Потерянные сказки - Анна Джеймс

– А почему никак не удаётся достичь единого мнения о том, как же, собственно, должны проходить книжные странствия? – спросила Тилли.

– О, это, знаешь ли, вопрос очень сложный. Намного сложнее, чем тебе кажется, – ответила бабушка. – Иногда у меня возникает чувство, что бросить бы нам всем нашу библиотеку с её заморочками, и пусть люди странствуют себе по книгам, как кому захочется. Но затем я вспоминаю, как Беа влюбилась в твоего отца и захотела остаться в «Маленькой принцессе», и тогда понимаю, что Тайная библиотека с её законами и правилами очень нужна. Конечно, я не уверена, что когда-нибудь вообще удастся найти правильные ответы на все вопросы. И нам остаётся просто делать то, что в наших силах, и стремиться к лучшему, только и всего.

– Вот про мистера Ундервуда так не скажешь, – твёрдо заявила Тилли.

– Не скажешь, – согласилась бабушка. – Но это ты так думаешь и я так думаю, а сам-то Мелвилл, как я понимаю, считает иначе. Что ж, понять, почему кто-то поступает определённым образом, – это уже полдела, если ты собираешься помешать ему. Ты же сама слышала, что сказала Амелия: за кулисами библиотеки происходит что-то странное. Что-то такое, что притягивает Мелвилла Ундервуда сильнее, чем просто власть. Что именно? Вот это мы и попытаемся выяснить, когда встретимся с Амелией и Себом.

– А как же Чок? – поёжилась Тилли. – Ему пока что сходит с рук то, что он сделал с моей мамой. Разве его не нужно каким-то образом наказать, как ты считаешь?

– А ты?

– Конечно, его нужно наказать, а как же иначе? – удивилась девочка. – Иначе будет нечестно.

– Найти Чока и отдать его под суд наверняка сам Мелвилл и постарается, я думаю, – сказала бабушка. – Правда, я не представляю, к чему можно приговорить сбежавшего из книги вымышленного персонажа. Впрочем, Ундервуд очень умный человек, хотя и очень неприятный. Он понимает, что если ему удастся найти Чока и вернуть его в книгу, из которой тот сбежал, это укрепит авторитет Главного библиотекаря и станет отличным началом карьеры. Впрочем, где бы сейчас ни находился Чок, никакой угрозы для нашей семьи он не представляет. И ты в Париже будешь в полной безопасности, только не путешествуй там в книги. Не рискуй, и вернёшься домой целой и невредимой, а время там пролетит так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь.

– В каком смысле не путешествуй в книги? – нахмурилась Тилли. – Совсем-совсем в книги не заходить, да?

– Неужели ты сама не понимаешь, что в нынешней ситуации тебе лучше совсем не заходить в книги, тем более отъехав так далеко от дома, – нахмурилась бабушка.

– По-моему, ты только что сказала, что Чок для нас больше не опасен. Или я ослышалась?

– Нет, не ослышалась, – покачала головой миссис Пейджиз. – Но сейчас следует вести себя осторожнее и держаться как можно дальше от любых опасностей, обычных для всех книжных странствий. Потерпи. Это продлится недолго, а потом всё успокоится, наладится… Так, давай-ка лучше проверим, всё ли мы с тобой собрали в твой парижский чемодан.

Бабушка поднялась на ноги и ушла, забыв сборник волшебных сказок на диване. Спустя несколько минут Тилли засунула этот томик в свой рюкзак, ожидавший её возле двери. Ну, что ж, если от неё пытаются что-то сохранить в секрете, тогда она сама проведёт… маленькое исследование.

Когда прибыло такси, чтобы отвезти Тилли на вокзал Сент-Панкрас, дедушка в десятый, наверное, раз за утро обсуждал по телефону с отцом Оскара, Габриелем, детали отправки и встречи детей.

– Да не волнуйся ты, всё будет хорошо, – успокоила его внучка. – Что с нами может случиться, если ехать здесь всего два с половиной часа?

– Я достаточно хорошо знаю вас обоих, – поднял бровь дедушка. – Вы с Оскаром за десять минут такого натворить можете, чего кому-нибудь другому за всю жизнь не удастся.

– Это точно, – с некоторой гордостью подтвердил Оскар.

– А мама попрощаться с нами придёт? – тихо спросила Тилли.

– Не думаю, солнышко, – ответил дедушка. – Ты же знаешь, как быстро она устаёт теперь, после… возвращения сюда. Вы же вчера вечером уже попрощались с ней, правда?

Тилли беспомощно повела плечами. Да, вчера они попрощались, но неужели маме так трудно просто спуститься вниз и пожелать счастливого пути своей единственной дочери?

– Ты очень скоро вернёшься назад, даже не заметишь, как время пролетит, – сказал дедушка, поднимая чемодан. – А когда приедешь, мы устроим в «Пейджиз и Ко» рождественский праздник. И ты с мамой сможешь говорить сколько угодно, хоть целыми днями. Я знаю, что и ей тоже захочется поговорить с тобой, узнать, как у тебя дела и что ты делать собираешься…

Тилли ничего на это не ответила, просто взяла дорожную сумку и пошла на улицу, к такси. Но когда она уже забиралась на сиденье, дверь магазина распахнулась, и из неё выбежала Беа в накинутом поверх фланелевой пижамы халате.

– Тилли, – слегка запыхавшись, сказала она, подходя ближе. – Как я рада, что успела застать тебя. Я буду скучать! – Беа обняла дочь и шепнула ей на ухо: – Счастливого Рождества. Я очень люблю тебя.

На сердце у Тилли вдруг стало тепло и легко. Она села в такси и долго махала рукой из окна, до тех пор, пока махавшая ей в ответ мама не превратилась в размытое туманное пятнышко.

Такси привезло их к вокзалу Сент-Панкрас. Дедушка, Тилли и Оскар прошли через просторный зал, под стеклянным потолком которого эхом отдавались рождественские гимны, которые кто-то наигрывал на слегка расстроенном пианино. Дальше они пробрались сквозь толпы туристов с путеводителями по Лондону в руках и отправляющихся на каникулы путешественников и пристроились к очереди у входа на платформу, возле которой уже стоял сверкающий состав «Евростара»[1]. Дедушка помог детям найти места, затем подозвал проводника и попросил его присматривать за ними. Ещё минут пять ушло на то, чтобы проверить, не забыли ли Тилли и Оскар свои документы, билеты, деньги, телефоны, а затем в их предотъездную суету вмешался проводник и сказал, аккуратно взяв дедушку под локоть:

– Прошу прощения, сэр, но вам пора выйти из вагона. Поезд отправляется. Я обещаю, что присмотрю за ребятами.

Арчибальд вышел, закрылись автоматические двери вагона, поезд свистнул и тронулся с места. Тилли и Оскар в последний раз помахали оставшемуся на перроне дедушке и отправились в путь.