Убить Пифагора - Маркос Чикот

«На крыше что-то происходит», — заключил он через несколько секунд.

Он закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Вскоре открыл их вновь. Вдохнул, расширив ноздри. В этот момент учителя испуганно закричали, озвучив его мысли:

— Пожар!

Ариадна не желала смотреть на Борея и все же не могла отвести от него завороженный взгляд. Это чудовище было воплощением самых ужасных кошмаров.

Оба вспотели от жары и напряжения, капли пота скользили по их обнаженным телам. Веревки не позволяли Ариадне сомкнуть ноги, и это заставляло ее чувствовать себя совершенно беззащитной; однако у нее все еще оставалась слабая надежда.

«Борей не может изнасиловать меня, пока я привязана к стулу», — сообразила она.

Гигант должен был бы ее развязать, и в этот момент она сделает все возможное, чтобы убежать.

Теперь Борей стоял позади Ариадны, вне досягаемости ее взгляда. Какое-то время она даже не слышала его дыхания, до нее доносился только мускусный запах. От предчувствия неизбежных прикосновений по спине у нее пробежал озноб. Внезапно великан положил руки ей на плечи, переместил их к грудям и принялся грубо их ощупывать.

Его волосатые лапы толщиной в мужское бедро оказались рядом с ее лицом. Первым желанием было вцепиться в них зубами, но страх заставил ее сдержаться. Кровь ее закипала от ярости. Она вспомнила, что когда ее похитили в возрасте пятнадцати лет, ее парализовала паника. Это породило глубочайшее чувство униженности и вины, преследовавшее ее в течение многих минувших с тех пор лет.

Она склонила голову к руке великана, вцепилась в нее и с силой стиснула зубы.

Борей убрал руки, схватил Ариадну за волосы и резко дернул ее голову назад. По его предплечью бежала струйка крови. Ариадна напряглась, ожидая удара, но чудовище лишь посмотрело на нее сверху вниз и снисходительно улыбнулось. Казалось, именно такого поведения он от нее и ожидал. Он отпустил ее и присел возле стула на корточки.

Ариадна заметила, что гигант распутывает узлы на ее онемевших запястьях.

«Отвязывает веревки!» — сообразила она.

Покончив с веревками, Борей обошел стул и опустился на колени между ног Ариадны. Он развязал ей лодыжки и снова встал позади, так что она не могла его видеть.

Первой мыслью Ариадны было бежать. Она находилась всего в семи или восьми шагах от двери, которую гигант оставил открытой, чтобы в подземный зал проникал свет. Однако ноги так онемели, что она даже не могла встать.

Она понимала, что Борей нарочно дает ей время прийти в себя.

Он хотел заставить ее сопротивляться, чтобы с ней поиграть.

Ариадна наклонилась вперед, уперлась грудью в бедра и потерла лодыжки, пытаясь восстановить кровообращение. У нее был всего один шанс, и не имело смысла пытаться бежать, если она даже не чувствовала собственных ног. Но и медлить было нельзя, она ведь не знала, сколько времени даст ей Борей.

Не поворачивая головы, Ариадна окинула взглядом подземелье. Должно быть, это был какой-то склад. Слева, у стены, лежала сломанная тачка и какие-то инструменты для обработки почвы. Ей показалось, что к ногам возвращается чувствительность. Она продолжала растирать лодыжки, сглатывал слюну и мысленно готовясь рвануться вперед. Бросила быстрый взгляд на предметы возле стены, затем посмотрела на светящуюся полоску света.

«Пора!» — скомандовала она себе.

Стиснула зубы и попыталась превратить одолевавшие ее страх и ярость в энергию, необходимую для побега. Приподнявшись, почувствовала, как лодыжки обожгло болью. Она догадывалась, что они, скорее всего, ее подведут, но старалась не замечать боли. Встала и сделала шаг к двери. Часть ее внимания была сосредоточена на том, что происходит позади.

Борей позволил Ариадне преодолеть половину расстояния, отделявшего ее от внешнего мира. Затем сделал бросок. Ему пришлось пригнуться, потому что потолок был на пядь ниже его головы. Одним прыжком он очутился с ней рядом и протянул руку, чтобы схватить Ариадну, прежде чем она достигнет порога.

Ариадна старалась не обращать внимания на боль в лодыжках. До двери оставалось всего два шага, всего один шаг… Она перенесла тяжесть своего тела на правую ногу, затем на левую. Пальцы Борея коснулись ее обнаженной спины, не успев сцапать добычу. Гигант стукнулся головой о потолок и на пару секунд замешкался.

Этого оказалось достаточно, чтобы Ариадна добралась до инструментов, сваленных у стены.

За время своего неподвижного сидения она присмотрела нечто, похожее на палку с толстым наконечником. Ариадна надеялась, что эта штуковина послужит ей оружием, так или иначе, у нее не было времени искать альтернативу. Вблизи она увидела, что это доска длиной около трех пядей, а на конце торчит ржавый железный гвоздь длиной сантиметров пятнадцать. Она резко затормозила, нагнулась, схватила деревяшку и изо всех сил ткнула ею перед собой. Ржавый гвоздь пронзил воздух и… Борей ухватил деревяшку одной рукой. Вырвал из рук Ариадны и отбросил в сторону.

Ариадна замерла. Она совершила обманный маневр, сделав вид, что собирается выбежать наружу, но это не помогло. Потная обнаженная гора мышц стояла перед ней. Гора с любопытством наблюдала за Ариадной, ожидая ее следующего шага. Сопротивление возбуждало Борея еще больше.

Ариадна вновь повернулась к стене и бросилась за какой-то палкой, отточенной на конце. Прежде чем она до нее добралась, огромная рука Борея обхватила ее и подняла в воздух. Ее спина ударилась о грудь великана. Борей с силой ее сжал. Одной руки было достаточно, чтобы полностью ее обездвижить.

Удерживая Ариадну в воздухе, Борей сунул свободную руку ей между ног и пошевелил пальцами.

Он пытался раздвинуть ей бедра.

— Пожар!

Разум учителей был охвачен вихрем страха и растерянности. Инстинкт подсказывал, что следует немедленно убраться подальше, но все по-прежнему стояли не шевелясь. За стенами дома поджидали солдаты, которые их убьют, как только они высунутся наружу.

Казалось, единственное, что остается, — выбор между двумя способами умерщвления.

Запах дыма усилился. Кто-то закашлялся. Милон чувствовал себя ответственным: только он мог придумать способ бежать. На них напали солдаты — солдаты его же собственной армии, во имя всех богов! — а он был мастером в разработке военных стратегий. К тому же все это происходило на его вилле, и именно он лучше всех знал дом, а также каждую черточку окружающего ландшафта.

Он в отчаянии покачал головой. От дыма першило в горле.

— Ложитесь! — крикнул кто-то. — На полу дыму меньше.

Милон опустился на колени и с благодарностью убедился в том, что снова может дышать свежим воздухом; однако дымная завеса неумолимо снижалась. Вскоре она чувствовалась даже на полу.