Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918 - Робин Нейландс

С Хейгом Нивель впервые встретился в Касле, штаб-квартире 2-й армии Плюмера, 20 декабря 1916 года. Они, вероятно, друг другу понравились: в своем дневнике Хейг описывал Нивеля как «самого прямодушного военного человека». За два часа встречи Хейг получил информацию о том, что Фош, генерал Эдуард де Кастельно и генерал Луи Франш д’Эспери — трое блестящих генералов Франции — покинут свои посты, а люди Нивеля примут на себя командование армиями. Кроме того, предполагалось внести существенные коррективы в план англо-французской кампании на 1917 год. Если ранее разбить немецкую армию планировалось на Западном фронте, то теперь это должно было быть осуществлено крупномасштабным — на самом деле массированным — наступлением на Шеми-де-Дам в секторе Эны, которое было задумано в качестве повторения успешной атаки при Вердене. Главная роль в этой операции отводилась французам, но англичане должны были поддержать наступление сильным ударом восточнее на реке Скарп, к югу от гряды Вими.

Войска, зажав натиском неприятеля, получали возможность сломать линию обороны и уничтожить резервы, после чего армия перешла бы в стремительную атаку, поскольку в линии немецких войск силами артиллерии будет пробита брешь. Затем наступала финальная фаза сражения — прорыва. По словам Нивеля, для этого должно создать огромный французский резерв — masse de manoeuvre — из трех укомплектованных армий или по крайней мере из 27 дивизий. Поэтому, однако, англичане должны занять по французскому фронту большую территорию, 30 км левее настоящего расположения французов, по крайней мере до дороги Амьен-Руа. Это развертывание должно было быть закончено к 20 января.

С целью пробить линию фронта неприятеля предполагалось воспользоваться частью плана Жоффра, а именно — британской атакой между Бапумом и Вими. Нивель добавил, что намеченная высадка на бельгийский берег отложена, поскольку, если наступление пройдет успешно, немцы и так будут вынуждены освободить побережье. Отпадает нужда и в дальнейших атаках британских войск в районе Соммы, хотя в любом случае суровые зимы исключают решительные атаки.

В целом Хейг одобрил план Нивеля. Он не возражал против главной роли Франции в предстоящей кампании. На его взгляд, британцы должны наступать в районе Ипрского выступа, чтобы отбить Мессине, а затем, поддержанные войсками, высадившимися с моря, прорваться на север и взять Остенде и Зебрюгге. Сражение Нивеля, по разумению Хейга, должно развиваться в три фазы. На первом этапе французы и англичане наступают по линии своих фронтов и истощают резервы противника. А затем masse de manoeuvre французов из трех армий прорывают центр немецкого фронта. Наконец, французские и британские армии используют все имеющиеся ресурсы для прорыва и преследования проигравшего противника. Хейг настаивал лишь на том, что в случае провала наступления Нивеля он, Хейг, должен быть свободен для развертывания собственной атаки в районе Ипрского выступа, а французы отчасти передислоцируются, чтобы освободить для наступления британские дивизионы. Казалось, по всем пунктам была достигнута договоренность, но затем Хейг получил письмо, в котором Нивель заметил, что предстоящее наступление может перейти в затяжное сражение — une duree prolongee, а не означать «успешной-в-двое-суток-или-как-мы-его-называем-сокрушительной» атаки, хотя прежде Нивель обещал осуществить именно такое наступление.

Хейг вовсе не желал очередного изнурительного сражения, даже ценой истощения сил противника. Он предполагал, что первая фаза должна закончиться в одну-две недели, после чего вступят в действие три французские резервные армии. Затем, и только в случае успешного проведения второго этапа, если можно будет рассчитывать на полную победу, начнется завершающая фаза. Другими словами, все зависело от того, насколько стремительным будет прорыв французов в результате masse de manoeuvre. В случае провала или осложнений все наступление должно быть свернуто, а Хейг сможет перебросить войска для атаки в каком-либо другом направлении, в частности на Ипр, чтобы освободить бельгийское побережье.

С этого момента отношения между двумя генералами стали более натянутыми. Хейгу очень хотелось поддержать наступление Нивеля, но новый Военный кабинет в Лондоне, в свою очередь, давил на него, желая уже летом очистить бельгийское побережье от немцев и захватить порты Остенде и Зебрюгге, которые, по мнению Адмиралтейства — что было ошибочно, были главными базами немецких подлодок, которые доставляли неприятности британским кораблям. Кроме того, Хейгу хотелось быть уверенным в том, что кампания Нивеля будет ограничена во времени. Поскольку последний обещал, что наступление либо пройдет в считаные дни, либо будет свернуто, то Хейг не усматривал здесь никакого подводного камня, разве что Нивель лукавил. Но это, хотя и казалось простой задачей, невозможно было выяснить, несмотря на постоянные встречи двух главнокомандующих.

Затем наступила заминка. На межсоюзнической конференции в Риме 4–7 января 1917 года Ллойд Джордж предложил итальянской армии несколько сотен тяжелых орудий для весеннего наступления и выразил уверенность, что французы поступят так же. С мыслью о том, чтобы уступить почти 700 тяжелых артиллерийских орудий непосредственно перед тем, как развертывать собственное наступление, не мог смириться ни Хейг, ни Нивель, поэтому после ряда обсуждений с идеей пришлось расстаться. Однако, возвращаясь из Рима в Великобританию, Ллойд Джордж и Нивель серьезно обсуждали проблему грядущего наступления во Франции.

Отличное владение английским языком французским генералом, его четко сформулированные фразы и хорошая аргументация на английском языке — это, несомненно, сильно отличалось от грубоватых манер и односложной речи фельдмаршала Хейга и генерала Робертсона — совершенно покорили Ллойд Джорджа. Наконец-то появился генерал, с которым он смог бы работать, кто понимал суть проблемы, генерал, который сулил победу и который уже доказал, что выполняет свои обещания. И пока британский премьер-министр был в нем заинтересован, Нивель мог получить все, что считал нужным, а Ллойд Джордж, в свою очередь, понял, что Нивель на самом деле стремился к полному контролю над фельдмаршалом Хейгом и британскими армиями во Франции, и это показалось ему решением обоюдных проблем. Тут же были предприняты шаги в этом направлении: начальнику Имперского Генштаба Робертсону была дана инструкция написать Хейгу распоряжение следовать желаниям Нивеля «по форме и по существу».

Развязка назрела несколькими неделями позже на конференции в Кале в понедельник 26 февраля 1917 года. Эта конференция, созванная под предлогом решения конкретных вопросов, касающихся определения железнодорожных путей и составов, на самом деле была ловушкой, в которую Хейг и Робертсон попали стараниями Ллойд Джорджа и Нивеля. После часового обсуждения проблемы транспортировки Ллойд Джордж сообщил собравшимся, что обеспокоен разногласиями, которые возникли между Хейгом и Нивелем, и что он призывает их прояснить ситуацию с «предельной откровенностью».

Нивель снова изложил свой план: наступление британцев между Аррасом и Бапумом, французов — между реками Уазой и Авром, главный удар французских войск между Реймсом и Эной и стремительное завершение прорыва через пробитые бреши соответственно двумя армиями — et voila. Затем Нивель заявил, что единственным разногласием с Хейгом является вопрос о развертывании действий на флангах: последний хотел нанести удар на север и взять гребень Вими, который Нивель считал неприступным, а Нивель, в свою очередь, предполагал провести атаку южнее, предпочтительно ниже реки Скарп, которая течет по Аррасу.