Разреженный воздух - Ричард К. Морган

Я поморщился.

– Прямо сейчас у меня есть окно возможностей и список звонков, которые я должен сделать. Часть с планом придется отложить на потом.

– Я это уже слышал. А теперь скажи мне правду – насколько ты можешь доверять этой флотской девчушке?

Я пожал плечами.

– Вероятно, не очень сильно. Но пока что она поедет с нами.

– Да, у меня сложилось впечатление, что она недавно немного прокатилась верхом. Пожалуйста, скажи мне, что это не влияет на твое суждение. Ты и женщины, Хак, вы никогда не были…

– Эй! Из нас двоих не я в разводе.

Он глубокомысленно кивнул.

– Значит, позволяешь. Ты же знаешь, их так тренируют.

– Кого, женщин? Всех и каждую?

Он сделал вид, что собирается запустить в меня бокалом.

– Оперативников под прикрытием, тупой ты придурок. Ты же знаешь, что любой гештальт-скан, который ты получишь от своей флотской подружки с помощью своих новых встроенных штучек, будет до неузнаваемости искажен сексуальной химией, которую она излучает. Пре- и посткоитальной. Общая возбужденность – классический маскировочный прием, Хак, каждая работящая девушка и наемный жеребец в Нагорье это знают.

– Да. Как и оверрайдеры.

Это его проняло.

– Ты…

– Мы оба это делаем, – резко ответил я. – Мы играем в одну и ту же игру, используем один и тот же базовый ресурс влечения, создаем одинаковые помехи в системах друг друга, потому что такие люди, как мы, именно этим и занимаются, ясно? И мы оба это знаем. Вопрос только в том, как далеко мы сможем на этом проехать до того, как сгорим при обратном входе в атмосферу.

Он хмыкнул.

– Напоминает мой развод.

– Как скажешь. Я надеюсь на немного лучший результат.

Он посмотрел на меня так, словно только что заметил какую-то черту моего лица, которую никогда прежде не замечал. Я буквально на секунду натянуто и как-то отталкивающе улыбнулся.

– Не буди оверрайдера, да? – тихо произнес он.

Я допил остатки «Лафройга».

– Чертовски верно.

Он кивнул на пустой бокал.

– Хочешь еще?

«Ты не хочешь».

– Вообще, сейчас мне пить не стоит, – признался я и протянул бокал. – Однако плесни еще порцию. Затем я поднимусь на крышу и сделаю пару звонков.

* * *

Виски и разгоряченный режим какое-то время боролись в моем животе и голове, но в конце концов установили едва не вызвавшее тошноту перемирие. Оно настало вместе с убийственно медленным стуком пульса, который, за неимением альтернативы, я задействовал вместо убеждения. Дисплей сетчатки слегка подрагивал ему в такт, отчего в звуке исходящего вызова чувствовалась крошечная нота мигрени.

– Хорошо выглядишь, – сардонически заметила Мартина Сакран, когда я, наконец, дозвонился. Я прикинул, что она, скорее всего, проверяла линию, хотела удостовериться, что звонок подлинный, а не какая-то имитационная подпрограмма, призванная заманить ее в ловушку маршалов или кого похуже. – Ты далеко не так мертв, как хотят нам внушить жадные до истины СМИ.

– Ты могла хотя бы попытаться изобразить счастье по этому поводу.

– А ты мог бы сэкономить наше время и рассказать, какого хера тут творится.

– У меня к тебе предложение.

Она колебалась всего мгновение.

– Вейл, у тебя появилась дурная привычка. Я тебе не фея-крестная.

Я ждал. Вокруг меня, в саду на крыше «Крокус Люкса», неподвижно, словно ожидающие команды часовые, стояли арктические кактусы. Жесткие зимние цветы поднимали крошечные светящиеся лепестки к треску и сиянию мембранного неба, словно в хроматическом эхе. С запада дул холодный ветер, такой же, как всегда.

Мартина Сакран прочистила горло.

– Ну, хорошо. За это я прошу прощения, – извинилась она. – Я сейчас почти не сплю. Но, по правде говоря, мне начинает казаться, что мой долг выплачен.

– За последние четырнадцать лет я связывался с тобой всего дважды, – спокойно заметил я.

– Да, а теперь звонишь дважды за пару недель. Чего хочешь на этот раз?

– На самом деле я хочу обсудить схему взаимной выгоды. Не хочешь ли обрести более значимое место в политике? Для разнообразия обзавестись рычагом давления на КОЛИН? Заставить папочку гордиться тобой?

Она уставилась на меня:

– Немного поздновато для этого, ты не находишь? Мой отец давно умер. Или последние семь лет настолько вскипятили тебе мозг, что ты превратился во фрика, верящего в Пачамаму?

– Всего лишь фигура речи. Так ты хочешь этого или нет?

Долгая пауза. Ее рука потянулась к коротко остриженным волосам, старая привычка, но на этот раз нерешительная. Я ждал ответа, на который рассчитывал.

И увидел его в пустых, но таких жадных глазах задолго до того, как он слетел с ее губ.

* * *

«Эта модель нестабильна».

«О, ты так думаешь?»

«Слишком много подвижных частей, которые мы не можем контролировать. В критически важный момент мы, скорее всего, окажемся в меньшинстве».

«Я работаю над этим».

* * *

Чакана ответила почти мгновенно – примем за факт, что у ДПБ системы связи были защищены куда надежнее, чем у сакранитов. Однако вид у нее был совсем не дружелюбный.

– Предполагается, что ты мертв, Вейл.

– Пустила слезу, да?

Ее улыбка походила на лезвие бритвы.

– Сплюнула в канаву на бульваре Хайек, тебя устроит?

– От тебя, Никки, я возьму все, что смогу получить. Давно разговаривала с Сакаряном?

– Я стараюсь не делать этого без крайней необходимости. Не мог бы ты просветить меня, во что вы двое там играете?

– Слишком рано. Новости все равно уже устарели, а я сейчас немного занят. Но у меня есть одно предложение, которое тебе, возможно, захочется услышать. Тебе же никогда не нравился Сакарян в должности комиссара, да?

– Переходи к делу.

– Я к тебе кое-кого отправлю. Парня зовут Себ Луппи, он журналист. – Я увидел на ее лице насмешку и догадался, что Чакана, вероятно, уже просматривает на боковом экране данные Луппи. – Не обращай внимания на его резюме за последние пять лет, он орешек покрепче, чем кажется. И ему есть что рассказать. Тебе нужно доставить его в безопасное место где-нибудь в центре города, в такое, о котором Служба маршалов не знает и куда не сможет попасть.

– Служба маршалов?

– Я так и сказал. И лучше тебе пристроить к нему в качестве нянек с полдюжины своих лучших головорезов из ближайшего окружения. Я думаю, у Луппи достаточно информации, чтобы нейтрализовать Сакаряна раз и навсегда.

Долгая пауза.

– И что именно, по-твоему, я должна со всем этим сделать, Вейл?

– Что хочешь, Никки. Это твое решение, не мое. Только не говори потом, что я никогда ничего для тебя не делал.

* * *

Идальго, по крайней мере, оказался совсем не таким, как я боялся.