не поклоняюсь смерти, – ответил я.

– Христиане поклоняются, – заметил Эрик, взглянув на Пирлига, на прикрытой кольчугой груди которого виднелся деревянный крест.

– Нет, не поклоняются, – сказал Пирлиг.

– Тогда к чему им образ мертвого человека? – спросил Эрик.

– Наш Господь Иисус Христос восстал из мертвых, – энергично проговорил Пирлиг, – Он победил смерть! Он умер, чтобы даровать нам жизнь, и, умерев, вернул жизнь себе. Смерть, господин, – это просто ворота, ведущие в следующую жизнь.

– Тогда почему мы боимся смерти? – спросил Эрик.

Судя по его тону, он не ожидал ответа.

Он повернулся и посмотрел вниз, на царящий там хаос. Два корабля, на которых мы промчались через брешь в мосту, захватили беглецы, и одно из этих судов затонуло всего в нескольких ярдах от пристани. Теперь оно лежало на боку, наполовину погрузившись в воду. Беглецы попадали в реку, где большинству суждено было утонуть, но другие сумели добраться до илистого берега, и там их убивали ликующие люди с копьями, мечами, топорами и мотыгами. Выжившие цеплялись за полузатопленное судно, пытаясь укрыться от лучников-саксов, чьи длинные охотничьи стрелы ударяли в корпус корабля.

Тем утром было столько смертей!

Улицы взятого города под запятнанным дымом желтым небом провоняли кровью и были полны воющих женщин.

– Мы доверяли тебе, господин Утред, – безрадостно проговорил Эрик, все еще глядя на реку. – Ты должен был привести нам Рагнара, ты должен был стать королем Мерсии и отдать нам весь остров Британию.

– Мертвец солгал, – ответил я. – Бьорн солгал.

Эрик повернулся ко мне. Лицо его было суровым.

– Я говорил, что не надо пытаться тебя одурачить, – сказал он, – но ярл Хэстен настаивал на этом.

Эрик пожал плечами и посмотрел на Пирлига, на его кольчугу и истертые рукояти мечей.

– Но ты тоже одурачил нас, господин Утред, – продолжал Эрик. – Сдается, ты знал, что этот человек – воин, а не священник.

– Он и воин, и священник, – сказал я.

Эрик поморщился, наверное вспомнив, как умело Пирлиг победил на арене его брата.

– Ты солгал, – печально сказал он. – И мы солгали, но все равно мы могли бы вместе захватить Уэссекс. А теперь?

Он посмотрел вдоль настила моста.

– Теперь я не знаю, выживет мой брат или умрет.

Он снова поморщился.

Теперь Зигфрид лежал без движения, и на мгновение мне подумалось, что он уже ушел в зал мертвых, но потом он медленно повернул голову и наградил меня злобным взглядом.

– Я буду молиться за него, – сказал Пирлиг.

– Да, – просто отозвался Эрик. – Пожалуйста.

– А что делать мне? – спросил я.

– Тебе? – озадаченно переспросил Эрик.

– Оставить тебя в живых, Эрик Тарглисон? Или убить тебя?

– Ты обнаружишь, что нас нелегко убить, – ответил он.

– Но я все-таки убью тебя, если придется.

Последние две фразы заключали в себе настоящие переговоры. Правда заключалась в том, что Эрик и его люди попали в ловушку и были обречены, но, чтобы убить их, нам пришлось бы прорубиться через грозную «стену щитов», а после уложить отчаянных людей, которые думали лишь об одном: как бы забрать с собой в иной мир как можно больше врагов. Я бы потерял двадцать или даже больше воинов, а остальные мои гвардейцы были бы искалечены на всю жизнь. Я не хотел платить такую цену, и Эрик знал это. Но еще он знал – я заплачу ее, если он не будет вести себя разумно.

– Хэстен здесь? – спросил я, поглядев на сломанный мост.

Эрик покачал головой.

– Я видел, как он уплыл, – сказал он, кивнув вниз по течению реки.

– Жаль, – ответил я, – потому что он нарушил данную мне клятву. Если бы он был здесь, я бы отпустил вас всех в обмен на его жизнь.

Эрик пристально глядел на меня несколько биений сердца, прикидывая – правду ли я сказал.

– Тогда убей меня вместо Хэстена, – наконец проговорил он, – и позволь остальным уйти.

– Ты не нарушал данной мне клятвы, – сказал я. – Поэтому ты не обязан отдавать мне жизнь.

– Я хочу, чтобы эти люди жили, – со внезапной горячностью проговорил Эрик, – и моя жизнь – малая цена за это. Я заплачу ее, господин Утред, а ты в обмен пощадишь моих людей и отдашь им «Покорителя волн».

Он показал на корабль своего брата, который все еще стоял в маленьком доке, там, где мы высадились.

– Это честная сделка, отец? – спросил я Пирлига.

– Кто может измерить цену жизни? – ответил Пирлиг вопросом на вопрос.

– Я могу, – резко ответил я и снова повернулся к Эрику. – Цена такова. Вы оставите все оружие, с которым пришли на мост. Вы оставите ваши щиты. Вы оставите ваши кольчуги и ваши шлемы. Вы оставите ваши браслеты, цепи, броши, монеты и пояса. Вы оставите все ценное, Эрик Тарглисон, и тогда сможете взять корабль, который я для вас выберу, и уплыть.

– Корабль, который ты для нас выберешь, – повторил Эрик.

– Да.

Он слабо улыбнулся:

– Я построил для брата «Покорителя волн». Это я нашел в лесу дерево для его киля. То был дуб со стволом прямым, как весло, и я сам его срубил. На шпангоуты и брашпиль корабля, на его форштевень и палубный настил, господин Утред, пошло еще одиннадцать дубов. Мы проконопатили корабль шерстью семи медведей, которых я собственноручно убил копьем, и я сам сковал гвозди для него в свой кузне. Моя мать соткала парус для этого судна, я сплел для него канаты и посвятил его Тору, убив своего любимого коня и окропив его кровью нос корабля. Корабль этот нес меня с братом сквозь шторма, туман и лед. И он, – Эрик повернулся, чтобы посмотреть на «Покорителя волн», – он прекрасен. Я люблю этот корабль.

– Ты любишь его больше жизни?

Мгновение Эрик поразмыслил над моим вопросом, потом покачал головой:

– Нет.

– Тогда вы уйдете на судне, которое я выберу сам, – упрямо проговорил я.

Возможно, на том и закончились бы наши переговоры, но тут под аркой, где норвежская «стена щитов» стояла лицом к лицу с моими войсками, поднялась суматоха и шум.

На мост явился Этельред и потребовал, чтобы его пропустили в ворота. Эрик озадаченно посмотрел на меня, когда нам передали эту весть, и пожал плечами.

– Он здесь командует, – сказал я.

– Итак, мне понадобится его дозволение, чтобы уйти?

– Да, – ответил я.

Эрик велел «стене щитов» пропустить Этельреда на мост, и мой кузен ступил на него со своим обычным нахальным видом. Алдхельм, командир его гвардии, был его единственным спутником.