Второй, третий… последний – 2 - Олег Мамин

Хоть старик и умер, его океан энергии таял медленно. Именно он и составил большую часть прилива сил, вливающихся в девушку. Алекс не сразу понял, что молнии вовсе не от избытка энергии. Первый удар уменьшил вершину скалы наполовину. Второй лишил пещеру крыши, девушка осталась без защиты.

Молнии били не часто, время для принятия особых мер имелось:

— Дай сюда, тварь! — Алекс сдёрнул попону с Пятнышка, накинул её на медитирующую Дым Фимиама. Потом выругался на родном, и снял с себя проволоку, накинул поверх плаща. Он встречал в свитках такой термин как Небесное Испытание, правда без конкретики. В свитке артефактора упоминалась, что эти молнии идеальны для некоторых трансмутаций. Алекс не сразу понял, с чего решил, что это именно они.

Молнии били ещё дважды, и это, скорее всего, хороший знак. Небесную волю не может привлечь мёртвое тело. Нужна энергия для зажигания обратного стримера — без неё разряд не попадёт в цель. А что создаст стример внутри горы? Только очень необычный, сильный практик.

— Всё закончилось? — когда Дым фимиама скинула попону, узнать её не было возможности — она заметно похорошела, что при её и без того незаурядной внешности, казалось почти чудом. Чудо как хороша. Черты лица стали ещё тоньше, движения плавнее, а кожа — словно фарфор.

— Тебе виднее, бессмертная, — хмыкнул Алекс. По правде говоря, он тоже извлёк пользу. Досталось ему от небесного испытания, особенно когда лишился хоть плохонькой, но всё-таки защиты. Не напрямую, маленькая веточка жахнула в макушку. Обычный человек умер бы, а то и в пепел превратился, а вот практику — хоть бы что! Даже чакра открылась последняя, теменная! Чакра, отвечающая за голос небесной гармонии — это причина того, что он понял, что молнии непростые. Своим сигналом они притянули друг друга, вот Алексу и досталось.

— Я же теперь еретик! Меня казнят! — глаза красавицы стали влажными.

— А откуда они узнают? Разве что твой жирный кот расскажет.

Скотина фыркнула совсем по кошачьи. Один в один.

— Видишь? Никто не расскажет, — «перевёл» с кошачьего Алекс.

— Но я же прорвалась…

— Еретика ты казнила при свидетелях. А ты получила просветление — за ним же шла в пещеру? Ну вот. Как только освободилась от подавления, так прорыв и случился. Ты же давно была к нему готова!

— Но я уже на среднем уровне…

— От молний подзарядилась. Кто тут всё знает про Заложение Основы (2), ты или я? Придумай что-нибудь сама, если моя версия не нравится.

— Эй, а нам можно выходить? — приглушённый голос Одинокого Вепря раздался снизу, из ритуального зала.

— Выходи. Мог бы и раньше вылезти!

— Молний больше нет? — спросил другой не менее знакомый голосок. Алекс даже порадовался, что и Вельветовый Бархат пережила испытание. Как потом выясниться, Алекс вовремя остановил откачку силы, максимум проблем, которые получили мастера — потеря уровня, у них по одной чакре «уснуло», и то восстановились легко. А сектанты горного ручья воспользовались моментом и пограбили маленькие секты в отместку, когда те хотели прикарманить вещи старика. Их, кстати, отдали Дыму Фимиама.

— Да всё тут отлично! Солнышко светит, старейшины летают… Ой! Старейшина! Приветствуем вас! — Алекс поклонился, а попытки открыть люк, заваленный камнями, осколками от разрушенной скалы, прекратились. — Вот ваша внучка. Ваше поручение выполнено.

— Что ж. Вернёмся в секту, получишь по заслугам. Не будь я старейшиной Зала Наград, — фраза прозвучала двусмысленно, больше похожей на угрозу.

— Позвольте забрать вот эти проволочки? — они принадлежат мне.

Молодая старуха посмотрела на внучку, та кивнула.

— Старейшина. Не поможете освободить проход для наших товарищей? — Алекс указал на большой обломок скалы, отколотый молнией. Он закрывал проход.

— Нет, бабушка. Не помогай, — Алекс выпучил глаза на такое заявление девушки. Чем ей не угодили мастера? — Я хочу испытать свои новые силы, — пояснила Дым Фимиама.

Испытала. Не зря небеса её наказали молнией. Ох, не зря! Даже бабушка восхитилась, хоть она и склонна была преувеличивать заслуги девушки, но вот сейчас этого сделать просто невозможно. Любые превосходные степени в комплиментах — уместны. Слишком сильная!

Алекс побоялся спрашивать, что за плащ у неё и откуда она его взяла. Есть подозрения, что бабуля была в курсе всего, что будет, и дала этот артефакт для защиты. Вряд ли чтобы стимулировать переход на другой этап внучки, тут скорее заслуга или вина Алекса. Но кто же теперь признается, как было задумано, когда есть такой прекрасный виноватый во всём⁈ Все подтвердят, кто помешал ритуалу: придурошный смертный.

А если вскроется, что он неправедный практик — всё, тушите свет. К тому же, на стенах чётко отразилась история секты Звероловов. Основателей, судя по барельефам, интересовали вовсе не монстры-животные. Они отлавливали как раз таких как Алекс — тех, кто перенял способности монстров. А этот механизм переливания энергии изначально создан очищать вовсе не примеси из ядер — не было их на картинах. Зато опытный взгляд Алекса сразу уловил, что те люди на барельефах, из которых откачивают энергию, имеют особенности. Если не видеть их в живую, можно подумать, что просто изображения древние, повреждены временем или просто художник не был мастером. Но Алекс-то знает, как выглядит голова покрытая пластинами рыбы и костяная кираса на торсе.

Молчать и только молчать! Даже не обсуждать эту тему ни с кем. Не пытаться что-то выяснить. Теперь он это не только понимал, но и чувствовал.

Если смертные говорят, что неприятности чуют жопой, то Алекс их теперь улавливал макушкой, как и другие практики, с открытой чакрой-короной. Чувства довольно странные… Бытовая аналогия — когда сбиваешься с маршрута, предложенного навигатором. Ну, например, он же не знает, что улицу от снега не расчистили. Он перестраивается, а ты в это время нервничаешь без путеводителя. Вдруг этот переулок тупиковый?

И вот такие постоянные подсказки уже через час начали нервировать Алекса. Неприятно, когда какая-то неведомая сила «комментирует» каждый твой шаг. Только когда через два он научился от них абстрагироваться, решился идти к Жеребцу, отдавать долг. Нет, камни он ему не отдаст. Зря что ли меч красивый прикарманил?

Командующий сиял, демонстрируя миру уродливую конскую улыбку.

— Братец Алекс.