Доллар всемогущий - Даршини Дэвид

* * *

Начиная с 1949 года Китай вышел из тени и вступил в борьбу за место под солнцем вместе со звездой шоу – США и его всемогущим долларом. Китай тоже хочет получать звездные гонорары – и на своих условиях. Но для этого ему необходимо, чтобы США оставались крупным игроком. Китай получает доллары и использует их против их создателя – США. Это война валют, в которой доллар – ключевое оружие, применяемое в самых сложных махинациях.

Как в любой процветающий бизнес, в Китай поступает много денег. В годы, когда Китай продавал свои радиоприемники в США и другие страны мира, поток этих денег постоянно рос. В Народный банк Китая хлынули огромные объемы наличности. Поскольку основным источником доходов являются экспортные продажи, их называют «иностранными резервами». Китай (и другие страны) часто хранят эти деньги в зарубежной валюте, обычно в долларах или иенах. Или в золоте. Да и вообще в чем угодно, что можно быстро превратить в нал. Эти средства используются для торговли или в крайнем случае для спасения экономики. В Китае состав и местонахождение таких резервов – государственная тайна. Можно почти гарантировать, что доллар Лорен Миллер будет храниться в электронном виде, но золотые резервы, скорее всего, отправятся в хранилище в Пекине или в другое надежное место под контролем армии.

Где бы ни хранились «зеленые», несомненно одно: улица Чэнфань успела их приласкать и использовать для укрепления основ своей власти. Китай разбогател за счет экспорта дешевых товаров, но это ценовое преимущество достигается не только за счет низкой стоимости сборки радиоприемников. Не менее важна стоимость китайской валюты.

Как только этот доллар поступает в обменный пункт банка, он становится одним из миллиардов своих собратьев, пришедших в Китай из США. В обратном направлении денег движется гораздо меньше. Требуя, чтобы предприятия обменивали свои заработанные доллары, центробанк фактически становится владельцем всех долларов в Китае. На практике получается, что компаниям типа Mingtian приходится покупать у банка собственную валюту, обменивая на нее заработанные доллары.

Обменный курс – это цена одной валюты, выраженная в другой валюте. С учетом огромных объемов долларов, которые необходимо обменивать на юани, юань должен подняться в цене. Это закон спроса и предложения: если юаней ограниченное количество и все их хотят, желающим придется выкладывать за них больше долларов.

Одетые в полосатые рубашки брокеры, сидящие на полу биржевых залов, – это не просто затасканное клише из фильмов про Уолл-стрит. Они и в самом деле заполняют помещения валютных бирж по всему миру. Эти мужчины и женщины (которых становится все больше) устанавливают обменные курсы на основе спроса и предложения разных валют, чтобы прийти к равновесной цене. Если людей, желающих купить доллары, больше тех, кто желает их продать, цена доллара растет. Если китайский экспорт в Америку увеличивается, растет спрос на юани. Поэтому китайский обменный курс должен вырасти.

Так это работает в теории. Но поскольку вся торговля долларами проходит через центробанк, он может устанавливать свою цену. Долгие годы цена доллара была искусственно завышена, а цена юаня – искусственно занижена. (Чтобы купить юань, требовалось меньше долларов; и наоборот, чтобы купить доллар – для торговых операций, – китайскому бизнесу приходилось выкладывать больше юаней, чем это было рационально объяснимо.) Банк добивался этого, выдавая больше юаней за доллар, чем это было разумно.

Одна из обязанностей центрального банка – следить за тем, чтобы в экономике обращалось достаточно денег, чтобы она могла развиваться. Он эмитирует купюры и монеты – топливо для машины процветания. Он же заботится о том, чтобы было напечатано достаточно юаней в обмен на доллары – и по тому курсу, который считает предпочтительным. (Это рискованный бизнес. Вбросьте в экономику слишком много – и слишком быстро – денег, и у вас получится, что наличных в обращении больше, чем товаров, которые на них можно купить. Спрос растет, а с ним и темпы роста цен, что означает высокую инфляцию. Чтобы избежать этого, банк пытается влиять на денежную массу техническими методами, известными как «стерилизация». Он предлагает публике приобрести облигации, тем самым убирая из экономики лишнюю наличность.)

Свободный обменный курс, именуемый также «плавающим», распространен по всему миру. Плавающие валюты могут быть легально обменяны на валютных рынках мира, где определяется их стоимость. Однако в Китае дело обстоит иначе. Народный банк Китая контролировал обменный курс путем регулирования торговли и других аспектов экономики. Несмотря на усилия, направленные на оправдание своей экспортной политики, он долгие годы удерживал юань на низком уровне, далеком от его реальной стоимости. Зачем он это делал? Безусловно, сильный обменный курс смотрится выигрышно. Это символ силы и мощи, предъявляемый всем мировым игрокам. Это символ хорошего состояния экономики. Почему же Китай не пожелал отобрать корону у всемогущего доллара и нанести завершающий штрих на свой образ мировой сверхдержавы?

Как только в Китае начался экспортный бум, более высокий обменный курс сделал бы китайские экспортные товары более дорогими. За тот же самый радиоприемник пришлось бы заплатить больше долларов. Его цена в юанях могла бы остаться прежней – в отличие от цены в долларах. Это сделало бы китайские товары гораздо менее привлекательными для американских покупателей. Даже лишняя пара долларов на ценнике могла бы заставить Лорен Миллер вернуть радиоприемник на полку магазина. Она бы обнаружила, что, покупая американское, не так уж много переплачивает. А что насчет радиоприемника, изготовленного в Южной Корее или Японии? Это нанесло бы удар по китайскому производителю и принесло бы убытки Китаю.

Снабжение всего мира самыми разнообразными товарами сделало Китай одной из самых процветающих экономик мира. По сути дела, это позволило ему переместить доходы Лорен Миллер к своим берегам. Центробанк усердно трудился, чтобы сдерживать рост юаня, делая экспортную продукцию дешевой для покупателей Walmart. Более низкий обменный курс означает дешевизну экспортной продукции. (Это также делает импортные товары дороже, убеждая китайцев, что лучше покупать китайское.) И наоборот, более сильный доллар может привести к падению экономического роста в США, поскольку он ставит американских экспортеров в невыгодное положение, делая их товары более дорогими.

Преимущество валютного контроля заключается в том, что он делает экономику более привлекательной по сравнению с конкурентами, но и сулит – в определенной степени – стабильность. И предприниматели, и потребители знают, какими будут цены в магазинах. Они с большей вероятностью станут вкладывать и тратить деньги, потому что у них будет какая-никакая уверенность в завтрашнем дне.

Но у Китая есть и еще один мотив для поддержания высокого курса доллара, а в идеале – и его роста. Это увеличивает стоимость резервов, накопленных благодаря экспорту. Это делает Китай, вернее, его руководство, богаче (хотя немногие из его представителей это богатство ощутят).

Если управление своей валютой сделало Китай звездой, почему конкуренты не последовали его примеру? Дело не в том, что никто не пробовал (примерно в половине стран мира до сих пор пытаются в том или ином масштабе повторить этот опыт). За контроль надо платить – и плательщиками будут и центробанк, и домохозяйства. Если валюта ценится низко, экспортные товары будут дешевле, а импортные значительно дороже. В стране, которая импортирует существенную часть продовольствия, это может обернуться большими неприятностями. Более слабая валюта хороша для бизнеса, но плоха для домохозяйств.