Битва за Клин - Василий Карасев

Все транспортные средства и машины, не нужные для ведения боя, в том числе и транспорт арьергардов, нужно было отправить западнее железной дороги и даже западнее Клина. Там их надо было поставить так, чтобы с одной стороны не мешать свободному движению на дорогах, а с другой обеспечить быструю посадку личного состава и отъезд на новые позиции[1105].

Это в завуалированной форме означало сдачу города, хотя изначально речь вроде бы шла только о занятии новой линии обороны на его восточной окраине. Но было понятно, что полная эвакуация Клина оставалась вопросом времени. Ну а в целом приказ означал, что 13 ноября оборонительные бои будут продолжаться.

185‐я стрелковая дивизия двигалась вдоль берега Московского моря. Перед ней продолжали обороняться части 36‐й моторизованной дивизии. Гаврилково занимала 2‐я рота 36‐го передового батальона. Уже ночью ее боевое охранение в километре от деревни было атаковано советскими войсками неустановленной численности. Огнем из всех видов оружия атака была отбита. Но тем не менее охранение было отведено, а мост, находившийся перед его позицией взорван. В 2.15 был атакован с юга и востока немецкий мотоциклетный взвод, занимавший Первое Моховое (в полутора километрах южнее Гаврилково). В 3.45 взвод оставил населенный пункт и отступил в сторону Гаврилково[1106]. Само Гаврилково немцы обороняли до 19.00. Отход с этой позиции по их сведениям произошел без помех[1107].

С нашей стороны нет прямых указаний на то, что в течение дня против Гаврилково велись какие‐то активные действия. К исходу дня, согласно данным сводки № 226 штаба 185‐й стрелковой дивизии, ее 1319‐й стрелковый полк овладел Гаврилково и Первое Моховое и продолжал наступать в направлении Ворошиловский. Он имел задачу совместно с действовавшим левее 280‐м стрелковым полком овладеть Козлово. 237‐й стрелковый полк занимал опорные пункты в тылу дивизии: Безбородово, Лягушино, Тешилово, Фофаново. 257‐й полк двигался на западную окраину Селиверстова[1108]. Сводка была готова к 1.00 14 декабря, а в армейской сводке № 274, вышедшей в 6.00, утра уже сообщается о взятии Ворошиловского[1109]. Однако немецкие источники не подтверждают столь ранней потери этого населенного пункта. Две атаки на этот пункт велись после 22.30 и были отбиты, и к 5.00 14 декабря там было все спокойно[1110].

С утра действовавшая южнее 13 декабря 379‐я стрелковая дивизия продолжила наступление на фронте Воловниково, Корост. Первой ее задачей было овладение Воловниково. После этого 1255‐й стрелковый полк должен был наступать в северном направлении, выйти на фронт Ворошиловский, Козлово и отрезать путь противнику, отступавшему по южному берегу Московского моря. В свою очередь 1257‐й полк должен был преследовать противника в направлении Чернятино, Бортницы и к исходу дня выйти на фронт Глухино, Китенево[1111].

Однако до выполнения таких амбициозных планов дело не дошло. Согласно боевому донесению № 10 дивизии, 1255‐му стрелковому полку сначала удалось занять первый из этих населенных пунктов – Воловниково. Однако немцы, поддержанные сильным минометным огнем и тремя танками, смогли отбросить наши подразделения в исходное положение. Отряд № 1 дивизии (рота 1257‐го стрелкового полка, отделение саперной роты) достиг д. Чистый Мох, вошел в связь с 1‐м батальоном 280‐го стрелкового полка. О положении остальных трех отрядов и других частей дивизии это донесение ничего не сообщает. Отмечен утренний налет немецкой авиации в количестве 11 машин на подразделения 1253‐го стрелкового и 934‐го артиллерийского полка. За день дивизия потеряла 77 человек, 50 лошадей и одно 76‐мм орудие. Был ранен командир 1257‐го стрелкового полка и убит его военком[1112].

В 7.30 утра 13 декабря в приказе № 3 командир группы полковник Чанчибадзе потребовал от своих подчиненных продолжить выполнение прежней задачи. В отличие от предыдущего этот документ предписывал командиру 82‐й кавалерийской дивизии выделить один кавалерийский полк с батареей 76‐мм орудий с задачей действовать с запада против Высоковска[1113], что соответствовало присланным накануне указаниям армии.

Но уже в середине дня группу Чанчибадзе настигла телеграмма (отправлена в 12.30) с новым распоряжением, подписанным начальником штаба армии: «Автоколонны противника отходят Теряева Слобода. Немедленно выйти Теряева Слобода. Перехватить дорогу. Хетагуров»[1114]. К 18.00 это задание было оформлено в виде боевого распоряжения № 99, в котором помимо формулирования задачи есть следующий пункт: «Обращается Ваше внимание на медлительность и нерешительность действий. Плохую информацию о положении Ваших частей. Немедленно поправьте эти недочеты»[1115].

Действия 185-й сд южнее Московского моря.

Несмотря на упреки в медлительности реакция на указание командования была быстрой. Уже в 13.00 последовал приказ № 4. Он и поставил новую задачу:

«Отряд с рассветом 14.12.41 г. совершает марш в район ТЕРЯЕВА СЛОБОДА, прикрывшись справа и слева небольшими заслонами, выходит на коммуникации ВОЛОКОЛАМСК, КЛИН с задачей: не допустить отхода частей пр‐ка с КЛИНА на запад и подхода его резервов на КЛИН.

Маршрут движения – роща 0,5 км Ю-В СЕМЧИНО, «РОД» (5040), ХЛЫНИХА, отм. 161.0, отм. 159.3, 0.5 км вост. КУРБАТОВА, ЧАЩ, ТЕРЯЕВО СЛОБОДА»[1116].

Почему задача была изменена? По-видимому, был извлечен некоторый урок из многодневных штурмов населенных пунктов в ходе наступления 30‐й армии. Эти атаки были удачными там, где в деревнях стояли слабые немецкие гарнизоны. А к 13 декабря вблизи Клина местность была уже довольно сильно насыщена войсками противника. Имея сведения авиаразведки об отходе врага, наше командование сделало логичное предположение о том, что даже район Павельцева мог быть уже сильно занят. Поэтому относительно слабое сопротивление можно было ожидать только гораздо дальше, в глубоком вражеском тылу.