Куртизанка и капитан - Люси Эшфорд

Однако последовало глубокое потрясение. Когда он углубил поцелуй, раздвинул шире ее губы, куртизанка выказала почти неподдельную невинность. Ее очаровательные голубые глаза с длинными ресницами удивленно расширились, когда его язык ощутил нежную влажность ее губ. Когда же Алек обхватил ладонями нежные груди и коснулся затвердевших сосков, он готов был поклясться, что она задрожала в его объятиях и прильнула к нему, будто никогда не испытывала прежде мужской ласки.

Алек Стюарт преследовал белокурую Афину только потому, что хотел узнать, какие дела могут быть у нее со Стефаном. Поцелуй лишь часть стратегии разозлить и раззадорить ее, заставив говорить. Но Алек покидал то место в смятении.

«Будь же благоразумен, дурак». На ее щеках все еще алели пятна искусственных румян. Невинная? Невозможно. А тело рвалось к ней.

Алек стиснул губы. С ее стороны все это всего лишь умная игра.

Стюарт продолжал размышлять. Да, Афина обладала неким флером невинности, привлекавшим к ней мужчин, как пламя свечи мотыльков. Однако работала в Храме красоты, где ей удалось заинтересовать Стефана, проклятого Стефана, многие годы использовавшего подобных профессионалок, а теперь при любом удобном случае втайне развлекавшегося с женщиной, волею судеб бывшей прекрасной молодой женой их отца, графиней Эльдчестер.

К тому времени когда Розали добралась до дома Хелен в Кларкенвеле, была почти полночь. Она зажгла масляную лампу на кухне и согрела себе чай. После чего, все еще закутавшись в плащ, уселась в кресло у очага. Сегодняшняя ночь стала для нее настоящей катастрофой. Не последним в списке бед было знакомство с Капитаном, с легкостью сумевшим нарушить ее душевное равновесие, стать причиной не одной бессонной ночи.

Что он там делал?

«Не обманывай себя, Розали. Зачем, по-твоему, мужчины посещают подобные места? Лорды или торговцы, они приходят поглазеть на соблазнительных девиц и прихватить понравившуюся с собой наверх, чтобы часок-другой поразвлечься». Соблазнителю сестры оказалось очень легко задурить голову Линетт, особенно когда та пребывала в фантастических мечтаниях.

Розали взяла со стола чистый лист бумаги и при тусклом свете лампы принялась за статью, вживаясь в легкомысленный образ своего альтер эго Ро Роуленда.

«Сегодня ваш преданный спутник в мире городских развлечений Ро Роуленд собрался-таки посетить знаменитый Храм красоты. И что же он там увидел?»

Капитана. Будь он проклят, проклят. Она уставилась в пространство невидящим взглядом. Салли сказала, что он учитель фехтования.

Уже давно Розали не позволяла себе думать о мужчинах без подозрения. Теперь она не может оторваться от мыслей о времени, проведенном наедине с темноволосым повесой в пошлом будуаре борделя доктора Барнарда. Не говоря уже о странной дрожи, всякий раз поднимающейся внутри при воспоминании о нем. Розали не могла позабыть его горьковатые на вкус мягкие губы и язык, теплую мускулистую силу его тела — возбужденного тела.

Внезапно Розали услышала приближающиеся шаги. В кухню вошла Хелен, успевшая переодеться в ночную сорочку и накинуть большую индийскую шаль. Розали смущенно вскочила:

— О, прости меня, Хелен! Я вовсе не хотела тебя будить!

— Я все равно не спала. Услышала звук подъехавшего экипажа и была просто счастлива, что ты вернулась домой целая и невредимая. Почему ты все еще не сняла плащ?

«Потому что платье под ним настолько эфемерно, что его можно и не заметить». Заглушив в себе готовый сорваться ответ, Розали беззаботно прощебетала:

— О, представляешь, кажется, я немного простыла. Только и всего. Может, чашечку чаю?

— Да, благодарю. — Хелен убрала с лица прядь распущенных каштановых волос, надела очки и опустилась в кресло. — Как тебе пресловутый Храм красоты? Полон престарелых повес?

— Не все они такого уж почтенного возраста.

— В любом случае мужчины, посещающие подобные заведения, презренны и жалки! Ох, я так и знала, что тебе не следует туда идти.

Еще в Храме Розали решила, что всю правду рассказывать подруге небезопасно.

— Все прошло наилучшим образом. — «Что за ужасная ложь». — На самом деле даже довольно скучно. — «Еще большая ложь». Розали быстро налила Хелен чай и уселась на небольшой диванчик напротив подруги, подобрав под себя ноги. — Хелен, тебе удалось разнести сегодня «Графоман» продавцам?

Настроение Хелен немедленно улучшилось.

— О да. Твоя заметка о щеголях из Гайд-парка вызвала необычайный интерес.

— Прекрасно! Хотя очень надеюсь, что никто из описанных там персонажей не узнает себя. Не хотелось доставить тебе неприятности. А ты взяла Тоби с собой, чтобы он помог тебе?

Хелен отпила глоток.

— Да, но не волнуйся, я оставляла Кэти с Бидди. Она всегда рада с ней посидеть.

Бидди О’Брайен — соседка, добросердечная молодая ирландка, которая полностью вела дом своих братьев, работавших буквально день и ночь на строительстве каменщиками и плотниками. Каждый день она приходила помочь Хелен по хозяйству, дети ее просто обожали.

— Храни Господь нашу Бидди! — пылко воскликнула Розали. — Но, Хелен, ты должна позволить мне заплатить за наше с Кэти здесь пребывание.

Она уже неоднократно предлагала деньги, но подруга неизменно отказывалась. Хелен тихо рассмеялась:

— Твои статьи от имени нашего доброго знакомца Ро Роуленда сами по себе вполне достаточная плата, поверь мне. Я никогда еще не продавала столько копий «Графомана», и люди постоянно спрашивают, кто скрывается под его именем. — Внезапно лицо Хелен посерьезнело. — Мы с тобой как две стороны одной медали. Ты выставляешь богатеев на смех, а я надеюсь пристыдить их, говоря нелицеприятную правду. Помнишь, как в моей статье об одной заносчивой леди, — ни более ни менее супруге графа! — которая выпорола молодую горничную и выгнала из дома просто потому, что та случайно разбила вазу. Всего лишь жалкая ваза, Розали!

— Я знаю. Бедная, бедная девочка. — Розали колебалась. — Хелен, мне просто интересно. Если тот граф или его супруга услышат о твоей статье?

— Я не упоминала имен. И даже если они догадаются, ничего не посмеют предпринять. Это все равно что публично признать вину! Хотя одно дело, когда я публикую подобные разоблачающие статьи, совсем другое — когда ты. Розали, ты еще так молода. Иногда мне даже кажется, что лучше было бы, если бы ты их вообще не писала.

— Как?! Чтобы я перестала быть Ро Роулендом? Милая Хелен, я обожаю писать. Если ты прекратишь публиковать мои статьи в «Графомане», я найду какое-нибудь другое место, уверяю тебя!

— Просто будь осторожна, — коротко предостерегла Хелен. — И, Розали, дорогая, — Хелен уже принялась копаться в лежащей на столе пачке бумаг, — если ты намереваешься продолжать писать под именем Ро Роуленда…

— Только попробуй меня остановить!