Пять шагов по облакам - Татьяна Устинова

— Которая? — весело удивился он. — У меня уже третья.

— А она чья дочь?

— М-м-м, — протянул Садовников, — ты еще и кусаться хочешь?Она дочь Рахимова, президента «Интер-нефти». Двое пацанят, один от той, авторой уже от этой.

Они спустились в квадратное помещение под крышей, где сильнодуло и тянуло сигаретным дымом.

Мелисса достала сигарету и быстро закурила.

Сейчас придется выключить телефон, а он так и не позвонил.

Не позвонил, несмотря на то, что в зале ожидания к нейпривязался Садовников!..

— Ну а принудительные аборты ты больше никому не делаешь?Или предохраняться научился? Кто там у вас в комитете по делам материнства идетства? Страхова Тамара? Небось она тебя научила планированию семьи ииспользованию презервативов по назначению, а, Герман?

Он вдруг сильно испугался. Неожиданно сильно.

Большое, крепкое, белое лицо дрогнуло, и он стрельнул посторонам глазами и от этого стал похож на рецидивиста Копченого из знаменитогофильма.

— Ты бы держала язык за зубами, — сказал он тихо. — По старойпамяти. У тебя все равно ничего нет. Ни свидетелей, ни доказательств.

— Зачем мне свидетели и доказательства, Герман? — спросилаМелисса спокойно. Жизненно важный моторчик затихал, работал уже почти спокойно,постукивал себе. — Я тебе репутацию могу в два счета испортить. Парапубликаций, к примеру, в газете «Власть и Деньги» и еще в каком-нибудь«Бизнесе», и достаточно.

— Я тебе не Тони Блэр, меня на мушку не возьмешь. Ну и что —публикации? Кто в них поверит?!

— Да никто не поверит, — продолжала Мелисса, с изумлениемобнаружившая, что он боится! Она видела его испуг, как будто это было написаночерной краской на его сером плаще. Огромная кривая надпись — «Я напуган».

— Вот именно.

— Никто не поверит, если Катя Сидорова из Тамбова напишет,что забеременела от Дмитрия Нагиева. А я-то ведь не Катя Сидорова из Тамбова.Мне люди доверяют. Да ты только что видел, наверное!

— Извините, пожалуйста, вы Мелисса Сионеокова, да?

— Да. — Она повернулась, нацепила улыбку «даешьзнаменитость». — Вам автограф?

— Если можно.

— Конечно, можно. — Мальчишка лет семи, которого женщинадержала за руку, заглядывал снизу ей в лицо, и отец улыбался издалека. — А какзовут вашего сына?

— Егор. А мужа Дима!

Мелисса подписала всем троим, сигарета ей мешала, и она всевремя разгоняла дым свободной рукой.

Герман наблюдал за ней.

— Только попробуй что-нибудь вякнуть прессе, — тихо сказалон, как только троица отошла, — и я тебя убью.

— Или я тебя, — предложила Мелисса. — Хочешь? Ты отстал отжизни, Герман! У меня теперь миллион возможностей, много денег и дажесобственная служба безопасности!

Тут она приврала немного. Никакой такой службы у нее нет,конечно, но у нее есть Василий. То есть был. До вчерашнего дня.

— Посмотрим, — сказал Садовников задумчиво, будто уже началприкидывать, как именно он ее убьет.

— Посмотрим, — согласилась Мелисса.

* * *

Играла арфа, и журчащие, перетекающие звуки действовали Лерена нервы. Вся обстановка в духе начала прошлого века — латунные ручки, газовыерожки, амуры, красный плюш, начищенный медный самовар на гнутых упористых ногахи официанты в русских рубахах — казалась надуманной и слишком претенциозной.

Лера Любанова, которая очень любила этот прославленный отельв самом центре Санкт-Петербурга, его традиционность, аристократическуюсдержанность, его обеденные залы в «русском духе», его паркеты и люстры,которая специально выбрала для переговоров именно это место, полагавшая, чтотолько здесь она будет чувствовать себя деловой, успешной и уверенной, теперьсидела и маялась.

Лере Любановой хотелось «на волю».

Исаакиевская площадь за высокими окнами с частымипереплетами была залита солнцем, полосатые «маркизы» трепетали на свежембалтийском ветру, от них на тротуар ложились веселые дрожащие тени. Гигантскийкупол собора сиял, к широким ступеням то и дело подкатывали туристическиеавтобусы, из которых выплескивались толпы веселых, озабоченных туристов скамерами на животах. В крохотном круглом скверике бегали дети и на лавочкахсидели парочки — по одной на каждой лавочке.

Лере хотелось в этот скверик, посидеть на лавочке ссигаретой, а потом, не торопясь, пойти к Исаакию, обойти его со всех сторон,пересечь дорогу, влезть на каменный парапет, окружающий сад возле Адмиралтейства,пройтись немного по парапету, спрыгнуть на гравий, дойти до грозного императорана горячем скакуне и постоять рядом. Когда-то она читала, что страшная змеюка,которую придавил копытом императорский конь, вовсе не символ, как впоследствиипридумали историки, а просто еще одна точка опоры. Никак не получалось уФальконе сделать так, чтобы царь и его скакун держались всего только на двухлошадиных копытах, вот и пришлось придумать змею — для поддержки.

Вот так всегда бывает. Чем банальнее объяснение, тем меньшев него верится! Хочется, чтобы было красиво, загадочно и немного тревожно —конь топчет врагов, которые выползают из нор и силятся ужалить, но они ужеповержены, раздавлены, и царь-победитель, вылетевший на самый край Гром-скалы,смотрит только вперед, не удостаивая раздавленного змея взглядом! И при чемтут, скажите, какая-то глупая точка опоры?!

«На волю» нельзя. У нее переговоры. Она должна быть здесь.

И даже когда они закончатся, она все равно не сможет влезтьна парапет, окружающий сад Адмиралтейства, и походить по нему, потому что итогда все равно будет должна.

Должна позвонить в Москву, должна обсудить все с Полянским,который что-то бледен и сильно нервничает, должна позвонить в Лондон иотчитаться. Должна, должна, должна!..

Еще ее раздражало, что этот напыщенный тип Герман Садовниковразговаривает с ней как будто свысока, а, с ее точки зрения, это недопустимо.На данный момент времени они абсолютно равные партнеры, и от Леры Любановой вомногом зависит, как именно лидер партии «Россия Правая» проведет следующиеполтора года. Ударно, толково и с блеском, как спаситель отечества, или унылопотявкивая из-за забора, как дворняга на привязи.

Кроме того, ее очень смущала некая личность, которая сиделадовольно далеко, полускрытая арфой и колоннадой, забранной по периметрурешеткой из позолоченных прутьев. Никак она не могла разобрать, что это заличность, а ей непременно нужно было выяснить, кто это. Издалека, из-за арфы иколоннады с решеткой, эта личность очень походила на Андрея Боголюбова,владельца газеты «Бизнес!»», и его появление «на том же месте и в тот же час»,когда Лера проводила судьбоносные переговоры, могло свидетельствовать о чемугодно и о самом плохом.