Россия и Германия. Друзья или враги? - Армен Гаспарян

Генерал от кавалерии Ф. А. Келлер.

Этнический немец, до последнего вздоха служивший России

Федор Артурович, именовавший себя главнокомандующим Украинской и Северной армиями, подчеркивал, что «может приложить силы и положить голову только для создания великой, единой России, а не за отделение от нее федеративного государства». В Киеве его офицеры тут же стали срывать ставшие ненавистными им за эти месяцы желто-голубые флаги, заменяя их русским триколором. Символ украинской самостийности – бюсты Шевченко – разбивались на мелкие куски с особым и нескрываемым удовольствием.

На новой должности граф продержался меньше недели. Поводом послужил расстрел офицерами Келлера 13 солдат Украинской народной армии. Что стало причиной этому – неизвестно, однако офицеров отдали под трибунал и немедленно казнили. Келлер пытался протестовать, но в результате был тут же отправлен Скоропадским в отставку с формулировкой «за нелояльные действия». Граф обратился к армии с последним приказом, который венчался поистине исторической фразой: «Пусть кто хочет, тот эту Украину и защищает, а я ухожу».

Желающих не нашлось. Для гетманской державы все закончилось в кратчайшие сроки. Тут можно было бы сказать «любовь без радости была, разлука будет без печали», если бы не одно «но»: русские офицеры. Они стоически пытались отбиться от петлюровских войск, которые значительно превосходили их по численности. Келлер взял на себя руководство обороной, хотя имел возможность покинуть Киев. Один из его подчиненных вспоминал уже в эмиграции: «Времени для рассуждения не было, и граф, отлично понимавший в душе всю трудность и даже безнадежность такой попытки, не счел, однако, возможным не пойти на зов русского офицерства».

Но сдержать противника даже графу Келлеру оказалось не под силу. Да и что он мог сделать, если под его командованием оказалось всего несколько тысяч гимназистов и кадетов? Ворвавшиеся в Киев петлюровцы предавали мучительной смерти пойманных на улицах офицеров и защитников города, глумились над уже мертвыми телами. Германские военные, преклоняясь перед доблестью Келлера, предлагали ему укрытие при условии, что он согласится снять форму и сдать именное оружие, но граф даже в целях самосохранения не пожелал расставаться ни со своими погонами, ни с полученной от государя шашкой.

Сказалась нелюбовь Келлера ко всему иностранному. Шашку, подаренную ему Николаем II, он решил надежно спрятать. Однако толпа на улице напала на его адъютанта и отобрала столь ценную для Федора Артуровича реликвию. В своем дневнике он с горечью записал: «Утром я прочел в газетах, что моя шашка – боевой трофей. Хорош трофей, взятый при ограблении у мирно ехавшего по городу на извозчике безоружного Ивана. Казалось бы, хвастаться нечем, но, очевидно, хочется этим господам боевой славы».

Келлер поселился в Михайловском монастыре с двумя находившимися при нем адъютантами. Когда петлюровцы явились туда с обыском, монахи предложили графу уйти потайным ходом. Для генерала это было неприемлемо. Он через адъютанта сообщил о себе пришедшим, и, естественно, его тут же арестовали. Келлер не сопротивлялся. Сам он любил повторять, что в любой момент готов отдать жизнь за русский престол, не раздумывая ни секунды. Во время Первой мировой войны он был трижды тяжело ранен – и каждый раз возвращался в строй, игнорируя советы врачей.

В ночь на 8 декабря 1918 года петлюровцы приняли решение о переводе графа в Лукьяновскую тюрьму. Федор Артурович под конвоем шел вдоль стен Софийского собора, мимо памятника Богдану Хмельницкому. В этот момент из ближайшего сквера раздался залп по арестованным. Конвой добивал раненых выстрелами и ударами штыков в спины. 60-летний граф Келлер пал, сраженный 11 пулями. Генерал Александр Воейков вспоминал уже в эмиграции: «Окончив свою работу, доблестные петлюровцы разбежались. Трупы были взвалены на подоспевшую к месту убийства телегу, которая была увезена в Михайловский монастырь и брошена на произвол судьбы». Спустя 100 лет на Украине примерно так же убьют Олеся Бузину…

Два русских офицера, имевших прямое отношение к Германии. Один в ней родился, второй был этническим немцем. Две судьбы, опаленные двумя войнами – Великой и Гражданской. Но до чего они разные! Келлер войдет в историю человеком чести, до последнего вздоха верным своим принципам и своей Родине. Скоропадский – посмешищем, чью несуразную политическую карьеру не спасет даже помощь педантичных до безобразия немцев.

А теперь посмотрим внимательно на Германию – мы ведь до сих пор обделяли ее вниманием. Итак, к началу 1918 года всем стало очевидно, что война проиграна. Сказался численный перевес противника и значительное превосходство Антанты в артиллерии. В самой империи начался голод. Немцы стойкий народ. Они готовы терпеть лишения и отдавать свои жизни за Родину. Но только до тех пор, пока сохраняется вера, что эти лишения и жертвы не напрасны и победа в войне будет достигнута.

Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Прусский, последний германский император и король Пруссии

Весна 1918 года, несмотря на оккупацию Украины и очередное наступление на Париж, развеяла остатки прежнего энтузиазма. Ощущение полной безнадежности и бессмысленности дальнейшего кровопролития расшатало устойчивые прежде к революционной пропаганде солдатские массы. Они все чаще смотрели в сторону бывшего противника по войне и задавались вопросом: если русские все уже закончили, то чем мы хуже? И не следует ли поступить с Вильгельмом II так же, как с Николаем II?

4 ноября 1918 года кайзеровское правительство проанализировало складывающуюся на фронте ситуацию. Была она на редкость удручающей. Антанта перешла в наступление во Франции и того и гляди выйдет в тыл Австро-Венгрии, Болгария уже капитулировала. В Берлине понимают: «Финита ля комедия». Следует обращение к правительству США с предложением начать мирные переговоры. Если это и не было капитуляцией, то однозначно – признанием невозможности достичь победы. Именно так и восприняла эту новость германская армия.

Между тем Вашингтон не спешил отвечать на заманчивое предложение. США хотели унизить Вильгельма II, и это им удалось. Кайзер отправил в отставку культовую для армии фигуру – генерал-квартирмейстера Эриха Людендорфа. В правительстве появились социал-демократы. Однако цели своей последний германский император не достиг – если, конечно, не считать таковой демонстрацию всему миру агонии собственного государства.

Германское командование, в надежде получить не самые позорные условия для заключения мира, послало флот в атаку на англичан. Немецкие моряки пошли не просто в атаку, а фактически на самоубийство. Один из офицеров был готов расстрелять весь имеющийся у него боезапас, а потом с высоко поднятым флагом гордо отправиться ко дну под «Песнь немцев». Неудивительно, впрочем, что даже минимальной поддержки среди матросов он в своем жертвенном порыве не сыскал.