Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка - Джеймс Хэдли Чейз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поезд давно ушел, а Рейкс все еще толкался у поручней. Наконец он на лифте спустился на четвертую палубу, прошел вдоль левого борта, постучал в каюту Белль. Она впустила его. Рейкс обнял ее и поцеловал с теплотой, которой не чувствовал, сказал ей слова, которые она ждала. А когда Белль отступила назад, он увидел, что она надела ту самую нитку жемчуга, какая была на ней в день горького знакомства. Зная Белль, он понял, что это не случайно, и был уверен, что она надела эту нитку вовсе не как символ расставания.
Рейкс закрыл дверь, подождал, пока она распаковала чемодан, рассовала вещи по каюте. Когда чемодан опустел, Рейкс положил в него пистолет, капсулы, ракетницу и патроны, пальто, шарф, перчатки и шляпу. Не сказав ни слова, она заперла и убрала чемодан.
— А теперь пойдем со мной. Я тебе все покажу. Помни: на таком корабле легко потеряться, поэтому мы ограничимся только тем, что тебе нужно знать. До отплытия судно будет гудеть, как улей, и нас никто не приметит. — Он быстро улыбнулся, взял ее лицо в ладони и поцеловал. — Сейчас тебе уже не о чем волноваться. Все пойдет как по маслу. — Он потрогал жемчуг. — Ты надевала эту нитку тогда, в самый первый раз.
— Это был плохой для тебя день.
— Может быть, — пожал плечами Рейкс. — Кое в чем. Он немного усложнил мою жизнь. Но что ни делается — все к лучшему. — Рейкс подошел к двери, но остановился и оглянулся. — Вот что я хочу тебе сказать. Надеюсь, ты согласишься. Мне хочется, чтобы ты сохранила ребенка.
— О Энди…
— Сохрани его. Мы поговорим об остальном после.
Рейкс открыл дверь. Белль вышла, опустив лицо, чтобы не выдать своего счастья, счастья, которое росло у нее на глазах. Красные розы, «С любовью, Энди», и теперь вот это… О да, она знала, что он может быть беззастенчивым лжецом, мерзавцем, лицемером, но не настолько, чтобы говорить такие слова, когда для операции никакой надобности в них не было.
Рейкс знал, что она принадлежит ему. Не нужно и капли усилий, чтобы удержать ее у себя. Но он говорит это. Наперекор собственной воле. «Будь терпелива, Белль, — упрашивала она себя. — Не торопи события и особенно его самого. Не надо. В нем и так уже появилось что-то и это что-то растет с каждым днем».
Они ходили по кораблю. Рейкс брал ее за руку, направлял, она слушала объяснения и покорно, выбросив из головы мысли о своем счастье, внимала его словам. Белль знала все по бумагам, по схемам, но вот стала на палубу и увидела наяву… деревянные панели и голубой ковер, лестницы и двери кают, кругом стюарды, пассажиры и провожающие, гудит буксир, кричат чайки, а где-то в нутре корабля уже спрятано золото.
По главной лестнице они поднялись на верхнюю палубу. Заглянув через перила, Белль увидела лестничную клетку глубиной почти в сто футов. Они прошли по всей палубе. Он показал ей клуб в каюте № 736, кафетерий и танцзал, театр и квартал магазинов, двухъярусный туалет на корме. Хотя Белль знала, что никогда не взорвет гранаты, она понимала — Рейкс внушил — надо быть готовой и к этому. И она слушала, а он показывал, куда подбросить капсулы, как их взорвать и где встать, чтобы беспрепятственно уйти. Рейкс объяснял спокойно и буднично, а рядом ходили люди, разговаривали и смеялись. Белль и Рейкс прошли вдоль правого борта до конца, а потом вернулись обратно к лестнице.
— Вот твой опорный пункт, — сказал он. — Отсюда можно спуститься и на лифте до четвертой палубы, а там рукой подать до твоей каюты. Этажом ниже кают-компания: большая комната отдыха с окнами на бак. Там и бар есть. Если все будет в порядке, сегодня ночью ты сможешь оттуда увидеть, как поднимут золото. Когда увидишь, что настал черед поднимать с палубы и меня, иди и спи спокойно.
Он провел ее в кают-компанию и показал через окно бак. Потом они пошли на первую палубу.
— Здесь мы будем ждать сигнала Бернерса. Потом я уйду, а ты останешься до первой нашей ракеты. Если ее через определенное время не будет, ты знаешь, что делать. — Рейкс взял Белль за руку и заглянул ей в глаза. — Не стоит повторять все снова, правда?
— Конечно, Энди.
— Хорошо. Когда от рубки взовьются одна за другой еще ракеты, выбросишь гранаты за борт, пойдешь в кают-компанию, посмотришь, как поднимают золото. И помни: после этих ракет ты выбываешь из игры. Просто плывешь в Нью-Йорк и знать ничего не знаешь. А теперь возвращайся в каюту. Скажи стюарду, что у тебя морская болезнь, ты будешь отдыхать и не хочешь, чтобы тебя беспокоили первые несколько часов. Когда корабль выйдет в открытое море, я приду и останусь с тобой почти до самого Гавра. И не забывай, как мы договорились вести себя в каюте. Если при мне постучит стюард, мы уйдем в ванную, включим душ, ты высунешь голову из двери и позволишь ему войти.
Белль нашла свою каюту без труда. Рейкс пошел в бар, где заказал бренди с содовой.
К полудню буксиры развернули «Королеву Елизавету 2», поставили ее кормой к причалу. Пассажиры прощались с оставшимися на берегу родными, друзьями. Заиграл оркестр, разноцветные ленты между берегом и кораблем натянулись и в конце концов лопнули. Завыла сирена, загудели буксиры, таксисты на берегу нажали на кнопки клаксонов. Над головой вились чайки, солнце проглядывало сквозь высокие облака, освещало белые палубные скамейки. Когда судно разворачивалось, по палубе от шлюпок в серо-зеленых шлюпбалках бежали тени. От причала уходил