Опасный инстинкт - Агата Лель

Скукоженная физиономия Суня нарисовалась в гостиной, и внимание Омарова тут же переключилось на долгожданного гостя — самое время незаметно улизнуть. Взяв с фуршетного столика фужер с шампанским, Ева прогулочным шагом протиснулась к выходу, поймав напоследок заинтересованный взгляд полетавской швабры — в обычно апатичных глазах с чего-то вдруг мелькнул проблеск интереса.

Ева любезно кивнула надувной кукле и словно тень прошмыгнула на улицу, не привлекая лишнего внимания, быстро пересекла сад и вышла на автомобильную стоянку возле особняка. Белоснежный Лексус Суня грелся в поздних лучах вечернего солнца, а рядом, прислонившись бедром к капоту, неторопливо курил объект её вожделения.

— Оскар! — громким шёпотом прошипела Ева и воровато обернулась — вроде бы никого. — Оскар!!!

Парень бросил окурок под ноги и тоже осмотрелся по сторонам, Ева незаметно кивнула за дом и одними губами прошептала: розарий. Развернувшись на каблуках, поспешила скрыться. Недолго думая, Оскар последовал за ней.

— Ева? Ты здесь?– Оскар вошёл в живую арку, состоящую из тысяч цветущих роз. Розовые кусты, клумбы, плетистые лианы — от терпкого аромата мигом закружилась голова.

Ева осторожно выглянула из-за кустарника:

— Тебя никто не видел?

— Вроде бы нет, — он быстро пересёк разделяющее их расстояние и заключил девушку в объятия. — Как же я скучал по тебе!

— Я... тоже. Хотя, нет... Оскар, послушай, всё, теперь нам точно не стоит больше встречаться. Кое-что произошло... — Ева вяло попыталась сопротивляться, понимая, что проигрывает всухую: его горячие поцелуи жалили кожу, оставляя пылающие ожоги. Внизу живота разгорелся настоящий пожар, и упирающийся в бедро брандспойт Оскара обещал остудить своим напором это непотухающее пламя. — Оскар, да послушай же ты, Сильвестр…

— Что Сильвестр?

— Мне кажется, он что-то заподозрил… — Ева откинула голову назад, позволяя его губам исследовать свою шею. — Он… начал говорить какие-то странные вещи, и я решила… Бог мой, что ты делаешь? — вскрикнула, ощущая, как два его пальца вероломно проникли между её ног.

Оскар не терял время на пустой трёп: повернув девушку к себе задом, через считанные секунды уже шлёпал ту по ягодицам, наслаждаясь томными вздохами и время от времени роняемыми ею в порыве бранными словечками.

Страсть и адреналин полностью лишали тормозов, Ева проклинала себя на чём свет стоит за собственную мягкотелость. Она шла сюда с целью раз и навсегда порвать с этим парнем, а в итоге снова отдалась ему по первому же щелчку пальцев.

Но, святые небеса, как же он был хорош… Если бы завтра ей предстоял электрический стул, то вместо сочного куска пудинга она бы не раздумывая выбрала дубинку этого парня. Она стоит того, чтобы стать последним желанием в похотливом меню смертницы.

— Ты с ума сошел, а если бы нас кто-то увидел? — приводя дыхание в порядок, попрекнула Ева. Косметика поплыла, платье закрутилось вокруг талии и никак не желало возвращаться на законное место.

— Прости, я увидел тебя и не смог устоять. Знаю, что это неразумно, но… чёрт, да, я схожу с ума, когда нахожусь рядом с тобой, Ева, — Оскар ослепительно улыбнулся и, сорвав белоснежный бутон, вставил его в густые волосы девушки. Проведя пальцами по щеке, нежно поцеловал в губы, так трепетно, словно они подростки на первом свидании, и будто это вовсе не они только что сношались, прячась от всевидящего ока её второй половины.

— Ты с ума сошёл! А если бы здесь были камеры?

