Как велит Бог - Никколо Амманити

Несколько месяцев тому назад выпускным классам раздали анкету, в которой спрашивалось, кто куда собирается поступать по окончании средней школы. Кристиано поставил жирный крест против строки "Намерен оставить учебу" А в трех строчках графы "Чем определен твой выбор?" отписал: "Потому что хватит с меня учебы, все равно толку от этого никакого, я хочу работать вместе с отцом".

С того самого дня он, будто по мановению волшебной палочки, стал невидимым, как Сью, девушка из команды "Фантастической четверки"[10]. Теперь эти уроды вызывали его нечасто, а если прогуливал, не пердели. Крест, который он нарисовал на том листочке, они ему вывели на лбу.

Остаток первого и весь второй урок Кристиано провел, с отрешенным видом положив голову на парту. Эти шлюхи Понтичелли и Гуэрра не выходили у него из головы. Опять они его обвели. Как же он их ненавидел!

Надо им отомстить. Типа замутить с Лаурой Ре из третьего " D ", которую они обе не выносили, потому что она была еще красивее.

— Ты чего там? Сочинение писать не будешь? — вернул его в класс тихий шепоток.

Это был его сосед по парте. Колицци. Убожество, которое посадила с ним учительница математики, потому что с Минарди Кристиано вечно устраивал бедлам.

Колицци казался старичком. Он и передвигался как старичок. И на парте идеальный порядок. И писал он перьевой ручкой, ни разу не размазав чернила. Больше всего в жизни ему нравились картриджи со светло-синими чернилами, которые он вставлял в свой "Монблан" Подобное ничтожество не имело даже смысла дрючить, потому что стоило его тронуть мизинцем, как он бросался на землю и вел себя как некоторые жуки: коснешься его — а он притворится мертвым.

— Какого хрена тебе надо, Колицци?

Весь класс склонил затылки над партами, корпя над сочинением по истории. Учительница листала глянцевый журнал. Полная тишина, ни мухи не слышно.

— Учти, осталось... — Колицци взглянул на свои огромные часы с калькулятором, — всего час и шесть минут. А ты еще ничего не написал.

— Слушай, тебе какое на фиг до этого дело?

Колицци подался назад, словно пятящийся под камень краб:

— Нет... никакого... я только...

— Вот-вот. Не теряй время. Пиши себе, а то скоро сдавать. Нет, есть идея получше: поскольку ты у нас гений, свое сочинение ты уже накатал; напишешь за меня — подарю игру для приставки.

В крабьих глазах вспыхнула жизнь, но Колицци, размазавшись по парте, недоверчиво прошептал: "У тебя же их нету, видеоигр"

— А я могу пойти в торговый центр и стащить. Скажешь, какую тебе надо.

Колицци секунду поразмыслил, нервно потирая рот пальцами.

— А ты мне ее потом отдашь? Не продинамишь, как обычно?

Кристиано положил руку на сердце: "Даю слово"

— Ладно. Но ты потом его своей рукой перепишешь. А то она нас вычислит.

— Само собой.

Колицци принялся строчить, не поднимая головы. Кристиано в первый раз взглянул на доску, на которой была написана тема сочинения.

ПОБЕДА НАЦИЗМА В ГЕРМАНИИ В ТРИДЦАТЫЕ ГОДЫ. ОБЪЯСНИ ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ ЭТОГО ЯВЛЕНИЯ.

Он улыбнулся:

— Брось, Колицци. Сам справлюсь. Не трудись. В этом я секу.

По части нацизма он был эксперт. Отец только о нем и твердил.

Кристиано взял ручку, перевел дух и застрочил.

22.

Рино Дзена начал работать в "Евробилде" в Богоньяно где-то в середине восьмидесятых. После смерти нотариуса Боккьолы приняли на работу Четыресыра, а в 2002 году, после того как в транспортном агентстве ему указали на дверь, пришел Данило Апреа.

"Евробилд" поднялся в девяностые на волне крупных господрядов, потом, начиная с 2003 года, дела пошли все хуже, и постоянный штат постепенно сократился до минимума. Теперь хозяин вызывал Рино и его приятелей на поденную работу, и то лишь когда получал более или менее крупные заказы. Случалось это два-три раза в год. И тогда у них несколько недель была работа.

В остальное время каждый пробавлялся чем мог. Мелкие перевозки. Очистка подвалов и выгребных ям. Доставка растений из питомника. Побелка стен. Починка крыш. Всякая работенка, которую подкидывали в последний момент.

Они вечно сидели без гроша и с трудом сводили концы с концами. Но если Данило и Четыресыра жили по-холостяцки, у Рино на попечении был Кристиано.

По данным последних исследований, Варрано и соседние городки относятся к районам Италии с самым высоким доходом на душу населения. Благодаря поколению мелких и средних предпринимателей, которые сумели наилучшим образом распорядиться промышленными и человеческими ресурсами региона, безработица здесь практически сошла на нет.

Вполне возможно, что наши герои были единственными обитателями Варрано с месячным доходом ниже шестисот евро.

Но в это утро Рино пребывал в хорошем расположении духа. Наконец-то есть работенка за приличные деньги. "Евробилд" выиграл крупный подряд на строительство нового автосалона "БМВ" и набирал разнорабочих.

Через широкие ворота "Евробилда" "дукато" заехал на обнесенную высокой оградой грунтовую площадку, которая в это утро превратилась в озеро жидкой грязи. С одной стороны стоянки были припаркованы грузовики, экскаваторы и бульдозеры, с другой — машины рабочих, секретарей и "порше" Макса Маркетты, сына старого владельца, который год назад занял место отца и стал управлять компанией.

В середине площадки находился сборный домик с офисами и залом для собраний. Рядом стоял барак-времянка, в котором переодевались рабочие.

Рино припарковался недалеко от большого желтого бульдозера, и все трое вылезли из фургона. Дождя уже не было, но зато поднялся холодный порывистый ветер.

— Нам скоро выезжать на самосвале. Не переставишь машину? — попросил Рино чернокожий рабочий в защитной каске.

— Сам и переставь! — Рино бросил ему ключи, тот от неожиданности не успел поймать их на лету, и ему пришлось подбирать их в грязи. — Потрясающе! Ишь раскомандовались! — бросил Рино с ухмылкой приятелям, направляясь в сторону офиса. — Я к Маркетте. Вы куда?

Четыресыра и Данило остановились.

— Подождем тебя здесь...

Рино вытер ботинки о коврик, толкнул стеклянную дверь офиса и вошел в тесную квадратную комнатушку. На полу покрытие под паркет. На стене, рядом с закрытой дверью, — доска объявлений, в углу у заваленного строительными журналами столика — два потертых кресла, напротив входа письменный стол, уставленный армией маленьких деревянных Пиноккио.

За компьютером сидела Рита Пирро. Она работала тут секретаршей испокон веков, насколько помнил Рино. В молодости Рита была далеко не красавица, но годы лишили ее и той привлекательности, которой она обладала.