День военного ремесла - Алексей Гончаров

– Церемония чего? – спросил староста, хотя, догадывался, каков будет ответ.

– Церемония предсказания, – ответил Микнир.

– А ее обязательно проводить в нашей деревне? – осторожно поинтересовался староста.

– Обязательно, – сказал Микнир. – Это место выбрано не случайно, другое мне не подойдет.

Больше говорить было не о чем, и маг неторопливо двинулся вдоль улицы, посматривая на стоящие вокруг дома. Некоторые деревенские жители глазели на него с откровенным любопытством, а другие отводили взгляд. Мага это, однако, нисколько не беспокоило. Он прошел всю деревню и принялся рассматривать окружающую местность.

Когда к нему подошли охранники обоза, он отдал им распоряжения. Селяне наблюдали за всем происходящем издалека.

Для церемонии выбрали поляну на границе леса и деревни. Приготовления длились весь день.

К вечеру на поляну начал стягиваться народ – сначала пришли те, кому было лень работать, потом те, у которых было мало работы, и, наконец, появились те, у которых работы было много. Нут, разумеется, не появился – он никогда не оставлял без присмотра свой постоялый двор.

– Что тут будет? – спрашивали одни.

– Колдовать будут, – послышался испуганный голос.

– А потом быков в жертву принесут, – добавил кто-то.

– Ну да, а кто же у них телегу обратно тащить будет? – сразу возразили в толпе.

– Лошадей запрягут. У нас возьмут, – раздался голос.

– Да ладно, тебе хватит сочинять.

– Точно говорю.

В толпе замолчали.

Потом жители снова принялись обсуждать происходящее.

Стражники стащили с телеги полотно, и все увидели, что под ним был спрятан высокий черный постамент из камня, а рядом лежали и вовсе непонятные вещи.

Стражники приставили к борту телеги доски и принялись стаскивать тяжелый каменный блок вниз. Он двигался с явной неохотой. Когда он оказался на земле, на него водрузили огромную серебряную чашу, такую большую, что если бы наполнить ее водой, то хватило бы напиться всем жителям деревни. Но воду наливать в нее не стали, а, наоборот, развели в ней огонь. Тонкий дымок легко поднялся в начинающее темнеть небо.

Маг подошел к телеге и вытащил из нее, как всем показалось вначале, охапку белых палок. Но, когда он поднял их повыше, все увидели, что это скелет. Микнир поставил его на землю, аккуратно расправил, чтобы руки свисали вниз и не цеплялись за другие кости, а потом положил его перед постаментом.

Один из стражников стеганул быков плетью, и те потащили телегу в сторону от поляны.

Тем временем Микнир нарисовал на земле несколько пентаграмм.

Наконец, служители взяли металлические факелы в рост человека и воткнули их в землю по краю поляны. Когда солнце коснулось горизонта, их зажгли.

Маг произнес какое-то заклинание, огонь в чаше вспыхнул ярче, а через мгновение взвился вверх неукротимым чудовищем. Огненные сполохи оторвались от основной массы огня и взмыли в небо подобно оранжевым птицам. Это было красивое зрелище, но у сидевших вокруг людей заныли зубы и начали слезиться глаза. Даже самые тупые деревенские увальни почувствовали действие магических сил.

А Микнир выкрикнул новое заклинание.

После этого извергающая огонь серебряная чаша начала издавать странный звук, похожий на голос расстроенного органа. Людей охватило неодолимое беспокойство. Некоторые селяне даже начали вскрикивать от страха, но староста шикал на них.

Во время всеобщего замешательства маг выкрикнул, наконец, то, что было более-менее понятно окружающим.

– Предсказание! – кричал он. – Да свершится Предсказание!

Костер в чаше расцвел с новой силой. Огонь начал выплескиваться через край.

Огненные птицы взлетали и падали на распростертый на земле скелет, пламя лизало кости, которые теперь казались багровыми, словно залитыми кровью.

Так продолжалось какое-то время, и вот кости начали шевелиться. Скелет, обретая подвижность, приподнялся на руках, а потом медленно встал во весь рост. Магическая сила держала его вертикально, а когда он протянул руки к сидящим неподалеку людям, те инстинктивно подались назад.

А маг, в свою очередь, протянул руки к скелету.

– Предсказание! – потребовал Микнир. – Произнеси предсказание!

И тут люди услышали голос. Он был достаточно отчетлив и громок на фоне шума ревущего пламени. Как скелет мог говорить, не понял никто, даже опытный Сиэт, но факт оставался фактом.

– Тот обретет бессмертную славу, кто сделает больше всех для своей страны, когда ее опалит огонь войны!

После этого кости с легким стуком упали на землю. Огонь в чаше перестал гудеть и заметно уменьшился. Маг приблизился к белеющим костям, собрал их и завязал в цветастый шелковый платок.

В темноте за краем поляны слышался чей-то истерический смех. Другие, наоборот, восприняли слова скелета спокойно.

– Подумаешь, – сказал кто-то, – паладины только об этом и говорят.

Но Предсказание было произнесено, ждать больше было нечего, и люди начали расходиться.

Охранники достали из своего обоза черные металлические кресты и принялись втыкать их в землю вокруг поляны так, что образовалось что-то вроде изгороди.

– Скажи, своим людям, чтобы они сюда больше не приходили, – приказал старосте Микнир.

– Хорошо, хорошо, – согласился староста. И добавил: – Нут, наверное, приготовил хороший ужин…

– Нет, мы отбываем сейчас, – оборвал его Микнир.

Один из стражников подвел коня. Маг вскочил в седло и принялся терпеливо ждать, пока быки не развернут телегу и не вытащат ее на дорогу. Затем он слегка тронул поводья и направил коня следом. Стражники ехали, освещая дорогу факелами. Скоро отблески огня пропали в ночи, и над дорогой воцарилась тьма.

Зато над поляной в середине ночи поднялся в небо столб красноватого света. Жители деревни уже ничему не удивлялись и только молча смотрели из окон на необычное явление. Свет, несомненно, был виден за много миль, и мог привлечь внимание летающих тварей. Одно это уже было опасным, и староста понял, о чем его предупреждал Сиэт. Их ничем не приметная деревня вдруг стала особой точкой на карте Алгероса, на нее могли напасть и сровнять с землей. Но ослушаться все равно было нельзя, поэтому староста ни в чем себя не упрекал. Он, как и другие, некоторое время наблюдал за призрачным световым столбом, а потом отправился спать.