Любовь в Серебряном веке. Истории о музах и женах русских поэтов и писателей. Радости и переживания, испытания и трагедии… - Елена Первушина

И вот уже Андрей Белый пишет: «Прекрасная Дама, по А. А., меняет свое земное отображение, — и встает вопрос, подобный тому, — как Папа является живым продолжением апостола Петра, так может оказаться, что среди женщин, в которых зеркально отражается новая богиня Соловьева, может оказаться Единственная, Одна, которая и будет естественно тем, чем Папа является для правоверных католиков… Она может оказаться среди нас, как естественное отображение Софии, как Папа своего рода (или „мама“) Третьего Завета».

Близкие друзья пытаются превратить это в игру, в шутку, но играют они, как и раньше, всерьез и, кажется, просто не знают, где остановиться. Их фантазия фонтанирует, переливаясь из мистицизма в пародию на мистицизм, и тут же — обратно. Мария Бекетова рассказывает: «При личном знакомстве с Люб. Дм. Блок Андрей Белый, С. М. Соловьев и Петровский решили, что жена поэта и есть „земное отображение Прекрасной Дамы“, та „Единственная, Одна и т. д.“, которая оказалась среди новых мистиков как естественное отображение Софии. На основании этой уверенности С.М. Соловьев полушутя, полусерьезно придумал их тесному дружескому кружку название „секты блоковцев“. Он рисовал всевозможные узоры комических пародий на будущих ученых XXII века Lapan и Pampan, которые будут решать вопрос, существовала ли секта „блоковцев“, истолковывать имя супруги поэта Любовь Дмитриевны при помощи терминов ранней мифологии и т. д.».

Единственное место, где играют всерьез, — это театр.

Кроме любви друг к другу, у Блока и его молодой жены была еще одна большая любовь — сцена.

Мария Бекетова вспоминает, как молодой Блок и его друзья «увлекались Московским Художественным театром, до хрипоты вызывали артистов, бегали за извозчиком, на котором уезжал из театра Станиславский, и т. д. Первые гастроли Московского Художественного театра являлись настоящим событием для всех нас. На последние деньги брались билеты, у кассы выстаивали по суткам. Представление чеховских „Трех сестер“ было апофеозом того, что давал нам в то время этот театр. И самая пьеса, и постановка, и исполнение производили впечатление верха искусства, переходившего даже его границы. Нам провиделись неведомые дали, просветы грядущего освобождения. Глумление „Нового Времени“ еще больше разжигало ревность к театру и боевой пыл его приверженцев».

Но МХАТ, Станиславский и Чехов — это подчеркнутый реализм. Блок же пока не хочет «приземлять» свои фантазии, погружая их в реальность, пусть даже на сцене. Ему нужен иной, новый театр — театр символов, театр идей. И он находит его… в балаганных представлениях.

Летом 1905 года Блок пишет стихотворение «Балаганчик»:

В «Автобиографии» Блок пишет: «Лишь около 15 лет родились первые определенные мечтания о любви, и рядом — приступы отчаянья и иронии, которые нашли себе исход через много лет — в первом моем драматическом опыте („Балаганчик“, лирические сцены)».

В конце года один из его приятелей — Г.А. Чулков, просит его переделать это стихотворение в пьесу, не для постановки, а для публикации в альманахе «Факелы». (Сначала Чулков предполагал создать театр с таким названием, но денег собрать не удалось, и тогда решено было издать альманах.) Блок соглашается.

Получилась странная пьеса, о «деве из дальней страны», которую все ждут и которая должна воплотить в себе смерть. Но она оказывается Коломбиной, невестой Пьеро. Коломбина, как ей и положено, обманывает Пьеро и уходит с Арлекином.

А по сцене мечется Автор, уверяя: «Милостивые государи и государыни! Я глубоко извиняюсь перед вами, но снимаю с себя всякую ответственность! Надо мной издеваются! Я писал реальнейшую пьесу, сущность которой считаю долгом изложить перед вами в немногих словах: дело идет о взаимной любви двух юных душ! Им преграждает путь третье лицо; но преграды наконец падают, и любящие навеки соединяются законным браком! Я никогда не рядил моих героев в шутовское платье! Они без моего ведома разыгрывают какую-то старую легенду! Я не признаю никаких легенд, никаких мифов и прочих пошлостей! Тем более — аллегорической игры словами: неприлично называть косой смерти женскую косу! Это порочит дамское сословие!».

Зимой 1906 года вышел «Балаганчик», Мария Бекетова вспоминает: «Андрей Белый и Пяст [друг А. Блока В.А. Пестовский. — Е. П.] смотрели на это произведение как на поворот в творчестве Блока и, как видно из их воспоминаний, оба были неприятно поражены, но впечатление у обоих было сильное». Летом 1906 года написан «Король на площади» — мистическая драма, переосмысляющая события революции 1905 года. Осенью того же года Блок создал еще одну драму — «Незнакомка», обыгрывающую мотивы знаменитого стихотворения, написанного весной того же года. Роковая красавица из дешевой пивной превращается в упавшую с неба звезду, в прямом смысле слова — «падшую звезду», небесную душу, аниму, увлекшуюся грубой материей и порабощенную ей. В финале женщина-звезда возвращается на небо, столь же чистой, непорочной, холодной и далекой.

С осени 1906 года, с постановки «Балаганчика», Блок часто бывает в театре В.Ф. Комиссаржевской на Офицерской улице. В театре уже работали Мейерхольд вдвоем с Комиссаржевской, а также с Бакстом и Сомовым они строили «театр свободного актера, театр духа, в котором все внешнее зависит от внутреннего». Блок читал в театре «Короля на площади», здесь Мейерхольд поставил его «Балаганчик». Здесь он познакомился с артисткой Натальей Николаевной Волоховой. Лидия Дмитриевна и Наталья Николаевна входили в театральный кружок Комиссаржевской. Члены кружка не раз гостили в квартире Блоков. Волохова обладала очень выигрышной для актрисы внешностью: высокая стройная, бледное лицо с тонкими чертами, черные волосы, большие темные глаза, загадочная улыбка, к которой поклонникам чудилось что-то демоническое.

Рожденная в Крыму, она довольно рано осталась без родителей, росла у тетки в Москве. Училась в московском Николаевском сиротском институте, затем — на драматических курсах Московского Художественного театра (1901–1903 гг.).

Играла в Тифлисском театре, в Товариществе новой драмы В.Э. Мейерхольда, затем по приглашению В.Ф. Комиссаржевской поступила на службу в ее театр. В «Балаганчике» Блока она играла одну из Влюбленных девушек, героинь своеобразных дивертисментов, страстных стихотворных диалогов, которыми перемежается действие. Казалось бы, это должна быть именно «демоническая» героиня, которая одновременно манит и отталкивает своего преследователя.

Н.Н. Волохова