Стекло и дерево - Сергей Буянов

– Что это?

– Заявление о приёме на работу заведующим центра в качестве профессора. После отпуска, разумеется.

– Два профессора?

– Ты, Рим Николаевич, будешь лечащим профессором-практиком, а кафедра сама по себе.

– Что-то вроде НИИ?

– Да. Окончательно вопрос решится в Москве. На днях, а то и раньше, а пока – отпуск.

– Отпуск! – согласился Любимов.

Фортуна, похоже, повернулась лицом и ослепила лучезарной улыбкой!

Любимов занялся передачей дел. Лечебную работу следовало поручить толковому человеку, научную – талантливому, финансовую – изворотливому. Задача не из простых. Административная деятельность сама по себе утомительна и чужеродна для хорошего врача. Вспомнились реплики преподавателей института: «Это истинный администратор», – говорили они о тупицах, непробиваемых и ленивых, тупых и амбициозных студентах. А теперь вот, Рим сделался администратором!

– Кто у вас херовый врач?

– Да у нас все – херовые!

– А самый херовый?

– Главный!

– Мне тогда к нему! Пусть мне хер подлечит!

Народная мудрость в кратком анекдоте! Что же теперь станет лечить доктор Любимов? Он сам себе расхохотался. Ощущение полёта не покидало Рима. Но не только новое назначение стало причиной такого состояния. Хотелось сдвинуть лопатки, поднять высоко голову и шагнуть навстречу счастью. Шагнуть и окунуться в него целиком, без остатка, взлететь, подхваченным волной положительной энергии, и воспарить над Миром! Любимая и любящая жена, двое крохотных мальчишек – частичек Рима и Эвелины! Что ещё нужно для полного счастья?! Казалось бы, ничего, ан нет ощущение полноты пришло только сегодня, – когда на работе – в служебной жизни произошла трансформация. Прорыв: от молчаливого согласия к негласному сотрудничеству – к скрытому сочувствию – к немому непониманию – полуагрессивной конфронтации – и, наконец, к полному признанию!

Хоть и добавилось забот, но хлопоты эти приятны даже в своей утомительности.

Рим позвонил в роддом и предупредил, что сможет забрать жену только ближе к вечеру.

– Попытайтесь до четырёх! – приказно посоветовал завотделением.

– Иначе?

– Иначе только завтра, таковы правила.

– Рима! Только сегодня! Дело жизни и смерти! – Эвелина проявила настойчивость.

– Хорошо, сегодня! – согласился Любимов, не придав никакого значения словам супруги. – Тогда прямо сейчас!

– Мы уже готовы! – тихо обрадовалась Эвелина.

– Выезжаю, – ждите!

Рим оставил рабочие дела. Хотелось сегодня же уложиться, чтобы отпуск посвятить семье. Но можно передать, остатки дел и завтра.

ЗАВТРА.

В половине пятого утра Капитана разбудил требовательный звонок:

– Алло, – почти бодро, настроившись на выезд, отозвался Капитан.

– Доброе утро, капитан-майор!

Капитан глянул на часы, вообще-то утро. Голос абсолютно незнакомый: молодой, женский и нахальный. Кто это?

– Я ваша негласная осведомительница! – не дожидаясь вопроса, сказала абонентка, с лёгким омерзением произнеся последнее слово. – Негласная и невидимая!

– В чём осведомите?

– Вам доводилось заниматься делом по Сто десятой?

– Статья 110 УК РФ Доведение до самоубийства, – автоматически пояснил капитан милиции.

– Вот так я и знала! – воскликнула собеседница.

– Хорошо, осведомляй! – приказал Капитан.

– Записывайте в своих серых клеточках! – скомандовала осведомительница. – Липутина Карина Львовна, Сулимович Лев Давидович, почётный Член – психиатр Губельман.

– При чём тут эти фамилии? – Капитан подумал, что причина самоубийства Дулиной – он самолично, да полковник Кудрин!

– Вы, умница! Разберётесь! – связь оборвалась. Капитан, профессионально запомнил информацию и так же профессионально заснул, не обременяя голову бессонными размышлениями.

И приснился ему лесоповал. Это не зона. Капитан был в форме.

Он намеревался спилить дерево-паразита. Оно, мощное снаружи и гнилое внутри, стояло в центре смешанного леса, пуская во все стороны ползущие корни. Они обхватывали корни соседей, высасывая из них всю энергию, продолжали ползти и цепляться за следующие, сжимая их, подобно анаконде. Капитан понял причину чахлости окружающих деревец: посреди лета они вяли, желтея нездоровой окраской, роняли листья, хвоинки, нераскрывшиеся с весны почки. Предназначенное природой для всех уходило лишь одному дереву, внутри которого проживали большие толстые черви, питающиеся за счёт леса и цементирующие своими испражнениями дерево-хозяина.

Никого вокруг, словно люди удрали в панике, едва завидев падающие вниз по коре паразита личинки. Червячки собирались в колесики и скатывались на тонких паутинках. Дальнейший их маршрут легко предугадывался: по стволу вниз до корня, а по нему к следующему дереву. Капитан с отвращением порвал паутинку, червеобразная личинка упала наземь и превратилась в мокрое место. Если упадёт ствол дерева, порвутся все паутинки!

Оставалось найти пилу!

Он бежал, крича на ходу, споткнулся, уткнулся лицом в мох при падении, вскочил на ноги и оглянулся. Он споткнулся за пилу! Хорошая пила. Капитан открыл крышку бачка: бензина немного, но чтобы подпилить наружный слой до гнили – хватит. Он ухватил оружие обеими руками и рванулся к дереву-паразиту.

Внезапно налетел ураганный ветер. Чахлые деревца пригнулись к земле. Капитан рухнул навзничь, а ветер дул не переставая, вжимая его в землю и не позволяя приподнять голову. Раздался страшный треск! Содрогнулась земля, подбросив Капитана кверху. Тотчас прекратился ураган.

Капитан поднялся, огляделся вокруг. Образовавши кружок, сидели люди, прикрыв глаза ладошками. Не заостряя на них внимания, Капитан побежал к дереву, дёргая на ходу тросик бензопилы. Но дерева не было. Его срезало ураганным порывом ветра: на самом уровне земли, даже пня не осталось. Так, какой-то обломочек с площадкой вокруг, усеянной дохлыми червями, ни один из них не шевелился.

Вот, значит что! Не могут сволочи без дерева жить! Капитан пригляделся к остаткам паразита. Он обошёл обломки дерева со всех сторон, нещадно раздавливая, лопающихся под подошвами червей и личинок.

– Осталось несколько ходов, – сказал кто-то со спины.

Капитан хотел было послать подальше наблюдателя: «Где ж ты раньше был, козёл? Когда сидел здесь на полянке и смотрел, как паразитирует странное дерево, а затем, поразившись глобальным масштабам бедствия, прикрыл как дитя глаза ладошками»! Капитан злился на всех окружающих за их безволие и трусость. А может, кто и кормился этими червями? Похоже, людям всё равно: погибнет лес или нет. Хоть и знали, что сами подохнут без кислорода – без живых листьев! Правда, кое-кто хватал зелень из-за реки, но та без корней молниеносно жухла и скукоживалась на глазах.