Битва за Балтику - Владимир Шигин

К двум часам ночи 28 июня почти вся русская флотилия собралась по южную сторону острова Киркума. Всего на волнах качалось 176 вымпелов. Гребные фрегаты и прамы, плавучие батареи и бомбардирские суда, шебеки и трофейные турумы, галеры и шхуны, канонерские лодки и коттеры, да и другие прочие. На них тысяча пушек и 14 тысяч команды.

У шведов на Роченсальмском рейде было собрано почти три сотни вымпелов, правда, большинство из них – мелкие иолы и канонерки, та же тысяча пушек, но 18 тысяч команды. Еще несколько дней назад вся эта армада могла быть без особого труда пленена при Выборге, но теперь просто так взять ее было трудно.

Не мудрствуя лукаво, Густав Третий расположил свои суда почти так же, как и год назад, – вдоль плеса, лежащего южнее большого рейда. В центре позиции между островами Кукуари и Варисари он поставил наиболее крупные суда – гемемы и турумы. В их интервалах выдвинулись галеры. На флангах была собрана вся мелочь. На близлежащих островах были спешно поставлены батареи. Северный проход, как и год назад, был снова перегорожен затопленными судами. Все семь десятков транспортов были спрятаны под берегом.

Из воспоминаний шведского майора Казалеса: «Совещания начались, но радость была до того общею, что можно было, по всей справедливости назвать ее трусостью. Единогласно было решено уклониться от битвы при Свенскзунде и отступать назад…»

Густав на это заявил:

– Я однажды решился на сражение, того и сейчас хочу, будем драться!

Совещались и на нашей гребной флотилии. Первым слово взял граф Литта, который высказался за то, чтобы подождать подхода линейных кораблей Чичагова, которые своими тяжелыми пушками разнесут шведов в клочья.

– Я не желаю просить помощи у Чичагова. Пусть он гоняется за королевским братом! Мы же займемся самим королем!

– Сие решение слишком опрометчиво и может иметь пагубные последствия! – заметил со своего места Слизов.

– Что я слышу! – деланно развел в стороны руки принц. – Храбрец Слизов и такая робость!

– Не надо путать трусость с осмотрительностью! – сдерзил в ответ капитан бригадирского ранга.

– Я вас выслушал, и этого с вас достаточно! – зло бросил ему Зиген. – А что скажет господин вице-адмирал?

Козлянинов высказался вполне здраво:

– Война подходит к концу и лишнюю кровь лить ни к чему. Надо просто окружить шведов и доморить их голодом, не давая ставить на островах батареи. Пройдет неделя-другая и они или сами кинутся в отчаянии на нас, что будет равносильно их гибели, или просто сдадутся!

– Я не узнаю вас, господа! – тряхнул кружевами манжет принц. – Где же ваша отвага! Желаете ли вы драться или нет, я решение уже принял! Тем более что погода нам благоприятствует! Я поздравляю господ флагманов с сегодняшним праздником – днем восшествия на престол нашей государыни! Какие будут мысли о диспозиции?

В прошлый раз нашелся человек, кто до конца отстаивал свое мнение, – Круз, но сейчас Круза не было.

И опять слово взял неугомонный Слизов:

– Ежели уж так неймется, то надобно, по моему разумению, все силы бросить на правый фланг шведский и взять их в продольный обстрел. На якорь ни в коем случае не становиться У нас много орудий больших калибров и это надобно использовать. Атаковать же следует не с фронта, а охватывая да обходя с флангов. Думаю, что всего лучше было бы направить наш центр вместе с левым флангом и перво-наперво постараться сломить и раздавить шведский правый фланг, а потом уже браться за остальное!

Нассау-Зиген выслушал Слизова молча.

– Вы, господин бригадир, и возглавите левый фланг. Посмотрим, как вы сегодня себя покажете!

– Но вы подкрепите меня гребными фрегатами?

– Гребгные фрегаты и галеры я оставлю за собой и буду атаковать центр королевской линии!

– Но это же безумие! У меня же одна мелочь, как с ней лезть под сотни и сотни пушек! – всплеснул руками Слизов.

– Время разговоров закончено, настало время действия! – со значением произнес Зиген с явным расчетом, чтобы сказанное им попало в историю.

Перед тем как спрыгнуть в шлюпки, Козлянинов и Слизов пожали друг другу руки:

– Предчувствие у меня не из приятных, но выбор уже сделан! – сказал на прощанье старому соплавателю вице-адмирал Козлянинов.

– Дай бог, чтобы наши предчувствия нас обманули! – отвечал Слизов, спрыгивая в пляшущую под бортом шлюпку.

На своей яхте Нассау-Зиген тем временем приготовил каюту для пленного короля.

– Да приготовьте хорошего вина! Ведь мы будем беседовать и выпивать с королем Густавом!

Из шканечных журналов: «С полуночи на 28 июня: маловетрие между N и W, небо облачно, и часу в 2 устанавливается тихий ветер от WZW».

Вернувшись после совета на свою флагманскую шхуну, Слизов еще раз оглядел окоем, и сердце его похолодело. Берега были подняты высокой рефракцией, а с зюйд-веста била в камни острова Вийкар тяжелая зыбь. По местным приметам – это были верные признаки надвигающегося шторма. Капитан бригадирского ранга немедленно отписал записку и отправил ее Зигену. Тот ответа не прислал. Вместо этого через час посыльная шлюпка привезла ордер марша для вступления в сражение.

– Господи, спаси нас и сохрани! – только и сказал, прочитав привезенную бумагу Слизов.

Как всегда, ему вменялось самое трудное – возглавить авангард. Командуя левым крылом построения, которое было выдвинуто вперед, Слизов должен был своими судами таранить боевую линию шведов между Вийкаром и Киркумом. Для этого были ему дадены четыре десятка лодок, которые сзади прикрывали три бомбарды да три плавучие батареи – силы совершенно ничтожные, чтобы проломить линию шведских турум. За авангардом выстроился резерв – еще четыре десятка лодок генерал-майор Буксгевдена. Главным начальником и над Слизовым, и над Буксгевденом был определен кавалерийский генерал Пален, ровным счетом ничего не понимавший в морском деле, но зато состоявший в дружбе с принцем. В центре построения стоял Литта с галерами. Все это построение прикрывали парусные суда под началом Козлянинова.

* * *

Почти вся ночь прошла в перестроениях, которые делались на веслах, от чего люди устали. К утру признаки надвигающегося шторма стали еще явственней – ветер резко усилился, а зыбь стала круче.

– Съезжаются тучки до кучки, знать, быть беде! – опасливо поглядывали в небо старослужащие матросы.

Гвардейскому капитану Дохтурову вверено было начальство над отрядом в десять канонерских лодок. Команды – сплошь преображенцы, семеновцы да измайловцы. Все молодец к молодцу, все горят желанием драться и побеждать.

Перед боем гвардейские офицеры собрались у Дохтурова. Согреваясь на холодном ветру, выпили традиционной жженки.

– Напеним вином кубки! Как знать, может, и поднимаем в последний раз! Прозит! – первым поднял свой стакан Дохтуров.