Домоводительство Господне. Том 1 - Якоб Лорбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
что иначе не способен
удержать людей в порядке,
кроме как уздой запретов?!
9. О отцы, сколь неразумно
думать так о Всемогущем,
вечном, бесконечном Боге,
пресвятом, — легчайшим вздохом
Он способен уничтожить
все миры в бескрайних далях
и бесчисленные сонмы
духов сильных и могучих!
10. И такой необычайно
всемогущий Бог был должен
задавить людей несносным
грузом заповедей мертвых
и твердейших, будто камень,
неживых постановлений,
тех, что Сам в конце концов Он
не сумел бы всею силой
размягчить Своею, равно
как и не имел бы права
Он на это? Ибо если б
растворил Он дверь однажды
всех темниц духовных жизни,
разве был бы Он уверен,
что в итоге Сам не будет
пойман в эти же темницы
сотворенными Своими,
а затем не испытает
на Себе Самом, что значит –
быть рабом у сотворенных,
тех, которые все вместе
не составят и пылинки
по сравненью с Ним, Всевышним!
11. О отцы отцов земли сей,
большей глупости измыслить
разве можно?! Неужели
Бог, Отец святой и вечный,
преисполненный любовью,
всемогущий и свободный,
бесконечный и всесильный,
создал всех существ, чтоб после
жесточайше убивать их
гнетом заповедей строгих,
тех, что мира тяжелее?!
12. О воистину, намного
было б легче мне представить,
что и я, и мой свирепый
тигр-носильщик составляем
существо одно, что тьмою
ночи полнится и светом
дня в одно и то же время
посреди земли широкой,
чем подумать, что всевышний
и могущественный, вечный,
пресвятой, свободный Бог наш
дал возникнуть сотворенным,
чтоб затем давить законом,
принуждая их к свободе!
Нет, такое невозможно,
и скорее наш Создатель
и святой Отец сковал бы
Самого Себя цепями,
и рабом рабов низины
Ламеха предстал, чем начал
Он лишать детей свободы!
13. О отцы отцов земли сей,
как случилось это с вами:
дети вечного, святого,
дети любящего Бога,
что забыли вы о мудром,
о свободном и прекрасном
Богом созданном порядке?
Проповедуя друг другу
о любви к Отцу святому,
вы не знаете про этот
вечный и святой Фундамент,
и как вижу ныне ясно:
Он известен вам не больше,
чем настолько, чтоб осталось
это вам пустым лишь словом!
14. О, послушайте: святая
и всесильная любовь ведь,
что Всевышнему присуща
и Отцу, — и есть тот вечный
и свободнейший порядок
в Боге нашем всемогущем!
И все воинство святое
духов и миров, и сами
вы, Его родные чада,
вышли из Него в свободе,
полностью, как Он, свободны,
в соответствии с извечным
и Святым Своим порядком
и ему лишь сообразно.
15. Научить же вас желая
чувствовать свою свободу,
столь же полную, как Божья,
Он, Отец ваш, дал как детям
вам из всей любви глубокой –
нет, не заповедь, но только
в высшей степени прекрасный,
мудрый, добрый и великий
Свой совет: не опираться
ни на что и не касаться
ничего, что вам могло бы
помешать в свободе вашей.
Вы же, в полном осознанье
всей божественной свободы
и исполненные силы,
воспринять не пожелали
сей совет Отца святого
и хватались неразумно
вы за все, что неизбежно
воспрепятствовать свободе
и еще непрочной жизни
в вас могло. И это было
вопреки любви порядку.
Потому Отец всевышний
должен был Свое творенье
бесконечное подвергнуть
изменению, чтоб снова
поместить в свободу жизни
вас, детей Своих любимых.
16. И теперь как дети Божьи
вы находитесь в прекрасном,
преисполненном любовью
положении, и снова
вы свободны, как и прежде,
и полны всецело жизни
в высшей милости Господней.
Как же вы тогда столь слепо
и без видимой причины
Божьих чад других способны
изгонять в другие страны
принуждением приказа
мрачного, что не сумеет
дать им радости и жизни,
но убьет их дух и тело?!
17. Посему скорей снимите
с ног измученных их узы,
цепи ржавые закона,
что уж мертв давно, и дайте
им возделывать их землю
в удовольствие, — но только
пусть обходят стороною
тьмою полные низины, –
и тогда они воспрянут,
будут жить и благодарно
восхвалять святого Бога,
и любить Его, и славить,
вас же — признавать отцами
справедливо и по чести
и Господними сынами,
вам аминь, аминь, аминь вам!»
Глава 86. Патриархи размышляют о речи Асмаила
15 мая 1841 года
1. Когда Асмаил завершил свою речь, среди отцов воцарилось глубокое молчание. Даже Енох забылся в долгом исчислении любви и про себя размышлял, возможно ли вообще в ней ошибаться?
2. «Ибо, — говорил он самому себе, —