Лучшая награда для него - Кейтлин Крюс

– Я, пожалуй, уберу осколки, – спокойно сказала Мэтти. – Но шлепать ты меня не будешь!

– Тогда не сегодня, – ответил Никодемус. – Я все понимаю, доверие надо заслужить.

Мэтти посмотрела на мужчину с отвращением, в ее глазах не было того желания, которое он видел ранее. Девушка вскочила с кресла и занялась беспорядком, который сама и устроила, а Никодемус лишь наблюдал за ней со стороны. Серый цвет платья идеально подходил ей по множеству причин, и тогда он задумался, почему же девушки частенько выбирали именно белый цвет для свадьбы? Но стоит признать, что не каждая невеста способна выглядеть так потрясающе.

Как же сильно он жаждал заполучить ее прямо здесь и сейчас. Сил не было терпеть! Только его хорошая выдержка спасала ситуацию, иначе бы он просто набросился на Мэтти, как хищный зверь.

– Остановись, – приказал он ей. Девушка нахмурилась, но все же повиновалась. И ему это безумно понравилось. – Не двигайся!

Никодемус просто изучал ее своим взглядом.

– И что теперь? – с нетерпением поинтересовалась она. – День и так полон событий, может быть, на сегодня хватит?

– Не двигайся, – повторил он. – Я предоставил тебе два варианта. Если ты категорически отказалась от порки, значит, автоматически выбрала второе.

– Неужели ты действительно хочешь играть в эти диктаторские игры с повиновением и прочим? – решила уточнить она.

– Я не знаю. На протяжении долгих десяти лет я задавался этим вопросом. Есть ли у тебя ответ?

– Я не играла с тобой в игры. Не хотела тогда и не хочу теперь.

– Я предвидел заранее твой ответ. – Никодемус улыбнулся. – Ты нервничаешь, Мэтти.

– Ты, очевидно, пытаешься заставить меня нервничать, – отрезала Мэтти.

– Возможно, пора отнестись ко всему с пущей серьезностью. – Никодемус несколько преуспел в чтении этой девушки. – Ты как-то упомянула, что любишь танцевать, – сказал он и тут же увидел ее смятение. – Ты помнишь? Ты частенько рассказывала мне, почему ты столько времени проводишь в ночных клубах.

– Да, – промолвила Мэтти. – Я люблю танцевать. Очередное преступление, за которое мне придется расплачиваться и понести наказание?

– Танцуй! – приказал он. – Потанцуй для меня.

– Что?

Но все же Мэтти повиновалась его приказу и начала медленно покачивать бедрами. Возможно, она и не понимала, как сильно хотела его, но сердце не обманешь. Никодемус все прекрасно понимал. С самого их первого танца он понял, что между ними возникла химия.

– Притворись, что хочешь меня так сильно, что сдерживаться больше нет сил и стало невозможно дышать. Притворись, что ты хочешь меня так же сильно, как испытываешь страх передо мной. Представь, что хочешь меня соблазнить. – Взгляд его стал жестче, а руки желали большего. – Постарайся, моя любимая жена! Может, тебе и не придется притворяться.

Не в состоянии совладать со своими нервами, Мэтти убежала прочь мимо залов, залитых ярким солнцем, и впечатляющих картин. Девушка решила не останавливаться, поскольку испугалась, что детали дома могут сказать ей больше о его хозяине, а этого она знать не хотела. Добравшись до своей спальни, она забежала в ванную и заперла за собой дверь. Повела она себя словно ребенок. Опять!

Мэтти сидела в запертой ванной комнате, ожидая, что Никодемус ворвется и придет расплата за содеянное, но этого не произошло. Она даже не поняла, погнался ли он за ей или нет.

«Притворись, что ты хочешь меня так же сильно, как испытываешь страх передо мной», – повторила про себя она. Ей вовсе не нужно было притворяться, когда дело касалось Никодемуса, ведь она действительно испытывала страх, и он об этом знал. Правда, она не понимала, как ему удается читать ее словно раскрытую книгу. Как он всегда все знает?!

Постепенно на улице начало темнеть, солнце опускалось за горизонт, а затем и вовсе исчезло в ярко-красных тонах. Мэтти наблюдала, как спускаются сумерки и на небе появляются звезды.

В конце концов девушка уснула прямо в ванной, но кошмар, повторяющийся вновь и вновь, вселил ужас. Авария! Шок! Ужас! Тот момент, когда невозможно было выбраться из машины, и они с Чейзом сидели неподвижно…

Мэтти вытерла слезы с глаз, подождала, пока дрожь в теле утихнет, и затем вновь попыталась уснуть.

Когда на следующее утро девушка проснулась, солнечный свет уже наполнил помещение, и ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что находилась она не в ванной комнате, а на большой кровати в главной спальне. Рядом с ней лежал ее новоиспеченный муж. Мэтти не понимала, когда Никодемус перенес ее в спальню, ведь голова была полна воспоминаниями о кошмаре, который не давал ей покоя.

Она вскочила, откинула одеяло, чтобы убедиться, что все еще была одета в свадебное платье, и ощутила явное облегчение, когда увидела одежду на себе, включая нижнее белье.

– Поверь мне, – произнес Никодемус, – если бы между нами что-то произошло, ты бы это запомнила.

– Получается, личное пространство для тебя ничего не значит? – поинтересовалась она.

– Прости, – ответил он, но его слова не прозвучали как извинение, больше как издевка. – Тебе было удобно в ванной? Извини, в следующий раз я оставлю тебя там, но мне показалось, что тебе было не совсем комфортно, холодно и тебе приснился кошмар.

Да, Мэтти действительно замерзла тогда. События того вечера и ночи постепенно возвращались в ее памяти. Никогда еще никто не был рядом с ней в самые страшные минуты, а именно когда ей снились эти жуткие кошмары. Конечно же, она старалась никого не подпускать к себе, как, собственно, и всегда, так что больше это не повторится. А что произойдет, если Никодемус все же узнает, что с ней случилось? Что, если он узнает, что она натворила? Как только подобные мысли закрались к ней в голову, девушке тут же стало не по себе.

– Никакого личного пространства, – вновь возмутилась Мэтти. – Наказания и угрозы были выдвинуты, словно разумные решения конфликтов. Ты приказал мне танцевать лишь ради потехи. – Девушка не сводила с Никодемуса глаз.

– Ты устроила беспорядок после себя, принцесса. – Его темные глаза исследовали ее реакцию, и теперь унять дрожь в своем теле Мэтти посчитала почти невозможным. – Я должен был убедиться, что ты все уберешь после себя, поэтому прибегнул к методу кнута и пряника.

– Ну, конечно, – ответила она. – Неужели мне теперь всю жизнь придется мучиться и сожалеть о том, что я вышла за тебя?

Никодемус ничего не ответил. Он был спокоен, и это явно было не к добру. Мужчина решил дать Мэтти время выговориться, но сосредоточиться на своих мыслях и чувствах ей было безумно сложно, когда он находился рядом с ней. Солнечные лучи залили всю комнату ярким светом, выгодно подчеркивая обнаженное тело Никодемуса, и противиться его привлекательности было просто невозможно. Беда была в том, что этот мужчина был совершенен, каждый сантиметр его тела был просто безупречным.