Чёрно-белый мир - Татьяна Андреева

— Не-е-е, — протянула женщина, — какой там! Присядь, сейчас испечётся новая партия. Налей-ка себе лучше травяного чаю. На этой территории единолично правлю я.

Отвесив шутливый поклон, она хитро подмигнула Сэм. Та попыталась улыбнуться — не вышло из-за раздутых, как у хомяка, щёк.

Силясь поднять пузатый чайник, я поинтересовалась у Молли, где мужчины.

— Томас ушёл в церковь ещё на рассвете, а соня пока не вставал. Пожалуй, попрошу тебя сходить в сарай, когда подкрепишься, чтобы и он поел горяченького.

— Ну конефно, — заверила я.

Несмотря на серьёзность моих намерений, кухня наполнилась смехом. Я пожала плечами и отправила следующую пышку в мёд.

Пятнадцать минут спустя я бодро шагала к постройке, обозначенной хозяйкой как «сарай». В моём представлении зваться так могло что-то ветхое, с крупными зазорами между досками, через которые внутрь беспрепятственно попадали осадки, лихой ветер и грызуны.

Сарай Шелли являл собой милый домик с аккуратно сложенным садовым инвентарём. Кроме того, внутри в лучших дизайнерских традициях наличествовал лофт. В него вела приставная лестница, которой мне так и не довелось воспользоваться, ибо, когда я вошла, по ней уже сползал Ник. Проигнорировав четыре нижних перекладины, он спрыгнул вниз и развернулся ко мне, отряхивая руки.

— Ого! — прокомментировала я.

— У меня там матрас, — парень показал большим пальцем себе за спину, — и вообще романтика. А ты чего здесь?

— Так это, — пощёлкала пальцами вспоминая, — госпожа Шелли велела идти завтракать.

— А-а-а, — довольно прищурился рыжий, — что у нас сегодня?

— Оладьи! — я похлопала себя по животу.

— Вижу, ты не избежала матушкиного гостеприимства. Что ж, оладьи — это неплохо. А травяной чай ещё остался?

— Кто первый — того и чай! — выкрикнула я и, крутанувшись на пятках, со всех ног помчалась к основному дому.

Было досадно, что Николас догнал меня и даже перегнал. К тому времени, как я объявилась в кухне, он успел сократить популяцию блинообразных и выдуть всю заварку. Пожалуй, мне пришлось бы отдать ему свой значок ГТО, будь он у меня с собой.

Глава семейства вернулся домой на закате. За вечерней трапезой он внимательно слушал рассказ жены о том, как прошёл её день. К ужасу Николаса, они повспоминали забавные случаи из его детства, и я почувствовала себя отмщённой за проигранный спринт.

После десерта Молли вновь вызвалась уложить Сэм, а мы с Томасом и Ником расположились у камина, заняв те же, что и вчера, места.

— Узнал что-нибудь? — сразу перешел к делу Шелли-младший.

— Кое-что, — признал оранти. — Я навестил Калеба в Эмбертоне. За кружкой мёда тот развлёк старого друга легендой, согласно которой под Пирополем простирается сеть древних катакомб. Считается, что одна их половина заполнена водой, чтобы горожане не погибли от жажды, если вдруг столицу окружат, а другая пуста, и через неё дождь возвращается в реку. Быть может, не только капли горазды ходить тем путём.

— Это правда, — подтвердил Ник. — Для нас проводили инструктаж на случай осады. Если я помню верно, коридоры под восточной частью Пирополя, ближе к которой находится королевский зверинец, свободны от вод. Попасть в подземелье можно через сточные отверстия. Но ориентироваться внутри без схемы? Нет, нельзя, — он покачал головой: — Слишком высок риск заплутать и остаться там навсегда.

Бурная фантазия услужливо подбросила образ скелета, белеющего под толщей земли, истоптанной жителями города, залитого розовыми лучами чужого «солнца». Мне не хотелось умирать. Вообще и в особенности так.

— Хорошо, что в своё время Калеб наткнулся на копию карты в закрытой секции храмовой библиотеки.

Николас поперхнулся и закашлялся, а я нетактично вытаращилась на его отца.

— Томас… — я не понимала, чей голос, жалкий и дрожащий, произносит будто бы по моей воле слова. — Но ведь вы сами говорили, что животных охраняют.

Он усмехнулся.

— Чего только нет в брошюрах, выпущенных к юбилеям городов! В них содержатся прелюбопытные сведения: начиная от даты основания и заканчивая подробным описанием достопримечательностей. Например, зоологического сада с новейшей системой безопасности, благодаря которой каждая клетка защищена заклинанием «стена огня», безвредным для зверя и губительным для вора. Чем не повод для гордости?

— Губительным для вора, отец, — многозначительно сказал Николас, — а в данном случае воры — мы!

— Что значит «мы»? — удивилась я.

— Это значит, я иду с тобой, — огорошил рыжий.

— Ну уж нет! Что будет, если нас поймают? Об этом ты подумал? Ты же дезертир! Можешь сколько угодно морщить нос, но факт есть факт. Ладно я, меня и на Земле никто не ждёт, а у тебя дом, родители, Мэри…

Я осеклась, напоровшись на сочувственные взгляды. В горле пересохло, слёзы навернулись на глаза. Я не могла плакать на Земле и — надо же! — совсем расклеилась на Амираби. Чем не доказательство, что никакой справедливости на свете нет?

Ник прикоснулся к моим пальцам. Он тянулся через разделявший нас низкий стол.

— Не надо… — тихо сказал он. — Я всё равно пойду. Разве это большая плата за жизнь? За возможность вернуться домой, обнять отца и мать? Поцеловать любимую? Ты же видела, что творилось на Багровом поле! Небольшое приключение не идёт ни в какое сравнение со службой Дому неуёмного пламени. Это будет даже интересно, правда.

— Это разумно, — поддержал сына Томас. — Не то чтобы я не верил в твои силы, Кара, но в одиночку, без элементарных знаний о нашем мире, тебе не справиться, будем честны.

Я боялась, что расплачусь, если встречусь взглядом с кем-то из них, и потому, пялясь на свои ничем не примечательные колени, пробурчала себе под нос:

— Просто у вас в армии слишком жутко. Ваш главнокомандующий — псих.

— Это она про Кольдта? — уточнил у сына Шелли-старший.

— Угу, — подтвердил тот.

Они даже не побеспокоились, что их смех может разбудить Сэм! Я злилась на себя больше, чем на них, потому что секунду назад всерьёз собиралась реветь. Томасу, конечно, весело, он ведь огненный торнадо не видел! Я озвучила эту мысль, а в ответ получила новый взрыв хохота. Нет уж, отныне буду молчать.

— Ну не сердись, бука, — ласково проговорил рыжий. — Такая сила, как у альтеора, способна повредить разум, это точно. Но Кольдт не сумасшедший. Он жесток, этого от него требует положение и семья.

— Этому нет оправдания.

Мои слова прозвучали еле слышно, однако мужчины застыли, словно поражённые громом.

— Быть может, ты права даже больше, чем думаешь, дитя моё, — без улыбки сказал оранти.

— Неприятно прерывать философскую беседу, — вмешался Николас, — но хотелось бы кое-что прояснить. Например, как рассчитываете обойти «стену огня»? Это первое. Второе — перо феникса в карман