Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918 - Робин Нейландс

К концу 1916 года будущий ход войны был уже абсолютно ясен. Ни одна из сторон не могла, или не хотела, начать переговоры, и поэтому борьба на Западном фронте неминуемо должна была продолжаться до тех пор, пока одна из сторон просто не могла бы дальше воевать. То обстоятельство, что все смирились с таким положением дел, можно сказать, ясно указывало на полный упадок политической воли или человеческой изобретательности; по крайней мере это вновь отдавало решение проблемы завершения войны в руки сухопутных и флотских военачальников.

Задача генералов теперь состояла в том, чтобы истощить неприятельскую армию и тысячами и десятками тысяч убивать его солдат, пока у противника не иссякнут воля к борьбе или просто средства для ее ведения. Тем временем адмиралы должны были нападать на мирных жителей, топить корабли и блокировать порты до тех пор, пока голод не сделает с гражданским населением то же самое, что снаряды, пули и удушливые газы — с их мужьями, сыновьями и братьями на поле боя. Когда эта политика действительно возымела успех, проклятия посыпались на головы победоносных британских генералов, тогда как политики, подтолкнувшие их к такому образу действий, отошли в тень незапятнанными, чтобы позднее присоединиться к хору, поносящему генералов.

Помимо того что политика наступления на Германию на Западном фронте полностью поддерживалась французами, она также хорошо обосновывалась незыблемым положением стратегической доктрины, в соответствии с которой страна или коалиция стран, по которым враги нанесли удар, должны попытаться сразить сначала сильнейшего из противников. Как только это сделано, слабейшие элементы падут духом и с ними будет легко разделаться. Эта верная доктрина приводила к противоречиям, поскольку у союзников были разные приоритеты. Кроме того, борьба с сильнейшим противником приводила к наибольшим потерям и порождала естественное стремление поискать менее затратный путь для победы над противником, разрушая его вспомогательные, подчиненные опоры.

План наступления на Западном фронте в 1917 году обсуждался на конференции в Шантильи 15 ноября 1916 года. Пока военачальники встречались в Шантильи, их политические руководители были на конференции в Париже, а на следующий день 16 ноября обе группы сошлись для совместных заседаний. Если верить «Официальной истории», атмосфера этой конференции была «сдержанно-оптимистической». Хотя французы понесли чудовищные потери, немецкое наступление под Верденом было отбито; британцы все еще нажимали в эти последние дни сражения на Анкре; в результате наступления в России генерала Алексея Брусилова в июне 1916 года было взято 400 000 пленных, по большей части австрийцев, и захвачено 400 орудий. После вступления в войну в мае 1915 года итальянцы на крайнем участке северо-восточной границы Австрии (ныне это часть Словении) провели несколько сражений на реке Изонцо, и хотя и не овладели Триестом — целью этого наступления, — но по крайней мере оттянули на себя значительные австро-венгерские силы.

Что касается англичан, то хотя сражение на Сомме было ужасным и кровопролитным, армия, вышедшая из него, была гораздо более эффективной и мощной, нежели та, которая вступала в бой 1 июля; а на этот факт часто не обращают внимания. Более того, моральный дух британской армии не упал, несмотря на потери на Сомме. Артиллерия стала более мощной и приобрела опыт, прекратились перебои с поставкой боеприпасов. Тактика управления пехотой также усовершенствовалась благодаря таким военачальникам, как генерал Макс, давшим образцы тактики, которым остальные должны были следовать. Королевский летный корпус, удерживавший превосходство в воздухе на протяжении большей части сражения на Сомме, стал более мощным и более эффективным, летчики обстреливали и бомбили вражеские траншеи и коммуникации, наблюдали за результатами артиллерийской стрельбы и корректировали огонь артиллерии, доставляли разведчиков и патрульные команды пехоты, фотографировали оборонительные сооружения противника и его расположение. Более того, под руководством Тренчарда Летный корпус превратил ВВС в стратегическую силу, которая вскоре сможет достичь пределов Германии и бомбить цели там.

Инженерные войска, эти храбрые и трудолюбивые саперы, без которых армия совсем не могла бы продвигаться, стали теперь мастерами минирования, строительства дорог, сооружения траншей и оборудования все более совершенных средств связи и коммуникации. Наконец, появились танки, приход которых на поле боя если и не был решающим в это время, давал надежду на перелом хода дел к лучшему после технического усовершенствования этого вида оружия и расширения его корпуса.

Что касается пехоты, то хотя она и мучительно страдала, в ней тоже совершались значительные перемены. Ее тактика была изучена, модифицирована и улучшена; огневая мощь усилена широкомасштабным выпуском пулеметов Льюиса; а ее наступательные действия были поддержаны огневыми валами и дымовой завесой. Проблемы, доставляемые противником, выходящим из глубоких укрытий после первого наступления и изводящим следующую линию наступающих или стреляющим в спину войскам, продвинувшимся вперед, были решены благодаря применению «волны зачистки», небольших групп солдат, вооруженных гранатами и пулеметами Льюиса, обязанность которых заключалась в очистке всех вражеских траншей и укрытий после прохода первой волны наступающих.

Атаки пехоты, если и сопровождались по-прежнему большими жертвами, тем не менее достигали большего успеха благодаря постепенной, более точной координации между продвижением пехоты и смешением артиллерийского огня — артиллерийской подготовки. Более того, английская артиллерия располагала теперь большим числом тяжелых орудий, в декабре 1916 года их было 1517 против 7611 июля; постоянно поступали новые орудия, и устаревшие и изношенные 4,7-дюймовые орудия были заменены на 60-фунтовые. Снаряды для уничтожения заграждений из колючей проволоки были теперь общедоступны, и поскольку артиллерия систематически и надежно разрушала проволочные заграждения, по крайней мере одно из препятствий для пехотных атак было устранено.

Оставалась нерешенной наиболее сложная проблема — проблема коммуникаций, несмотря на многочисленные и постоянные усовершенствования. Сотни километров траншей глубиной от 1,8 до 2,5 м, в которых укладывались телефонные кабели, отрывались позади передовой линии, дабы уберечь их от разрывов снарядов. Эта мера имела очень ограниченный успех, и доставка сообщений на передовую в большей степени зависела от удачи, чем от техники и опыта, хотя посыльные, почтовые голуби, флажки, сигнальные фонари и даже примитивное радио регулярно использовались командирами. Беспроводные средства связи были все еще ненадежны, громоздки и очень тяжелы, обычно они располагались на грузовиках или самолетах, хотя вскоре в качестве транспортного средства для радиостанций стали использовать танки. В целом связь продолжала путать все планы генералов до самого конца войны.

Широко распространенное убеждение, что генералы продолжали использовать одни и те же методы во всех сражениях и тем самым причиняли большие потери из-за неспособности учиться и менять тактику, просто неверно. Наиболее важное усовершенствование к 1916 году заключалось в том, что британские командиры, особенно на уровне корпуса и дивизии, научились управлять большими массами войск в этой новой и постоянно меняющей формы войне. Они овладели основными элементами атаки и обороны в окопной войне и осознали жизненную важность координации действий пехоты и артиллерии, а позднее — взаимодействия с авиацией и танками. Они научились преодолевать трудности, возникающие из-за отсутствия надежной связи, и начали точно рассчитывать, что возможно и чего невозможно достигнуть при помощи каждой атаки. Новые приемы в тактике пехоты и ведении артиллерийского огня вроде использования и усовершенствования огневого вала, впервые примененные в сражении на Сомме, были приняты на вооружение и оказались действительно полезными.