Хороший брат - Даша Черничная

Марат появится на горизонте, но все прошло гладко, и я благополучно села в поезд. Через шесть часов ступила на платформу станции и оглянулась по сторонам.

Бабушка моя жила в небольшом городке. К ее дому можно попасть через небольшой лес. Несколько человек, вышедшие на станции вместе со мной, уже отправились именно туда, и я, ускорив шаг, побежала за ними, держась на расстоянии.

С Ба мы виделись не часто. Она всю жизнь прожила в этой деревеньке и проработала фельдшером на скорой до самой пенсии. Папа вырос здесь, но бывал редко.

Хотя…он и в нашем доме бывал редко.

Я же обожала Ба и само это место и радовалась, когда ребенком родители отправляли меня сюда на лето. Южный город казался мне настоящим, чистым. Я не боялась замарать руки и помогала бабушке с хозяйством, на огороде. А после бежала плескаться в местном море, к которому можно пройти прямо из бабушкиного дома. Странно, но именно в этом месте я чувствовала себя, как дома.

Этот городок далек от курортного, потому что сюда редко приезжают отдыхающие. Последний оплот цивилизации, не затоптанный туристами.

Открыв калитку, я вошла во двор и крикнула:

— Ба! Бабушка!

Никто не ответил, поэтому я зашла в дом.

Жилище Ба по-деревенски классическое и далекое от городского понимания. Мазаная хатка с несколькими комнатами, маленькая кухня и удобства, которых практически не было.

— Татуся! — бабушка вышла из комнаты и, пока я снимала обувь в коридоре, подошла и крепко обняла меня. — Деточка, ты какими судьбами тут? Хоть бы предупредила, а? Я бы пирожочков напекла с капусткой.

— Ба, знаю твои пирожочки! Я после них ни в одни джинсы не влезаю, — я даже смогла выдавить смех.

Уставший, надломленный, как и я.

Бабушка, мудрая женщина, скептически осмотрела мой потерянный и растрепанный внешний вид, цыкнула языком и скомандовала:

— А ну-ка мой руки и за стол! И как ты только дошла сюда, даже ветром не сдуло!

— Я сама кого хочешь сдую! — с вызовом сказала я, но больно урчащий живот поторопил. Я спешно помыла руки и села за стол в ожидании, когда меня покормят.

— А то я не вижу! Ты как тут оказалась? Что-то я машины Андрея не вижу, — бабушка выглянула в окно и направилась к холодильнику.

— Папа в экспедиции, а меня, вот, попутным ветром принесло, — сказала я как можно беспечнее.

— Татуся, не шали. Сердце мое старое и слабое, — бабушка сходу начала давить на больное.

Она достала из холодильника все: борщ отправился греться на плиту, колбаса и сыр оказались передо мной, как и огурцы с помидорами.

— Ба! Ну куда столько? Мне же плохо будет, — я с улыбкой наблюдала за тем, как она суетится на кухне.

— Это мне сейчас плохо будет от твоего вида. Рассказывай.

Ба поставила передо мной тарелку борща, а сама села напротив и уставилась в ожидании рассказа.

— Просто соскучилась. Папа занят, а я решила немного пожить у тебя.

— Чушь собачья! — воскликнула бабушка.

— Ба! — воскликнула я.

— Не бабкай мне тут! Приехала и впариваешь какую-то белиберду! — Бабушка никогда не лезла за словом в карман. — Выкладывай давай и лучше начинай сразу с того места, когда появился мужик.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я, даже ложка выпала из рук.

— Ты наверное удивишься, но я вообще-то тоже когда-то была молодой. Так что, Татуся, хорош мне тут зубы заговаривать, и начинай.

Смысла врать бабушке я не видела, тем более, что в планах осесть здесь на какое-то время. Да и не привыкла я от нее утаивать секреты.

Моя история параллельно с поеданием борща оказалась короткой. Несколько дней страданий, ведро слез, один мужчина, который меня разочаровал, одна ангина и новое одеяло, которое я оставила в квартире (не пропадать же добру?), и бесчисленное множество моментов отчаяния, а история заняла каких-то десять минут.

Бабушка охала, ахала, потом вынесла вердикт:

— Мужики козлы все-таки. Правильно сделала, что приехала.

— Угу, — кивнула я и отставила пустую тарелку в сторону.

Бабушка тут же пододвинула блюдо с нарезкой, от которой я не стала отказываться. Появился бешеный аппетит, поэтому я с удовольствием ела все, что мне давала Ба.

— Ничего, откормлю тебя!

— Бабушка, я вешу пятьдесят килограмм, согласно ИМТ-калькулятору — это идеальный вес для моего роста.

— Брешет твой калькулятор, чай, батарейку надо менять, — Ба отмахнулась, а я не смогла сдержать искренней улыбки. — Что делать-то дальше будешь?

— Не знаю, Ба. С дипломом экономиста могу устроиться куда угодно, на любое предприятие. Даже помощником руководителя могу пойти.

— Разберемся, — улыбнулась бабушка и полезла за вареньем.

Глава 12 Год спустя

Год спустя

Обычная среднестатистическая жизнь умещается в три коробки.

Вот живет человек, горя не знает. Просыпается, ходит на работу, ругается с соседями, сетует на цены в местном супермаркете. И не догадывается, что все, что после него останется — три гребаные коробки размером 60х40х40 см.

Я сидела на коленях и аккуратно складывала вещи в пресловутые картонки. Как учил папа — шов к шву, аккуратными квадратами сворачивала джинсы. Рукава на футболках убирала внутрь и формировала такие же квадраты правильной формы. Этот короб пойдет на благотворительность. Отдельный короб с обувью отправится туда же, куда и первый — в основном это ботинки и кроссовки, самые удобные и самые практичные.

Книги, журналы, блокноты с наработками, памятные сувениры — это в последнюю коробку, которая отправится на чердак. Там будет покрываться пылью и паутиной несколько лет, пока наконец кто-нибудь не решится подняться за воспоминаниями, больше не причиняющими боль.

В сухом остатке — средства личной гигиены, которая на то и личная, что принадлежит конкретному человеку и пользоваться ею может он один. Дезодоранты, бритвы и прочее покидают пределы ванной комнаты и оседают на дне урны.

Лишь парфюм с легкими нотами свежести и бушующего моря я поставила на свою полочку. Раздвинула несколько баночек духов и посреди батареи женских ароматов расположила один единственный — мужской.

Вряд ли буду открывать его и наслаждаться. Он просто должен там быть, понимаете? Чтобы я могла помнить, что он где-то рядом. Не осязаемо, но близко.

Сегодня я похоронила отца. Он был молод, ему бы радоваться жизни, что, впрочем, он делал всегда. Но у судьбы другие планы. Болезнь пришла внезапно. Без предупреждения ворвалась в нашу жизнь и начала кружить в ней все, что старательно возводилось, холилось и лелеялось годами. Так бывает.

Он сгорел слишком быстро, оставив после себя три коробки.

Моя жизнь уместилась бы и в меньшее. Так уж вышло,