— Тогда бы ты не позвала меня сюда. Ты далеко не так глупа, какой хочешь казаться. Если твой Омаров настолько слеп, что не видит ничего дальше своего носа, то я замечаю всё.

Чёрт, как же он ей нравился! Он единственный, кто действительно считал её человеком со своим взглядом и мнением, а не тупым куском мяса с большими буферами и рабочим ртом. Он был милым, но в то же время брутально настойчивым, буйно страстным и нежным одновременно. Он не делал ей дорогих подарков, но тот пикник в гроте тронул её до глубины души. Красивый, сексуальный, внимательный, с прекрасным чувством юмора… Он был таким, каким Ева и мечтала видеть свою вторую половину, настолько идеальным — что это даже пугало. Разве такое возможно, что бы вот так — ни единого изъяна... Хотя всё-таки один недостаток у него всё же был — бедность, и этот единственный минус перекрывал все имеющиеся достоинства.

— Оскар, прости, но я вынуждена прекратить это всё… — Ева опустила глаза, разглядывая пыльные носки своих брендовых лодочек. — Я не могу так рисковать. Если Сильвестр узнает… он убьёт нас обоих, понимаешь? Ты не знаешь его, порой он бывает абсолютно ненормальным, и я его по-настоящему боюсь! А рано или поздно он точно догадается!

— Почему ты с ним? Зачем, Ева? Он же даже ногтя твоего не стоит! — Оскар приподнял её подбородок и заглянул в бездонные озёра глаз. — Уходи от него!

— Мне некуда идти. И не к кому.

— А я? Я готов на всё ради тебя! Да, у меня нет столько денег, но я не бедствую. У меня есть небольшая квартира — да, не сравнить с этим дворцом, но разве в этом счастье?

— Ты не понимаешь, что несёшь! Не понимаешь! Хватит! — Ева сбросила его руки и громко всхлипнула: — Я не хочу жить как все, и для счастья мне мало обычной квартирки. Я привыкла ужинать в дорогих ресторанах, ездить на шикарных авто и летать на частных самолётах. Ты никогда не дашь мне этого, пойми.

— Но у меня есть больше — это любовь. Я люблю тебя.

— Нет, нет, прекрати! — Ева зажала уши руками и замотала головой. — Это всё полная чушь! Одной любовью сыт не будешь, бедность разрушительна! Скоро я захочу дорогое платье, оплатить которое ты будешь не в состоянии, начнутся ссоры и скандалы. Да и сколько мы знакомы? Это же смешно! Одного секса мало, ничтожно мало.

— Получается, ты готова с потрохами продать себя старому миллионеру, терпеть его выходки только ради денег? Даже сейчас, когда появился я?

— Получается так. Прости меня за эту правду, но я сразу говорила, что ничего у нас с тобой не получится. Мы слишком разные, из разных миров: ты никогда не поднимешься до моего, а я никогда...

— А ты никогда не спустишься на моё дно. Я понял. Наверное, ты права, мы из разных миров, и мне не место в твоём, полном дерьмовой бравады и картонных улыбок, — его холодная фраза ударила наотмашь, жестоко и беспощадно. Не говоря больше ни слова, Оскар покинул розарий, оставив девушку в одиночестве.

Не смей рыдать, Ева. Поняла? Соберись! Ты всё правильно сделала. Да, Сильвестр далеко не герой твоего романа, но вспомни, через что тебе пришлось пройти, чтобы его охомутать. Вы вместе целых два года, и если опустить неважные детали в виде его резкости и обрюзгшего тела — два довольно-таки неплохих сытых года.

Но вопреки здравому смыслу в груди нестерпимо ныло и жгло, его слова ранили её неожиданно больно, и к этой боли она оказалась просто не готова. Вслух она осмеяла его признание в чувствах, сама же внутренне расцвела от этих слов, ведь она так давно не слышала от мужчины ничего подобного…Давно? Наверное, никогда. Оскар прав — она продала себя, но это её выбор, осуждать который никто не имеет права.