Подарок ангела - Мари Феррарелла

А он не очень-то и старался, думала она, поворачивая к своему скромному одноэтажному дому, и тут же себя одергивала: чему можно только радоваться. Этот мужчина заставил ее сердце бешено колотиться, а в ее жизни больше нет места для подобных переживаний. Просто с ней очень давно уже не случалось ничего подобного, именно потому он и не выходит у нее из головы. Это как включить радио на последних тактах красивой мелодии и понять, что, наверное, хорошо было бы прослушать эту песню полностью еще раз.

Когда-то у нее была своя песня, напомнила себе Донна. Закончившаяся похоронным маршем. Всю свою любовь, все свои мечты она отдала Энтони Маккалоу. И он умер. По собственной воле. Покончил жизнь самоубийством, не вынеся чувства вины, когда дела компании покатились под гору. Как будто она могла бы обвинить его!

Единственное, в чем она могла его винить, думала Донна с проснувшейся в груди глухой болью, так это в том, что он ее покинул. Ее и мальчиков.

Она заставила себя сосредоточиться на настоящем, заводя свой «мустанг» восемьдесят пятого года в заваленный детскими игрушками гараж, где стояла Лизина новая машина. Что толку ворошить прошлое? Его не вернуть, а ей нужно думать о сыновьях.

Она с облегчением обнаружила, что Лиза оставила дверь открытой. Господи, благослови эту женщину!

Выходя из машины, Донна вдруг почувствовала себя смертельно усталой. И счастливой. Она — дома.

Едва Донна открыла входную дверь, как на нее обрушились вопли. Тейлор и Стивен бежали к ней. Похоже, мальчики все время ждали, прислушиваясь, у двери.

— Ма! — вопил Тейлор, обнимая ее. — Ты дома!

Этот неожиданный восторг удивил ее. Тейлор был уже подростком.

Она обняла сыновей. Ничего не может быть лучше этого, думала Донна, переполненная счастьем. Ничего.

— Конечно, я дома. Где же еще я могу быть, если не с моими двумя красавцами мужчинами?

Стивен не раскрывал рта. Он обхватил руками ее талию и уткнулся лицом в бок, прижимаясь изо всех сил.

Донне показалось, что его плечико дрожит.

— Стивен, что случилось, мой сладкий?

Из общей комнаты показалась Лиза, Донна подняла к ней вопросительный взгляд, но та лишь покачала головой. Она знала не больше, чем Донна.

У Тейлора на этот счет нашлось собственное объяснение.

— Да он просто плакса! Скажешь, нет, Ставень? — Он расхохотался, пихнув брата.

Донна нахмурилась.

— Тейлор, ты же знаешь, что я не люблю, когда ты его так называешь. — Освободившись от Стивеновых объятий, она нагнулась и заглянула ему в лицо. Щеки его были мокрыми. Она нежно взяла сына за подбородок. — Ну, так в чем же дело, милый?

Стивен всхлипнул.

— Я думал, ты больше не вернешься никогда.

Она обняла его и прижала к сердцу.

— Стив, как же я могла не вернуться? — Она посмотрела на него. — Ведь я же всегда возвращаюсь.

Он, икнув, кивнул.

— Но тетя Лиза сказала, что самолет сломался.

Донна понимала, что должен чувствовать такой малыш, растущий без отца. Он должен испытывать ужас. Она ободряюще улыбнулась.

— Ничего серьезного, зайчик. Относись к этому как к неполадке в автомобиле.

Стивен старательно поднял брови, стараясь выполнить ее совет. Это не помогло.

— Автомобиль не может упасть, когда у него какие-то неполадки.

Она выпрямилась. Стивен бывает более проницателен, чем следовало бы для его же собственной пользы.

— Хорошо сказано. Но ты же помнишь, что я тебе говорила: авиакатастрофы случаются гораздо реже, чем автомобильные. И в любом случае я теперь летаю не так уж много. — Она снова взяла его подбородок и ласково сжала. — Уже лучше?

Малыш потер ладошками лицо.

— Лучше.

Ладно, с этим управились. Она взглянула на старшего сына. Когда она уезжала, у него в каждой руке было по бумажному носовому платку.

— Тейлор, как твоя простуда?

— Какая еще простуда? — отмахнулся он. — Я и думать о ней забыл!

— Вот это парень! — Донна повернулась к золовке. — Что еще имеете доложить?

Блондинка козырнула:

— Индейцы не атаковали, беспорядков на нашей стороне не было, капитан. За время вашего отсутствия никаких происшествий в форте не произошло.

Донна рассмеялась.

— Угораздило же меня купить вам кассету «Последнего из могикан». — Она потянулась и повела плечами. Длинный выдался денек. Очень длинный, подумала она, вспоминая Фрэнка.

Но не успела она насладиться спокойствием, как оба мальчика заговорили вместе, стараясь завладеть ее вниманием. Скоро они уже вопили, пытаясь перекричать друг друга.

Донна оглушительно свистнула и подняла руку, как судья в европейском футболе, требующий внимания. Получив его наконец, она объявила:

— Я собираюсь переодеться, после чего вы выложите мне все, что случилось. Говорить будете по очереди, — предупредила она. Донна переводила взгляд с одного возбужденного лица на другое. Казалось, они поделили детей между собой — она и Тони. Стивен унаследовал ее фамильные черты, а Тейлора, с его пшеничными волосами и светло-карими глазами, вполне можно было принять за сына Лизы. — Справедливо?

— Справедливо, — отозвался Стивен.

— А ты выслушаешь меня первым? — вкрадчиво поинтересовался Тейлор.

Определенно характер Тони. Тот всегда доходил до черты, всегда играл только на победу. Донна рассмеялась и взглянула на Лизу.

— Лиза, пусть они тянут жребий.

Улыбаясь, Донна удалилась в свою спальню.

На пороге она вспомнила о буре и о том, что могло случиться. Донна провела пальцами по дверному косяку.

Боже, как хорошо оказаться дома!

Звук расстроенных струн, терзаемых скорее упорными, нежели искусными пальцами, встретил Донну, когда она вернулась в гостиную. Тейлор сидел на диване и, сморщившись от усердия, пытался извлечь из старой отцовской гитары нечто похожее на мелодию.

Результаты выходили самые плачевные.

Стивен стоял на цыпочках, держась за подлокотник дивана. Его лицо светилось торжеством.

— Ты ни за что не научишься к сроку, — дразнился он, еще не простив, что Тейлор обозвал его плаксой.

— А вот научусь, Ставень. — Тейлор разозлился до того, что готов был использовать музыкальный инструмент в качестве боевого оружия.

Донна видела, что Лиза невозмутимо наблюдает за перепалкой. Очевидно, так продолжалось последние два дня. Проявив выдержку, Донна удержалась от замечания Тейлору, снова коверкающему имя брата. И попыталась не поморщиться, когда расстроенная струна пронзила воздух немелодичным звуком.